Развод. Моя новая жизнь - Елена Безрукова

ума сошёл совсем. С ним я больше никогда не лягу в постель, даже если Степан останется единственным мужчиной на земле! Воспользуюсь лучше палкой-выручалкой, чем с ним ложиться в постель после его мерзкого предательства.

Он был с ней. А теперь тянет свои клешни ко мне?!

Вот уж нет! Ни за что на свете.

У меня к нему появилось какое-то отторжение. Я уже за такое короткое время успела свыкнуться с мыслью, что он — чужой мужчина, у меня его отняли, а подпускать к себе чужака я не стану.

Он права касаться меня лишён отныне, и пусть теперь грабли свои уберёт прочь от меня!

Даже если я захочу этого, с ним, я сдержу себя ради принципов.

Пошёл он….

Выбрал себе крепкие орешки — вот пусть теперь чешет и мнёт их, а не ко мне лезет.

— Стёп, — сказала я, буквально отпрыгнув от него в дальний конец кухни и вытерла тыльной стороной ладони горящие губы. — Уходи. И больше никогда не смей ко мне прикасаться, слышишь?

Меня мелко потряхивало. Адреналин зашкаливал, бил по вискам так, что аж трясло.

Я мечтала только об одном — чтобы он ушёл, оставил меня в покое, не трогал!

Господи, какая дура, что позвала его сюда!

Благородство грёбаное во мне проснулось, видите ли! Доброта к людям!

Ну и ничего бы с ним не случилось — поехал бы к себе домой.

Промыла бы ему раны новая жена, а ей бы сказал, что просто подрался в баре — с кем не бывает из мужчин?

Но нет же, я, долбаная мать Тереза, позвала его с собой — ссадинки боевые промыть!

Жалко же мальичка-то.… Из-за меня ведь боевой раскрас Чингачгука получил!

И что вышло из этого?

Меня же оскорбили в собственном доме и едва не оприходовали, как ту самую клубную подстилку, про которую он мне тут втирал только что!

Если кому-то что-то не хватает, то пусть с женой и навёрстывает!

— А что сразу — уходи? — сузил глаза он. — Гонишь меня? Типа — не хочешь? Не ври.

— Не вру, — твёрдо сказала я, собрав руки под грудью, показывая тем самым полную от него закрытость. — Иди к своей молодой и красивой, и её отжарь. А ко мне не лезь!

Стёпа снова приблизился, и мне пришлось сделать шаг назад, затем я упёрлась спиной в холодную стенку. Дальше отступать было просто некуда, если только я не научусь прямо сейчас просачиваться сквозь кирпичи…

— А я тебя хочу, — он дотронулся до моего локона, выбившегося из причёски, а меня буквально передёрнуло всю. Козел, да убери ты руки! Не для тебя я красила волосы сегодня два часа в салоне! — Ты была в салоне… Ты…Очень красивая стала. Я давно тебя такой не видел. Словно назад вернулся, на тридцать лет назад. Словно увидел тебя такой вот: красивой, молодой девчонкой опять… И опять влюбился.

У меня закружилась голова от смены его настроений.

Да он мне в молодости столько комплиментов не говорил, как сейчас — просто осыпал ими. Неужели я так отличаюсь от того, что было утром?

Может, тут дело даже не во внешности и в покраске волос, а в неком внутреннем настрое. Девчонки поддерживали меня весь день, сводили в салон и внушили мне, что я красиво выгляжу.

Мы подобрали мне один из вариантов туалетов для выхода, я оценила себя в этом всём в отражении зеркала и сама увидела, что еще молода и хороша! Я была уверена в себе, я думала о том, что сексуальна и красива, и кажется, это сработало!

И Павел, обнаглевший засранец, повёлся на какие-то мои флюиды, на мою новую уверенность в своей женской красоте, и потом — Стёпа.

Удивительные метаморфозы с бывшим мужем однако!

Но в наших отношениях это все равно ничего не меняет — пусть хоть все самые красивые в мире прилагательные и эпитеты вспомнит, это ему вообще никак не поможет, я все равно хочу развод!

— Бедная твоя…. Э-э-э-э.… Как там её. Клава? — протянула я.

— Дина, — поправил он и нахмурился. — Причем тут она? Я не хочу говорить о ней. Я хочу говорить о нас.

— О “нас”? — вскинула я брови. — “Нас”, милый мой, больше нет. Ты убил “нас”. И поезд твой — ту-ту, уехал. Бедная твоя Лина потому что её мужик, которого она так упорно уводила из семьи, таскается к бывшей жене, которой больше нафиг не упал никуда, и просит секса. Жаль её, прямо вот очень.

— Люб….

— Нет, послушай, Стёпа. Ты видел того жеребца? В клубе.

— И что? — рыкнул он.

— Я подумываю принять его предложение. А ты выметайся-ка отсюда, иначе позвоню сейчас твоей Люсе.

— Какое еще предложение? — прорычал буквально он.

— Переспать, — пожала я плечами. — Он такой молодой, плечистый…. Выносливый. А ты… Ну, тебя не хочу. Иди домой, к Зине.

Глаза Степана налились кровью.…

Ой. Кажется, я зря так сказала, да?

Просто очень хотелось утереть нос этому недоумку!

И переборщила….

Вон он идёт ко мне уже тяжёлой поступью.

Ой, мама….

47.

— Ты собралась встречаться с этим сопляком? — рассмеялся он мне в лицо, остановившись в паре сантиметров от меня.

Трогать не стал, видимо, понял, что тогда разговор будет окончен, и я его просто выгоню. И так бы и было. Да я и не меняла своих желаний, но почему-то вступила с ним в спор.

— Да. А что? Подумываю пока. Тебе-то что с этого? — пожала я плечами, делая вид, что сама очень верю в то, что несу.

Конечно, не планировала я встречаться с Павлом — еще чего!

Я против отношений учителя и ученика!

И вообще — этот наглец никак меня не устраивает, хотя что-то в нём есть.…

Наверное, это потому что он — наглый, напористый и жутко уверенный в себе.

Такие девчонкам нравятся очень. Но я-то — не девчонка, а тётя для него.

Так что пусть мальчик гуляет мимо!

Просто Степана позлить хотелось, и, кажется, у меня это вполне получилось.

— Да ты сочиняешь, наверное, что он сам с тобой что-то хотел, — сузил глаза бывший муж. — Кому ты нужна? Тебе пятьдесят, Люба! У тебя трое детей. Очнись, милая. За фигом ты молодому парню?

А вот это обидно прозвучало.