Спецоперация, или Где вы были 4000 лет? - Ирина Владимировна Владыкина

вас, — он открыл ворота и впустил путешественников.

Они шли по какому-то саду, но так как вокруг было темно, разглядеть детали не удавалось. Цикады убаюкивали своими трелями. Вдалеке показался силуэт здания.

Когда они оказались рядом, Человек в коричневом капюшоне поклонился и ушел. А по ступеням уже спускался другой человек, в балахоне. На свету стало видно, что балахон был такого же кроя, что и у человека в коричневом капюшоне, только темно-синего цвета.

— Я один из Хранителей запасника Пространства Между Жизнями. И я проведу вас к тому экспонату, ради которого вы сюда пришли. Мы, музейные Хранители, ведем учет всех экспонатов, которые по разным причинам не входят в основной фонд библиотеки, и отвечаем за их сохранность. Вещи здесь по вашим земным меркам могут храниться тысячелетиями и даже миллионами лет.

Пока друзья шли по зданию хранилища, они встретились еще с несколькими людьми в синих балахонах с капюшонами.

— И много вас? — спросил Петр.

— Да, Смотрителей, которые носят коричневые балахоны, больше. Но и нас немало. Поддерживать экспонаты в надлежащем виде — это, конечно, не такая нервная работа, как наблюдать за живыми людьми, направлять их, посылать знаки. Но все же это тоже требует некоторых усилий. А еще нами ведется научно-исследовательская деятельность: нужно экспонат изучить, чтобы переформатировать его в голографический вид. Надо проверить, не произошло ли ошибки, когда его отправили к нам, т. е. понять, откуда он, зачем и как к нам поступил.

— Как интересно! А почему Смотритель не пошел с нами? — поинтересовался Андрей.

— В фонды не пускают никого, кроме Хранителей и нуждающихся душ, что бывает крайне редко. Обычно пользуются библиотекой. Ну и Большим, конечно, свободный доступ.

— А что именно вы здесь храните? — Элеонора.

— Мне велено показать вам только одну комнату в Историческом Отделе Хранилища. Я за него как раз и отвечаю. Остальную информацию выдавать запретили. Даже то, что вы здесь, и вам доверено посмотреть одно из пространств Исторического Отдела — уже удивительно.

На лифте они спустились в Хранилище. Человек в синем капюшоне оставил друзей одних, сказав, что в нужный момент он опять появится, чтобы проводить их к воротам.

Внутри комнаты был приглушенный свет и довольно прохладно. Везде стояли старинные сундуки с разными надписями и рисунками.

— А что дальше делать-то? — спросил Андрей.

— Подожди, давай подумаем. Что объединяет все эти сундуки? — сказала Элеонора.

— Ну они деревянные, на них что-то написано. На разных языках. На некоторых вообще не буквы, а непонятно что, — рассуждал Андрей.

Петр ходил по комнате, забитой сундуками, и пытался понять, в какой логике они расположены.

Уже через несколько минут он громко сказал друзьям:

— Смотрите. Вот сундук в углу, на нем рыба нарисована и что-то написано, наверное. Тут клинышки.

— Это шумерская клинопись, если я правильно вспоминаю картинки, которые я видела в книгах по истории Древнего мира. Хотя я могу ошибаться. — произнесла Элеонора, подходя к сундуку, около которого остановился Петр.

— Только вот как его открыть? Тут даже замка нет! — сказал Петр, ощупывая сундук со всех сторон.

— А на других сундуках другие животные нарисованы, гляньте какой бык мощный, — Андрею, как обычно, было все любопытно.

Эллочка ощупывала сундук, одновременно оглядывая его со всех сторон.

— Так. Тут точно есть крышка, значит он открывается. Звук глухой — она простукивала сундук сверху, снизу, с боков.

Сундук был сделан из кедра, доски его тщательно обработаны умелым мастером и подогнаны друг к другу так, что создавалось впечатление монолитной конструкции. Обит он был металлическими медными полосами, которые образовывали клетки, соединяясь между собой. Знаки клинописи перемежались с рисунками рыбы в разных ракурсах.

Элеонора приложила ладонь с торца и в задумчивости оставила ее на несколько секунд. Комната осветилась. Девушка убрала руку — свет погас. Приложила еще раз — свет опять появился. На сундуке проступил не один, а три отпечатка ладоней.

— Петр, погляди, — она указала ему на отпечатки, — приложи руку.

Петр приложил. Это место начало переливаться светом.

— Эй, Андрей, иди сюда, — позвала она молодого человека, который завороженно смотрел на происходящее.

Когда и Андрей приложил свою руку, что-то щелкнуло и крышка открылась.

На дне сундука лежали глиняные таблички, на них были выцарапаны знаки, похожие на те, что украшали сундук с наружной стороны.

Петр взял их в руки.

«История воина Дуду, последнего из рода правителей Загесси и первого правителя Страны Великой Степи».

— Ты что, по-шумерски читаешь? — удивился Андрей.

— Не замечал за собой раньше таких способностей. Но, похоже, читаю.

Из середины верхней таблички исходил свет, который создавал разноцветную радугу. Еще через какое-то время друзья увидели голограмму, на которой стали появляться разные картинки. Слова или надписи передавались в голову молодых людей, как будто в ушах у них были наушники.

* * *

На полу округлой хижины с каменными стенами и остроконечным соломенным потолком сидел мальчик-подросток. У его ног располагался гончарный круг, на котором он неуклюже пытался лепить горшки. Раздосадованное лицо мальчика свидетельствовало о том, что выходило не очень. Он злился, бросал, но потом начинал заново. Когда в комнату вошел пожилой не очень трезвый мужчина в простом балахоне из льна, он услышал как мальчик выругался, за что мужчина тут же отвесил ему увесистый подзатыльник.

— Дуду, выродок, опять ты портишь материалы! — проревел мужчина. — У тебя все валится из рук. Ты или лентяй, или глупец, который не может справиться даже с такой элементарной работой!

Мальчик еле сдерживал слезы, в которых были смешаны злость и отчаяние.

— Отец, я не предназначен богами для этой работы.

Слезы подростка и его слова еще больше разозлили отца, так что он закричал:

— Рыдать вздумал? Я каждый день жалею, что твоя покойная мать решилась взять тебя, дармоед!

Размахнувшись, он попытался еще раз ударить Дуду, но тот извернулся, с силой толкнул мужчину и пулей вылетел из хижины.

Весь в слезах он бежал мимо рынка, наполненного палатками уличных торговцев. Споткнулся, упал, не заметив корзину с фруктами, перевернул ее. Тут же к нему подбежал хозяин корзины, начал ругаться. Торговец обратился к шедшему по своим делам сборщик податей:

— Господин, накажи этого мальчишку. Он испортил мне товар. Я исправно плачу налоги. Пусть его отец мне заплатит.

Сборщик податей оттолкнул его с презрением:

— Вы, шумеры, мерзкий народ, вечно всем недовольны. Мне некогда разбираться с такой мелочью.

Дуду, улучив момент, побежал дальше. Краем уха он слышал, как возле одной из палаток ругались покупатель и продавец.

Покупатель разгоряченно:

— Да ты же обсчитал меня, хитрец! Думал, я не замечу? А я так скажу — тебе, вместе с твоим аккадским племенем,