Капкан для Медведя - Лана Пиратова

вернулось, смотрю.

— Да где? — Денис выставляет вперед руку и водит ей по воздуху. — Где ты, Пчелка? Посмотри, что там у меня? Крови нет?

Боже. Подумаешь, чуть укололи. Зато в чувства, вон привела. Ну, какая кровь нафиг?

— Ну? Посмотри, — просит он.

Подхожу к нему, бросаю взгляд на пятку.

— Нету там ничего, — заявляю уверенно. — Клоп, наверное, какой-нибудь.

— Какой еще клоп? — рычит Денис. — У меня ни катышков, ни клопов нет!

— Ну, кто-то же тебя укусил! — я уже и сама начинаю верить в эту версию.

Вижу, как раздуваются ноздри у Дениса.

Подумаешь.

Пусть спасибо скажет! Клопам.

— Ладно, — примирительно говорит он. — Помоги мне.

— Что?

— Переодеться. Ты ухаживаешь за мной или как, вообще? Я, между прочим, заявление не стал писать на тебя именно потому что ты пообещала ухаживать за мной.

— Я?! Не помню такого.

— Позвоним ребятам из полиции? Уточним? — усмехается Денис.

— Не надо, — бурчу недовольно. — Ты правда не видишь? Или притворяешься? Денис, я устала, — говорю с грустью, опуская взгляд. — Правда, устала. Мне домой надо. Это все… я просто устала…

— Ну, что ты, Пчелка? — Денис уже рядом и приобнимает меня. — Я никуда не отпущу тебя, пока мы не поговорим и все не решим. Хватит бегать-то, да?

Проводит рукой мне по волосам.

— Денис, ты притворяешься, да? — поднимаю на него взгляд и смотрю внимательно.

— Ну, на самом деле, — улыбается он в о твет. — Ты и правда меня повредила, Пчелка. Ну, газ! Это ж надо додуматься! А если бы я без глаз остался? Как бы я без такой красоты прожил? Я, вот, пару дней тебя не видел и прямо чувствую, что плохо мне, Юль.

— Не надо, Денис, — убираю его руку со своего плеча. — Я не хочу опять. Мне уже было больно.

Вижу, что он хмурится.

— Ладно, — говорит строго. — Давай так. Ты, все же, поухаживаешь за мной. Все-таки, помощь-то мне нужна. Да теперь и с ногой что-то. А потом решим.

— А домой? — спрашиваю робко.

— Ну, какой домой, Юль? А учиться кто будет? А в бассейне работать? Да кто, в конце концов, мне дом докрасит в золотой шик? — смеется Денис, но, заметив, что я хмурюсь, добавляет: — ладно-ладно, шучу. Про дом. Значит так. Сначала переодеваемся, потом ты меня будешь кормить.

— Чем?

— Ну, желательно едой. Ахахаха. И с клопами будем разбираться, — озабоченно оглядывает кровать.

Я тоже ее оглядываю. Только не в поиске клопов, а в поиске иглы.

51. Денис

— Там, в шкафу мои шорты домашние и майку какую-нибудь возьми, — прошу я Пчелку, расстегивая рубашку и распахивая ее.

Замечаю, как девчонка отворачивается. Боится на грудь мою смотреть?

Юля несмело подходит к шкафу.

— Какие шорты-то? Покажи.

— Да я же все равно не вижу, Юль. Сама там похозяйничай! Я доверяю твоему вкусу, — отвечаю с усмешкой.

— Вот, — протягивает она мне одежду через пару секунд.

— Что "вот"? Надевай.

— А сам не сможешь?

— Вдруг не туда попаду? Или в одну штанину влезу? Добить меня хочешь?

Недовольно фыркает, но не спорит.

— Вообще-то, я дома без трусов хожу, — заявляю я, когда девчонка заботливо раскрывает передо мной шорты.

Резко поднимает на меня взгляд и хлопает глазами.

— Но ради тебя готов пожертвовать комфортом, — улыбаюсь и провожу рукой по мягким волосам.

Ох, и поза, блять. Вот так бы она стояла на коленях только с другой целью. Нет, Денис. Не будет пугать Пчелку.

Быстро надеваю шорты. А, вот, выбор Юли относительно майки меня, конечно, несколько удивил. У меня в шкафу несколько десятков маек, но она предлагает мне надеть ту, которую я надевал один раз — когда мама мне ее подарила.

На этой майке нарисован плюшевый медведь и надпись: "Лучший мужчина на свете".

Ну, мама есть мама, но в обычной жизни я эту майку не ношу. Но выбор Юли радует.

Хочется спросить, почему она именно ее выбрала? Но тогда она поймет, что я все вижу. Поэтому нет. Молча надеваю майку.

— Ну, все, — говорю с улыбкой, — теперь веди меня есть. На кухню.

И опираюсь на ее плечо.

Заходим на кухню. Я сажусь за стол.

Юля идет к холодильнику, открывает его и внимательно осматривает.

— Но… — поворачивается ко мне, — тут же нет ничего… Пусто..

— Да? — я очень правдоподобно удивляюсь. — Ну, холостяцкая жизнь, Юль, она такая. Некому обо мне позаботиться.

— Тут есть, вот, куриные ножки. Можно их запечь, — предлагает она.

— О! Отлично! Я люблю. У меня и рецепт свой.

Как-то все так по-домашнему получается. Словно и не было ничего плохого и Пчелка никуда не убегала, не творила безобразий.

С помощью моих указаний она готовит специи для маринада. Укладывает куриные ножки в кастрюлю, засыпает это все.

— Теперь надо перемешать. Тщательно, — говорю я. — Сможешь.

Юля лишь хмыкает в ответ и начинает ложкой мешать. Ну, кто так делает?

— Эх! — громко вздыхаю и встаю.

Подхожу к ней сзади.

— Это лучше делать руками, — говорю, прижимаясь к ней.

Вынимаю ложку из ее руки и кладу на стол. Потом ладонями накрываю руки Пчелки и ныряю ими в кастрюлю.

— Вот так надо, Юля, — почти шепчу, опираясь подбородком ей в плечо.

Юля вся напрягается. Я чувствую это. Боится пошевелиться. Но и не отталкивает меня.

— Вот так нежно мнешь их, — продолжаю я, управляя ее руками в кастрюле.

И меня это так возбуждает. Вот это все.

Мы вместе что-то делаем. Как будто и правда не было ничего. Но я знаю, что нам надо поговорить. Само не пройдет. Не в случае с Пчелкой.

— Юль, что ты чувствуешь? — шепчу я ей почти на ушко.

— Мне неудобно, — вдруг выдает она. — Ты почти лежишь на мне, Денис.

— Хм. Да? Не заметил. Просто мне хочется так быть рядом с тобой. Прям пиздец какой-то. Ты так действуешь на меня.

Шепчу это, а сам сильнее сжимаю ее пальцы в кастрюле. Плевать уже на курицу. Я Пчелку помять хочу, а не это вот все.

Надо действовать смелее — Пчелка же молчит! Значит, не против.

И я губами касаюсь нежной кожи на шейке. Ох, блять! Я и забыл, какая она сладкая!

Довольно рычу, еще прижимаясь к Пчелке. Так, чтобы членом потереться об упругую попку.

— Денис, ну, нет, — вдруг произносит она.

— Ну, Юль, не могу, — хриплю я. — Нафиг курицу!

— Ты же есть хотел, — она упорно отклоняется от моих губ.

— Тебя я хотел. И хочу, — признаюсь я. — И ты хочешь. И поговорить нам надо. Но потом.

— А курица?

— Да какая нафиг курица? — усмехаюсь я. — Пусть ждет своей