Капкан для Медведя - Лана Пиратова

Я же вижу, что неуютно.

Не свожу с нее взгляда. Ну, вот, зачем она пошла с ним? Зачем? Мне назло?

А мне ведь и правда неприятно.

Георгий подходит к шарам и осматривает их. Стратег, блять.

— Юль, — наклоняюсь к ней и шепчу, — поехали отсюда, а? Ну, нафига тебе этот мудак?

Она медленно поворачивается и смотрит как-то холодно. Не было раньше такого взгляда у нее.

— Ты обещал не мешать, Денис. Дай мне поиграть. Я ни разу еще шары не катала.

Забавная. Да у меня для тебя лучше шары есть.

Усмехаюсь про себя, но вслух не произношу.

Я хороший сегодня.

— Неужели тебе нравится этот придурок? — спрашиваю с издевкой.

Конечно, не нравится. Но что-то же заставило ее приехать с ним сюда.

— Знаешь, Денис, — она серьезно смотрит на меня. — Он, по крайней мере, пригласил меня куда-то. И руки не распускает.

Я хмурюсь. Это она сейчас его со мной сравнивает, что ли?

Ну, блять. И я бы пригласил. Только… не успел! Вот! Не успел я!

А руки распускать… Ну, а как? Если я хочу ее? Я бы и сейчас прижал бы ее. Но по глазам вижу, что херня получится. Поэтому держу себя в руках.

— Еще он руки распускать будет! — ворчу недовольно, выпивая виски и показывая официанту, чтобы еще принес.

— Юля! — этот урод как раз кричит ей и машет рукой. — Смотри!

Заносит шар и кидает его. Сбивает, правда, всего три кегли, но возвращается к нам с улыбкой.

— Вот так! Пойдем, я тебе покажу! — протягивает руку Юле и она подает ему! Вот, негодная!

Я злюсь. Сжимаю стакан с виски в кулаке и исподлобья наблюдаю, как эти двое подходят к дорожке. Георгий протягивает шар Юле, показывает, куда засунуть пальцы и встает у нее за спиной. Обхватывает рукой ее руку с шаром. И кладет ладонь ей на талию.

Да сука!

С грохотом ставлю стакан на стол. Сажусь прямо и пристально слежу за конечностями этого придурка.

Он что-то шепчет Юле. Вижу ведь, что девчонка пытается отодвинуться от него. Ну, вижу, сука! А этот урод не дает. Словно удерживает ее. Потом, сука, оборачивается и с ехидной усмешкой смотрит на меня. И одновременно клешню свою вниз ведет.

Я сдвигаю брови, наблюдая за его движением. И, когда его ладонь спускается с талии Пчелки на ее попу! Сука! Сука! Сука! Эта попа моя, сука! В этот момент я вскакиваю с дивана и решительно направляюсь к ним.

Музыка не дает мне услышать, что Юля пытается сказать мудаку, но я по выражению ее лица понимаю, что она возмущается. Пытается убрать его руку с себя.

А этот гандон, сука! Он наклоняется и пытается поцеловать ее! Тянется своей мордой к девочке.

В два шага я оказываюсь рядом, отталкиваю его от Юли и бью в морду. Он падает прямо на дорожку.

— Денис! — голос Юли за спиной.

— Отойди! — рычу я и опять поворачиваюсь к отползающему от меня Георгию.

— Ты что?! Совсем охренел?! — вопит он, вытирая кровь с губы.

Хорошо я его приложил.

— Ты, блять, вообще берега попутал?! — ору я, замечая, как народ расходится от нас.

— Дэн! Ты чего?! — Артур оказывается рядом и хватает меня за рукав рубашки. — Брось! Ну его на хуй! Пошли!

— Два придурка! — издает возглас Георгий. — Вали давай к своим проституткам!

Ну, все. Теперь он сам напросился!

Делаю шаг к нему, хватаю за грудки, легко приподнимаю и с силой швыряю его по скользкой дорожке.

Его тушка четко попадает в кегли и на мониторе загорается ярко-красная надпись:

«STRIKE!»

Звучат фанфары.

Я усмехаюсь, но в этот момент ощущаю захват на руках.

— Этого тоже тащи! — слышу за спиной.

— Пусти, блять! — пытаюсь вырваться.

— Спокойно давай! Полиция!

Оборачиваюсь и точно. Мужик в форме.

Двое других полицейских вытаскивают Георгия и ведут к нам.

— Давай в отделение всех!

— Юль! — оборачиваюсь в поисках Пчелки, а ее нет нигде! — Арчи! — кричу другу. — Найди ее! Где она?! Найди! Слышишь?! Домой отвези!

— Ладно, Дэн! Все путем будет. Спокойно, не вырывайся. Найду, ну! Тихо там! Сейчас Мирон с тобой поедет! — отвечает мне Артур.

Пока меня ведут к выходу, я взглядом продолжаю искать Пчелку. Ну, нет ее нигде! Да сука! Куда она подевалась?!

В отделение сижу как на иголках весь процесс оформления. Мирон там что-то решает с полицейскими, а у меня все мысли о том, куда подевалась Пчелка.

С злостью кошусь на Георгия. Тот сидит в другом конце комнаты. Утирается. Придурок.

— Административка, наверное, будет, — произносит Мирон, когда мы выходим из здания. — Потерпевший не хочет дело закрывать.

— Да плевать, — отмахиваюсь я. — Спасибо, Мирон! Прости, что праздник испортил! За мной должок.

— Да ладно! — он хлопает меня по плечу. — Все норм! Подвезти, может, куда?

— Не, такси возьму. Спасибо еще раз!

Мы прощаемся и я сразу же набираю Артура.

— Где она? — мой первый вопрос.

— Домой отвез. Как и просил.

— Нашел?

— Ну, нашел. Запряталась там. Запугали вы ее. Плакала она, Дэн.

— Плакала? Почему?

— Ну, что я подружка, что ли, чтобы она мне рассказывала, — усмехается Артур.

Я молчу. Как-то хреново на душе. Почему?

— Слушай, Дэн, — зовет меня Артур.

— Ну?

— Что-то как-то не то, по-моему.

— Что?

— Ну, девочка такая хорошая и плачет. Из-за тебя ведь. Чего она плачет-то?

Да блять! Он еще душу рвет!

— Я откуда знаю, — бурчу недовольно.

— Ну, узнай! Ахахаха! — смеется приятель. — Про тебя спрашивала. Типа не в больницу ли попал и вообще. Переживала там.

— Да? — в груди теплеет от его слов. — А что еще сказала?

— Что дурак ты, — и опять ржет.

— Ну, хорош, а? — злюсь я.

— Да так и сказала, что глупенький он. То есть ты. Ахахаха!

— Ладно. Хватит ржать. Пока.

— Без приключений домой-то доедешь? — беспокоится Артур.

— Доеду. Пока!

Вызываю такси и, пока жду его, решаю, куда же ехать.

48. Юля

Драка в боулинге стала, наверное, последней каплей. Я не могу так. Не могу больше.

И маме Дениса в глаза смотреть не могу. Она такая хорошая, а я ведь вру ей?

Вру.

— Но как же так, Юля? Ты ведь хотела пробовать восстановиться? — Ирина Матвеевна с грустью в голосе спрашивает меня после того, как я озвучила ей свое решение.

— Бесполезно это все, Ирина Матвеевна, — я стараюсь не смотреть ей в глаза. — Наверное, это знак.

— Какой еще знак? Не понимаю.

— Домой возвращаться, — поднимаю на нее взгляд и пытаюсь улыбнуться. — И Берте уже гораздо лучше. Ветеринар сказал, что уколы больше не нужны. Я могу