Курс по соблазнению. Секс против дружбы - Юлия Крымова

зубы, прежде чем развернуться и двинуться в сторону лифта.

Взрыва не случилось. Разве что внутри меня. Стоило его увидеть, как все мои заготовленные фразы о том, какой он мудак, прилипли к нёбу. Какой смысл что-то выговаривать ему? Унижаться ещё больше?

— Ксень, — Костя ловит мою руку, останавливая на полпути.

От этого виноватого «Ксень» сердце предательски трепыхается. Эй! Ты ведь осталось там. В супермаркете. Не смей реагировать! Не смей верить, чтобы он не сказал сейчас!

Нехотя оборачиваюсь.

Стоит босиком. Взгляд встревоженный. Смотрит на свою ладонь, что буквально обжигает заледенелую мою, как на нечто инородное. Тоже опускаю на неё глаза. Фокусируюсь, пытаясь понять, что это за мелкие красные точки. Они мне чудятся или правда есть?

— Чёрт, — отдергивает руку, отступая на шаг.

— Кот? Это что? — в недоумении смотрю на него, пока до меня наконец-то доходит. — У тебя … Ветрянка?

Коротко кивает. И опять растерянное выражение лица. Такое же, как в спортивной школе, когда застала его катающимся по полу с детворой.

— Боже! — закрываю лицо ладонями, не зная, плакать мне или смеяться.

— Надеюсь, я не успел тебя заразить, — отступает еще на шаг, пряча руки за спину.

— Ты дурак? Аверин! Скажи мне?! — сама сокращаю расстояние между нами и цепляюсь за край его футболки, не давая даже шанса отстраниться. — Я чуть с ума не сошла за неделю твоего молчания, а ты всего лишь боялся заразить меня ветрянкой?

Нет! У меня в голове не укладывается! Хочется: то ли отхлестать его по щекам, чтобы больше так не делал, то ли зацеловать. Человеку тридцать три. Он действительно болеет, но прячется от меня.

— Прости. Никогда не думал, что эта детская болячка настолько херовая. Я только пару дней как начал нормально соображать. До этого температура сорок и чешется всё, хоть на стены лезь.

Мы по-прежнему стоим в подъезде, мои руки сомкнуты на талии у Аверина, а сам он неуверенно обнимает меня в ответ. Я чувствую его тепло и потихоньку начинаю оттаивать.

— Скажи, что ты болела! Иначе я сожру себя, если ты заразишься.

Уже заразилась. Только не ветрянкой, а тобой. Поэтому меня так ломало все эти дни.

— Болела! — прижимаюсь крепче, выдыхая недельное напряжение.

Но если бы и не болела, не отошла бы ни на миллиметр. Даже если бы у Кости был никому неизвестный вирус.

— А Никита?

— И Никита.

— Выходит, только я такой «счастливчик», — смеётся Костя, пряча улыбку у меня в волосах. И тут же целует в макушку, простым движением стирая все мои дурные мысли.

— Я скучала, — произношу как заклинание, от которого Аверин на мгновение замирает. Хорошо хоть вдохнуть успел, а то стоит не шелохнётся. Лишь сердце стучит, будто вот-вот выпрыгнет.

— И я очень скучал, Ксень. Просто не хотел, чтобы видела меня таким.

Глава 42

«Каждый из нас волшебник и может исполнять как чужие, так и свои собственные желания».

К этому выводу я прихожу с утра, когда просыпаюсь в кровати Аверина.

Не открывая глаз, растягиваю губы в улыбке и довольно утыкаюсь носом в подушку. Улавливаю полюбившийся терпкий аромат мускуса и забиваю им лёгкие до отказа.

Рецепторы мгновенно реагируют на запах. Оживляют в памяти ночные картинки. Странно, как под нами с Костей не загорелась кровать? Ведь наши тела устроили настоящий пожар. Сила трения, с которой мы скользили друг об друга, была запредельной.

Чёрт! Стоит вспомнить, как желание ощутить себя вдавленной в матрац крепким мужским телом, вновь пробуждается.

Протянув руку, вожу ладонью по смятым простыням. Но как ни стараюсь нащупать Костю — безуспешно.

В ужасе всё-таки распахиваю глаза. Нет! Нет! Нет! Он был рядом. Прошлая ночь не может быть очередным сном. Наши разговоры полушёпотом. Долгие поцелуи. Всё это было! И засыпала я в его объятиях.

Я помню! Он ещё говорил, что нам с Ником надо переехать к нему. А я, уже не в силах дать ответ, просто улыбалась. Возможно, последняя фраза мне и приснилась, но всё остальное ведь было таким настоящим?

Моргаю, понимая, что рядом со мной действительно пусто. Однако светло-серые стены и постельное бельё графитного цвета беззвучно подсказывают, что я всё же в постели Аверина. Вся пропитана им и его запахом.

Первым делом проверяю телефон и, убедившись, что у Никиты всё в порядке, откидываюсь обратно на подушку. Довольно жмурюсь, улавливая приглушенные звуки льющейся воды, что доносятся из недр холостяцкой квартиры.

Перед глазами тут же всплывает обнаженная фигура Кости под мощными струями, и мои пальцы начинают упрямо зудеть. Безумно хочу прикоснуться.

Без раздумий вскакиваю. На ходу стаскиваю с себя его футболку и направляюсь воплощать собственные мечты в реальность.

— Доброе утро, — шепчу, прижимаясь к крепкой загорелой спине.

Как тогда, в моём сне. Да, он успел стать навязчивой фантазией. Только в жизни всё оказывается в сотню раз лучше. Я могу делать что угодно: трогать, целовать, гладить.

Не сдерживаясь, оставляю короткий поцелуй между лопаток. И ещё один. И... Хочу ещё, но больше мне не дают.

— Самое доброе, — мурлычет Костя, разворачиваясь и оттесняя меня к стеклянной дверце.

Да, для двоих тут совсем тесно. Особенно, когда кто-то такой мускулистый и большой. Принимать совместно душ, увы, не выйдет. А вот сливаться в одно целое атмосфера так и благоволит. Белые облачка пара рассеивают неловкость. Разгорячённое мужское тело пробуждает страсть. А поцелуи, такие нужные и желанные, заводят с полуоборота. В шею. В ключицу. Цепочка из влажных следов к груди.

С каждым новым прикосновением горячих губ дыхание сбивается всё больше. Я то вовсе забываю, что мне нужен воздух, то хватаю кислород, будто последний раз в жизни. Судорожно. Жадно.

От столь сладких ласк мне вдруг тоже хочется поиграть.

— Ты что делаешь, Ксень? — шумно сглатывает Костя, когда я в прямом смысле беру инициативу в свои руки. Обхватываю налитый член ладонью и вспоминаю движения, которым учили на курсе Лингама. Сцепляю пальцы в импровизированное кольцо и медленно веду рукой вниз.

— Пока ты болел, я была на уроке эротического массажа. И сейчас хочу попробовать сделать тебе приятно. Очень-очень постараюсь, чтобы было хорошо.

— Кто ты и куда дела ту скромную Ксюшу, которую я знаю? — смеётся Аверин, закидывая мою ногу себе на бедро.

— Это всё твоё влияние!

— Ну, раз моё! Тогда я сейчас сделаю хорошо нам обоим. А новые умения ты обязательно покажешь мне в спальне.

— Ну, Кот, — не прекращаю двигать рукой, с каждым движением распаляясь всё сильнее. — Я хочу попробовать подарить тебе другие впечатления. Мне тоже