Я тебя уже присвоил - Кристина Майер

удовольствия, которое Ахмед специально продлевает, нежно лаская меня между ног. Он словно касается оголенных нервных окончаний. Если бы он не закрывал мне рот поцелуем, меня бы услышали все соседи в подъезде.

— Можешь стоять? — целуя во влажный висок.

— Могу... — выдыхаю пересохшим ртом.

— Тогда развернись, обопрись ладошками о стену, — его голос резко меняется на более низкую тональность. Ноги еще дрожат, но я выполняю требование. — Спусти трусики, если не хочешь, чтобы я их порвал, — звучит еще один приказ. Кружево падает к моим ногам, ладони я возвращаю на стену.

Ахмед скидывает с себя свитер. Расстегивает на брюках ремень, со звуком опускает язычок замка, освобождает налитый тяжелый член. Подходит вплотную, касается обнаженной кожи. Толкается головкой между ягодиц.

— Ты невероятно красивая. Безумно тебя хочу... — целуя шею, следом линию позвоночника. — Ноги шире, Марина. Еще, — сам расталкивает их в стороны.

Обхватив основание члена, проводит головкой между складочек. Во мне зарождается новая волна возбуждения. Сорвав мой стон, толкается сразу на всю длину. В уши бьет его громкий рык. Хватаю ртом воздух. Он всю меня заполнил собой.

— Не больно?

— Не-е-ет...

Удерживая мои бедра, начинает двигаться. То резко и быстро, то с оттяжкой, задевая каждый рецептор там, у меня внутри. Мои ноги дрожат слабеют с каждой секундой. Ахмед не дает упасть, подхватив под ребра, он сжимает одной рукой грудь. Вторую кладет на шею, несильно сдавливая, тянет меня на себя. Разворачивает к себе лицом и впивается в губы, не переставая вколачиваться в меня.

— Такая страстная... горячая... умопомрачительная девочка, — шепчет мне комплименты в те моменты, когда наши губы размыкаются. — Покричи для меня еще раз, — скользит рукой вниз по впалому животу, лобку... добирается до клитора...

Я кричу, повиснув у него на руках. Второй оргазм оказался еще ярче первого. Несколько секунд все плывет перед глазами, я ничего не вижу, не могу стоять на ногах. Подхватив на руки, Ахмед куда-то меня несет. Куда — становится понятно через несколько секунд. Сев на диван, устраивает у себя на коленях, нежно целует, прижимая к себе...

Глава 40

Ахмед

Приезжаю на базу, бросаю ключи охране, чтобы отогнали тачку в гараж. Территория обустроена, везде расчищенные дорожки. Для подготовки бойцов вокруг несколько километров земли, где можно отрабатывать задачи в различных природных условиях: есть река, болотистые места, леса, непроходимые весной и осенью дороги и тому подобное, но сама база обустроена и оборудована по последнему слову техники.

Иду на полигон, где Аслан в данный момент проверяет работу снайперов. На улице морозно и ветрено, но парни этого не чувствуют, в отличие от меня, на них классная экипировка. Я только из офиса, выгляжу солидно, но одежда не для зимних полевых условий.

Какое-то время со стороны наблюдаю за тем, что происходит на стрельбище. Давно не стрелял из винтовки. Нужно вернуться в строй, возобновить тренировки на выносливость, у меня молодая девочка, я планирую много лет наслаждаться ею, стареть никак нельзя. Выстрелы оглушают, но для меня они настолько привычны, что я не испытываю дискомфорта. Мысленно рассчитываю и делаю поправки, учитывая силу ветра, температуру воздуха...

— Еще раз, слепошарые! — орет Аслан.

Хорошие результаты бойцов брата не устраивают, всегда найдет, к чему придраться, заставит отрабатывать до идеальных результатов. Аслан прав, любая незначительная ошибка во время спецоперации может стоить жизни всему отряду. В своем деле он профессионал, лучший из нас, поэтому эту работу мы можем доверить только ему. На протяжении многих лет он отлично справляется с поставленными перед ним задачами: безопасность компании, семьи и подготовка высококлассных бойцов.

— Артем, остаешься за командира, результаты скинешь на почту, — отдает приказ и идет в мою сторону. — Пока ты себе уши и еще что-нибудь не отморозил, идем в тепло, — стягивая низ балаклавы, демонстрирует наглую ухмылку.

— О своем добре беспокойся. В твоем возрасте у меня уже двое наследников было, а ты и одним не обзаведешься никак, — стукнув его по плечу. — Займись делом.

— Сначала нужно найти женщину, от которой я захочу детей. Создатель пока не одарил, как тебя и Ибрагима, — задрав голову в небо.

— Пошлет, если перестанешь относиться к женщинам легкомысленно, — хотелось бы, чтобы у него все вышло с первого раза.

Я не стал вспоминать, что развелся с первой женой, потому что она оказалась не моей половиной, что Ибрагим прошел круги ада, чтобы быть с любимой женщиной. Порой за свое счастье нужно бороться. Моя женщина со мной, но какое-то время придется сражаться за ее душевное спокойствие.

— Придет время, когда я перестану остро реагировать на их красоту, — к Аслану возвращается легкомысленное настроение.

— Когда ты перестанешь реагировать на их красоту, о наследниках можешь забыть, — шутя друг над другом, доходим до конторы, спускаемся в подвал. Тут целый лабиринт помещений, построенных еще при Советском Союзе. Мы лишь привели их в надлежащий вид.

Проходим к камерам. На данный момент только одна из них занята.

— Я предлагаю отправить его в горячую точку, — говорит Аслан, играя ключами. — Грохнут его в первом бою, похороним, и никаких забот.

— Открывай, — киваю на дверь. Брат не поймет, через что мне приходится каждый раз проходить, когда я вижу слезы Марины, когда чувствую, что она зажимается от страха, вздрагивает от нежных слов. Я схожу с ума, когда она смотрит с настороженностью, прежде чем что-то сделать.

Человек, переживший нападение одной конкретной собаки, боится потом всех собак. Марина много лет подвергалась нападкам от человека, который обещал любить и защищать. Ее страх распространился на всех мужчин, даже если подсознательно она не чувствовала угрозы. Урод, что был ее мужем, посмел вернуться в ее жизнь. Он хотел доломать то, что не успел когда-то сломать...

Аслан отдает мне ключи от камеры. Скидываю пальто, передаю брату, следом пиджак. Брат уходит, оставляет меня одного. Все эмоции и чувства беру под жесткий контроль. Я вхожу туда не убивать...

— Вы не имеете права меня здесь держать, — вскакивает с матраса, как только я вхожу. — Это противозаконно! Меня наверняка уже ищут, у вас будут большие проблемы.. — верещит несколько минут, пока я стою у двери. Заложив руки в карманы, даю его страху выплеснуться наружу. Он обязательно к нему вернется. Ворвется леденящей душу действительностью. Я наполню