Апотекарий - Янтарëк

несмотря на разнообразие книг и учений бабули, впитанных за дюжину лет обучения.

Сколько вокруг неизведанного? Аж внутри зазудело, настолько захотелось постигать и изучать. Успокоил себя, что всему своё время, и двинулся дальше.

Птица же легко спорхнула с дерева и, пролетев справа от меня, снизилась, вспоров крыльями верхушку тумана, скрывшись между каменных оснований. Я улыбался — люблю проявления жизни и каждый раз восхищаюсь дарами всематери Цвилик, Зелёной Богини. Из всех четырёх цветных богов она ближе остальных к нашему ремеслу, поэтому и поддержки, и благословения, в первую очередь, в мгновение нужды мы ищем у неё. Особенно если в твоих руках чья-то жизнь. Бабка мне это показала, когда ставила на ноги погибающего охотника. За мою глупость тогда так палкой огрела, что это ученье я запомнил, как своё имя, и впитал как цветок — воду.

Я спустился с моста на твёрдую землю, внутренне радуясь ясным дням, иначе скользил бы тут и катался по мокрой траве и корням, завершив своё путешествие полётом в пропасть.

Обошёл дерево с солнечной стороны. В его густую раскидистую тень заходить побоялся — слишком чýждыми были эти места. Примерился к изгибу ствола с нижней ветвью, уходящей плавно вверх, и досадливо цокнул — вблизи всё оказалось иначе: даже сноровка мне не поможет с поклажей и занятой рукой добраться до её начала. Видимо, и дальше буду идти по корням в поисках возможности забраться выше, к кронам.

Потоптался, огляделся: следующие два корнемоста разбегались ниже и в стороны, почти касаясь туманной макушки, и вели к другим исполинам. Выбирая дальнейший путь, я заметил движение в тени. Сердце замерло, тело напряглось, свободная рука легла на мешочек с жеодами.

На меня, шурша травой и пружиня по мху, выскочила маленькая лисица, останавливаясь в нескольких метрах на древесном бугре, примерно на уровне моей головы и принюхиваясь. Её нос явно заинтересовал запах из моего чемодана. Я отвёл руку с ним за спину, готовый защищать своё ремесло. Полностью повернувшись к нежданной гостье, я выдохнул в изумлении: она запряженá и снаряжена! Хоть сама ниже моего колена и короче вытянутой руки. Пока я хлопал глазами, рассматривая маленькие кожаные рюкзачки на её боках и упряжь на острой мордочке, она сама повернулась, и я обомлел ещё больше. На её спине, в аккуратном седле без стремян сидела миниатюрная девочка в белом платье и широкополой мухоморной шляпке. Её я подробно не разглядел, то ли от того, что наездница оказалась слишком мала, то ли от собственного удивления.

Она же вместе с лисой поворачивали головы, переводя взгляды то на меня, то на чемодан.

— Ты лекарь? — раздался тонкий высокий голос. Он слегка резал слух, но был чист, позволяя распознать интонацию. Она встревожена и спешит.

— Я алхимик, — ответил я, совладав с собой.

— Ты лекарь! — на этот раз утвердительно воскликнула она, подпрыгивая в седле и указывая рукой за меня, на чемоданчик. — Там пахнет иссилия!

Я молча и удивлённо кивнул, поражаясь тому, как они учуяли и различили её запах среди остальных.

Иссилия, или как мы её называли — озёрная дева, довольно распространённый подводный цветок. Она растёт вместе с кувшинками, такая же белая, но выбирает места с более чистой и проточной водой. Хорошее обезболивающее, если знать меру.

— Пойдём. Помощь! Надо. Очень.

Девочка обрывисто бросала слова. От её тона мне стало стыдно за своё промедление, и я только ещё раз согласно кивнул, бросаясь следом за прыткой лисой сквозь тень лесного исполина навстречу неизвестности.

Глава 2

Я следовал за наездницей по тропкам между корней, огибая деревья. Всё это время мне безудержно казалось, что мы увеличиваем шаг и набираем скорость. В момент довольно резкого подъёма по массивному дочернему стволу, обвивавшему исполина, я всё-таки запыхался, когда мы взобрались заметно выше, оказываясь на уровне нижних крепких ветвей.

— Постой… Дай отдышаться минутку… — просипел я, наклоняясь и упираясь рукой в колено. Вторую, несущую чемодан, даже согнуть не мог — мышцы от натуги затвердели.

Лиса остановилась впереди и в два прыжка оказалась рядом, попадая в поле зрения. Мой расфокусированный блуждающий взгляд остановился на её лапах. Я с каким-то необъяснимым спокойствием отметил, что они стали больше и теперь чуть меньше моей ладони. Удивился, теряясь в догадках. Чудеса? Или игра воображения? Или просто померещилось?

Отдышался, выпрямляясь и переложив поклажу в другую руку, осторожно начал разминать первую, внимательно рассматривая сопровождающих.

Они действительно стали больше. Я частично разглядел лицо девочки, с плавными округлыми чертами и чуть вздёрнутым маленьким носом, но глаза прятались в плотной тени её мухоморной шляпы. Я даже смог рассмотреть изящную вышивку на её белом платье; пальцы на руках и босых ногах, тонкие и цепкие, тонущие в грубой рыжей звериной шерсти. Да и сама лисица сильно увеличилась — её голова теперь на уровне моей груди, а снаряжение выглядело почти как обычное.

— Что за чудеса? — обратился к наезднице, показывая, что готов продолжить путь.

Она слегка наморщила нос и, коротко кивнув, ответила:

— Магия леса. Заканчивается, — её голос стал менее высоким, но слова так и остались рваными обрывками. Я подумал, что сама речь ей даётся с трудом, но, получив ответ, успокоился, рысью бросаясь за вмиг умчавшимся вперёд пушистым хвостом.

Скáчки над пропастью на заметной высоте продолжались ровно до того момента, как я выдохся во второй раз. Это случилось перед спуском с широкой кривой ветви, отходящей почти от основания ребристого закомелистого дерева. Я при виде такого препятствия в панике затормозил — у меня же нет лисьих когтей! — и, соскользнув одной ногой, упал на гузно, буквально поехав вниз, протирая штанины и обнимая чемодан для его сохранности.

Меня словно сам лес сберёг!

Без единой кочки я прикатился к твëрдому основанию, по стволу сползая на траву. Запоздало охнув, поднялся, потирая ушибленное место, заодно проверяя целостность штанов и готовясь к продолжению пути. Пройдя под арочным сгибом мшистого корня, где скрылись сопровождающие, я остановился. Девочка стояла рядом с огромной (по меркам их породы) сидящей лисой, держа руку у неё на шее. Как я понял, она, как и зверь, перестала увеличиваться, став размером с обычного человеческого ребёнка. Они молча ждали меня. Видимо, мы достигли нужного места.

Я осмотрелся: это оказалась укромная полянка, между досковидных корней, высотой у ствола чуть ниже моей головы, создающих по-своему уединённое место. Тот, под которым мы прошли, словно ворота дыбился над землёй и утекал в обрыв, к туманной реке. На мгновение мне даже