Человек государев 2 - Александр Горбов

— Так жаль Аверьяна Макаровича, так жаль, — вздыхала самая молодая служанка и даже утирала набежавшую слезу платочком. — Неизменно вежливый, улыбался по-доброму. По праздникам всегда рублём одаривал.

— Строг был, — говорила другая. — Требовал, чтобы рубашки отглажены были, простыни каждый день свежие, на мебели чтобы ни пылинки. Ругался, ежели что не так, выгнать грозил. Но отходил быстро и не вспоминал потом.

— Дам не водил-с, — шепнул мне лакей. — Ни разу за три года не было. Но бордель-с посещал почитай каждую неделю, а иногда даже по два раза. Любил Аверьян Макарович это дело, а вот пить почти не пил. Табаку тоже не курил, только что сигары иногда-с.

— Аверьян Макарович был образцовым человеком, — напыщенный мажордом твёрдо держал марку и своего бывшего хозяина только хвалил. — Если бы не его скоропостижная кончина, его бы вызвали в столицу. Он не хотел ехать и бросать завод, поэтому пытался отказаться от нового назначения.

— Проигрался он пару месяцев назад, — призналась мне горничная, немолодая уже женщина с добрыми глазами, — так сильно, что аж глаз у него нервически дёргался. Ночами спал плохо, вставал и ходил из угла в угол. А потом то ли денег нашёл, то ли занял где-то — повеселел, стал опять хорошо спать и по гостям ездить.

«Вот оно, сходится! Он проигрался и придумал аферу с фальшивым малахириумом, чтобы покрыть долги».

Захребетник возликовал и влез с вопросом:

— А до этого у него были проблемы с деньгами? Жалованья ему хватало?

— Да почитай первый год, как сюда приехал, он только на жалованье и жил. Не сказать что бедно, но и богатства особого не было. А потом стал на широкую ногу жить: костюмы новые пошил, рубашки шелковые из столицы выписал, начал частенько приезжать поздно.

«Похоже, наш управляющий нашёл себе дополнительный источник дохода, — хмыкнул Захребетник. — И подозреваю, что чуть раньше он и познакомился с Горцем».

— Когда, говорите, у него деньги лишние появились? — уточнил я у горничной.

— Да года полтора назад, кажется.

«Вот в этот срок и надо искать в архиве документы, — шепнул мне Захребетник. — Надо узнать, что происходило с выдачей заводу малахириума в тот период».

Глава 16

Человек-паук

«Перестань всё время о работе размышлять, — одёрнул меня Захребетник, когда мы возвращались домой. — Дай мыслям улечься, чтобы к утру новые идеи сами появились».

— Ой, не нуди. А о чём ещё прикажешь думать после такого дня?

«О женщинах, — хохотнул голос в голове. — У них, знаешь ли, много всяких достоинств, которые можно представлять в любое время».

Из вредности я представил дочек Мефодия, Степаниду и Павлину.

«Да тьфу на тебя! Извращенец! Тоже мне нашёл, о ком думать. Ничего, сейчас будет тебе интересный объект».

— Что?

«Иди, иди, сам всё увидишь».

Пикировку с Захребетником пришлось временно прекратить — дрожки как раз подъехали к доходному дому, где я жил. Рассчитавшись с извозчиком, я вышел из экипажа и пошёл к входу. Но не успел даже взяться за дверную ручку, как меня окликнули.

— Михаил Дмитриевич!

Я обернулся и увидел спешащую ко мне женщину. Она была одета слишком роскошно для мещанки, но чересчур кричаще для дворянки, а её лицо показалось мне смутно знакомым.

— Добрый вечер, госпожа эээ…

— Вы меня не помните, Михаил Дмитриевич? — она остановилась передо мной и натянуто улыбнулась. — Нет? Вы были у нас в «Треппеле» недавно и очень нам помогли.

Точно! Это же «мадам» из борделя, куда меня затащил Зубов. Ну да, теперь вспомнил.

— Михаил Дмитриевич, вы не уделите мне немного своего внимания?

Дайте угадаю: она наверняка ищет Зубова. Неужели поручик был у неё в заведении и сбежал не заплатив? Этот может, даже не сомневаюсь. И, неплохо его зная, сразу могу сказать — он не специально, а просто забыл. Если он за квартиру забывает платить, вызывая у Дюдюкиной корчи, то что уж говорить про увеселительное заведение.

— Боюсь, я не знаю, где сейчас Григорий…

— Кто? — она удивлённо вскинула брови. — Нет-нет, вы меня неправильно поняли. У меня дело именно к вам, Михаил Дмитриевич.

— Ко мне⁈ Вы ничего не путаете?

— Да-да, именно к вам, Михаил Дмитриевич. Как к чиновнику Коллегии Государевой Магической Безопасности.

— Боюсь вас разочаровать, но сейчас я не на службе. К тому же на данный момент я не занимаюсь жалобами от населения. Обратитесь в городское управление Коллегии обычным порядком.

— Михаил Дмитриевич, прошу вас! — Она порывисто схватила меня за руку, и я заметил, что женщина едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. — У меня безвыходная ситуация! Настоящая катастрофа! И обратиться, кроме вас, больше не к кому. Умоляю, выслушайте!

«Тебе что, жалко? — вылез Захребетник. — Узнай, что она хочет. Может, и правда ты сможешь ей помочь. А что до её профессии, не думаю, что она сама её себе выбрала. Иногда и блудницу стоит спасти».

«Ловлю тебя на слове, — я усмехнулся. — Если что, подключишься и будешь поддерживать».

Захребетник глухо заворчал, но согласился принять участие в «спасении блудницы».

— Что у вас случилось?

«Мадам» просветлела лицом.

— Вы ещё не ужинали? Тогда давайте я угощу вас приличным ужином и за едой расскажу о нашей проблеме. Хорошо?

Она махнула рукой, и к нам подкатила пролётка с усатым кучером. Я вежливо подал ей руку, помогая забраться в экипаж, сел сам, и мы поехали.

* * *

Ужинать она привезла меня в «Упу». Только не к парадному крыльцу, а с противоположной стороны, где неприметную дверь охранял дюжий лакей. Насколько я понял, это был отдельный вход для господ, не желающих показываться на публике, ну и для таких личностей, как «мадам», чьё общество может оскорбить обывателей. Похоже, Арчибальд Арчибальдович готов был накормить любого, кто мог расплатиться по его расценкам, не обращая внимания на условности.

Нас отвели в отдельный кабинет и быстро подали ужин. Впрочем, сама «мадам» почти не притронулась к еде и просто ждала, пока я поем.

— Рассказывайте, что у вас случилось, — кивнул я, утолив первый голод.

— Катастрофа, Михаил Дмитриевич. У нас случилась катастрофа.

Она шмыгнула носом, вытащила платочек и приложила к глазам.