О чем молчат рубины. Книга 2 - Фунтик Изюмов

не знаю, как сказать… в общем, нас преследовали несколько всадников. И начали преследовать ещё давно. И так получилось, что одного из них я видел в лицо. Я подумал, не сможет ли художник, с моих слов, нарисовать хотя бы приблизительный портрет этого человека? Чтобы стражники были начеку и могли бы схватить негодяя, если он вздумает под благовидным предлогом проникнуть в замок. Это страшный человек, уверяю! Страшный и хитрый. Я знаю, что для того, чтобы проникнуть по нашим следам, он принимал личину и бродячего военного, который ищет, кому продать свой меч, и торговца, и бродяги, и богомольца… Думаю, он может напялить на себя любую личину! Поэтому было бы хорошо, если бы стражники знали его в лицо! Катери… хм… Леди Катерина уже распорядилась, чтобы стражники у ворот никого не пускали. То есть, вообще никого! Но этот человек хитёр! Он вполне способен выдать себя, скажем, за бродячего проповедника. Как не пустить в замок святого отца⁈ Или может нарядиться крестьянином, который привёз в замок продукты, ещё месяц назад заказанные. Раз эти продукты заказаны, — может подумать стражник, — значит, человек известный и безвредный… И пустит… нам на погибель! Поэтому я хотел бы увидеть художника.

— Серьёзно!.. — покачала головой Александра, — И это хорошо, что кузина оказалась столь предусмотрительной. Увы, в замке художника нет. Но я обещаю, что завтра, прямо с утра, мои посланцы объездят все окрестные сёла, деревни и города! И, думаю, какой-никакой, а художник сыщется. Бр-р! Страх-то какой! Что же касается остального… вы друг моей кузины, и этим всё сказано! Вам предоставят всё самое лучшее! Я позволяю вам распоряжаться в этом замке, словно хозяину! Я так слугам и накажу, чтобы вас, словно хозяина, слушались. Вы можете не просить — требовать! И, уверяю, что вы получите всё желаемое. И, даже, больше…

Странно… В очередной раз мне послышался какой-то иной смысл или подтекст…

* * *

— Хорошо-то как! — невольно воскликнул я.

А потому, что действительно, было хорошо! Я сидел в горячей ванне — раз! Я мог никуда не спешить — два! Прямо сейчас мне тёрли спину жёсткими мочалками две симпатичные служанки — три!

Откровенно говоря, когда они вошли со своими мочалками, когда я уже сидел в ванной, сперва я немного стушевался. Потом вспомнил, что здесь принято совместное мытьё в банях. Хм! Мытьё в ванне, это равно мытью в бане или нет? И спросить-то не у кого… Потом я заметил, что вся вода в ванне покрыта мыльной пеной, а значит никто не будет введён в соблазн, выражаясь терминами этой эпохи. И я чуточку успокоился. Ну, и значит, пусть себе трут! Они же для того и пришли? И я смело подставил спину. И… о-о-о… хорошо-то как!..

— А одежда есть, чтобы переодеться?

— Да, сударь, конечно, сударь, взгляните, сударь, подойдёт ли?..

— Я вам что, принц⁈ Неужели ничего попроще не нашлось⁈

— Леди Александра лично выбирала…

— Хм… Спасибо, конечно, леди Александре… но я даже не знаю, какой стороной это надевается!

— Пустяки, сударь, мы поможем с вашим облачением, сударь…

— Ну, ж нет! — невольно повысил я голос, — Оставьте ведро воды с ковшиком, чтобы мыло смыть, полотенце и одежду! Авось разберусь, как тут что напяливать…

— Как скажете, сударь… Вы можете приказывать всё, что угодно, сударь…

— Ну, вот и приказываю: оставьте меня!

Нет, в принципе, всё понятно, что за чем и как надевается… Вот только не привык я во всём этом ходить. Мне постоянно кажется, что я не в своей тарелке! А потому что телу непривычно в новой одежде! И всё же я справился. Выглянул в коридор. Те, давешние две девушки покорно поджидали за дверями.

— О, сударь! Как вам к лицу, сударь! Граф, право слово, граф!

— Бери выше, Одиль, герцог! Позвольте проводить вас в ваши покои, сударь!

— Нет, сударь, позвольте я вас провожу! А ты, Матье, распорядись насчёт ужина.

— Сама иди, ужином командуй! А я провожу господина Андреаса… Правда же, господин Андреас?

— Та-а-ак… — грозно сказал я, — Ты, Одиль… ты же Одиль? иди за ужином, а ты… Матье?.. веди меня в комнату. Надеюсь, там тепло?

— Конечно, сударь! Леди Александра распорядилась, чтобы в комнате поставили две жаровни с углями! А мы с Одиль готовы согреть вашу постель. Хоть по отдельности, хоть обе сразу. Как вашей милости будет угодно!

— А вот это вы зря придумали, девушки! Ничего такого можете себе и не воображать.

— Вы устали в дороге? — неверно поняла мои слова девушка, — Не беда! Мы просто полежим рядом. Тихо, как мышки. А если у вас случится прилив сил…

— Не надо рядом! Я будущий монах! Понятно⁈

— Так ведь, это в будущем, сударь? — задала резонный вопрос эта… Матье… — А сейчас что вам мешает приятно отдохнуть?..

— Я дал обет смирения плоти! — пришлось соврать мне, — Перед папой римским! Он меня лично на этот подвиг благословил! Ясно⁈

Матье разочарованно пискнула, но настаивать на согревании постели больше не стала.

— Ваша комната, сударь! — распахнула она дверь.

— Ой-ё! — невольно вырвалось у меня, — А поменьше ничего не нашлось⁈

— Вам не понравилось? В этой комнате останавливался его светлость герцог Бургундский, когда посещал наш замок!

— Но я-то не герцог! Я не привык к такой роскоши. Вон, я вижу, шёлковые простыни… Это же шёлковые простыни? Я не ошибаюсь?

— Это лучшие шёлковые простыни, сударь!

— Но мне не нравятся шёлковые простыни! Они слишком скользкие и холодные!

— Мы могли бы согреть их… простите, сударь! Но, посмотрите, какая большая кровать! Мы бы с Одиль, тихонечко, с краешку…

— Нет! И вот, что… Я начинаю догадываться, каков будет ужин, за которым побежала эта самая Одиль… Беги немедля вслед за ней и скажи, чтобы никаких излишеств! Кусок жареного мяса, немного зелени и хлеб! Всё! А, нет, можно ещё немного горчицы. Мне понравилось в Дижоне… Но больше ничего! Понятно⁈

— Да, сударь…

— Подожди… А это что за бочонок на столе⁈

— Вино, сударь! Этот бочонок притащил Арман, он сказал, что леди Катерина так распорядилась…

— Здесь же литров пятнадцать!!!

— Немного меньше, сударь. Всего два вельта…[1]

— О, Господи! Мне и надо было только попробовать… Одной кружки за глаза бы хватило.

— Э-э-э, сударь!