Гарри Поттер и Пушистые проблемы - Таня Белозерцева

что они могли, это рассказать Джерри о том, что Люпин с Вейром уезжают в убежище, где и прячутся, чтобы никому не навредить. Джерри не был всё-таки идиотом, он понял, что эти парни говорят правду, и повинился-раскаялся-извинился. Его простили, проводили за порог, не забыв сунуть в карман пистолет.

Выпроводив Джерри за дверь, Сири и Рем долгое мгновенье смотрели прямо в глаза, а затем с неожиданной страстью накинулись друг на друга с поцелуями, яростно, в адреналиновом угаре сдирая одежду. Оба тощие, больные и слабые, каждый по своей причине, они тем не менее отчаянно цеплялись друг за друга, снова и снова переживая страх потери. Кого-то из них чуть не убили и хрен ли дольше сдерживаться? Оба резко и слишком глубоко осознали страшную правду всемирно известной фразы: живи здесь и сейчас, завтра может быть поздно! Страшную правду жизни о том, что она хрупка и недолговечна… И что пора, наконец, впустить в их жизнь любовь, пока не поздно. И пока никого нет…

Но им, к сожалению, помешали. По стенам забегали-замигали красно-синие огни и заквакали-завыли сирены — кто-то из бдительных соседей услышал одиночный выстрел и вызвал полицию.

Гарри спрыгнул с подножки, перехватил поудобней переноску с Ролли и нетерпеливо огляделся, ища своих. Позади него спрыгнул Джастин и встал рядом, тоже озираясь, и радостно вскрикнул:

— Вот они, Гарри!

Гарри рывком развернулся, жадно вперился взглядом в подходивших к ним взрослых. Да! Вон они — папа, дедушка, родители Джастина и незнакомый худой и сутулый мужчина. Не обратив на него особого внимания, Гарри, издав радостный вопль, бросился обнимать папу и деда.

Сириус опять чуть не захлебнулся ревностью, видя, как Гарри, сияющий и счастливый, обнимает высокого старика Лютера, а тот, тихо похохатывая, крепко прижимает к себе и целует внучка. А Гарри, мало того, ещё и кричит:

— Уй, дедушка, как же я соскучился! Я скучал-скучал-скучал! Я приехал, я дома, ура-а-а-а!!!

И, видя эту незамутненную, честную детскую радость, Сириус вдруг почувствовал жгучий стыд. А чего это он тут бесится? Лютер же не виноват, что стал Гарри дедом. Напротив, ему кланяться в ноги нужно за то, что он вообще есть в жизни этого чудесного мальчика, у которого и родных-то дедушек нет. Нет, Сириус, хватит сходить с ума без причины, ты сам виноват, что угодил в ловушку, подстроенную Питером, сам во всем виноват, не надо было вообще за кем-то гоняться, надо было остаться и помочь осиротевшему малышу, а не спихивать на руки мимо проходящему Хагриду. Лютер, без особых усилий держа не маленького, а очень даже приличного веса мальчишку на руках, что-то шепнул тому на ухо. И Гарри удивленно-радостно заверещал:

— Крестный папа? Ух ты, круто!

И сияющие счастьем зеленые глаза вонзились Сириусу прямо в душу, отчего у того аж дыхание сперло, да что ж ты сказал-то ему, мудрый старик?! Ведь знает же Гарри, знает о нём! Что же ты такого сказал, что Гарри сразу принял его, вот так, прямо и просто?

Дома Гарри ждал сюрприз в лице (или мордочках?) трех котят. Престарелая Табита снова родила, и мальчик прилип к котишкам — пестрая, трехцветная черепаховая девочка и полосатые мальчики, один бурый, другой серый. Ролли тоже познакомился со своими младшими братьями и сестрой, правда, он имел свой собственный шкурный интерес. Где-то через час после возвращения Гарри влетел в гостиную с круглыми глазищами и почему-то шепотом позвал за собой взрослых на теплую кухню, где стояла корзина с Табитой и котятами. Придя туда, все удивились так же, как и Гарри, и было чему. Здоровенный Ролли, внаглую протиснувшись между слепых котяток, смачно сосал мамку, сопровождая сие действие довольным басистым мурлыканьем. И главное, что Табита никак не возражала и спокойно лежала на боку, подставив пушистое пузичко великовозрастному сынку. А этот бугай знай себе причмокивает и лапищами наминает мамкину грудь для пущего результата. Он тоже соскучился по маме…

Северус честно искал бездомного человека по фамилии Поттер, за два дня обошел все притоны-богадельни, сунулся было в лепрозорий на острове Мен, но вовремя одумался. Нет-нет-нет, только не сюда, не хватало ещё заразу разнести! Заглянул во все порты, и наконец ему улыбнулась удача в аэропорту имени Хитроу. Прогуливаясь по терминалу в поисках подходящего бомжа, он краем уха слушал объявления по радио и вдруг…

— ”Полковника Джонатана Сайруса Поттера просят подойти к третьему посадочному рукаву, объявляется посадка на рейс Лондон — Сантьяго. Повторяем, полковника Джонатана…” — провозгласил механический голос репродуктора.

Со своего места с кряхтением поднялся тучный господин, два метра и в высоту, и в объеме, эдакий гигантский колобок, красный, потный и ни на йоту не верящий в магию. Грозный, неподкупный и непобедимый противник всех шарлатанов. Настоящий мужчина.

Подальше от Девона? А почему бы и нет? Сантьяго, насколько помнил Северус, находится на западе Южной Америки, в чудесных молодых горах со славным названием Анды. Пусть Дамблдорушка побегает не только далеко, но и высоко.

И следилки с мантии-невидимки перекочевали на полковничьи нашивки парадного мундира. Адью, Дамблдор.

Глава двадцать вторая. Чудесный подарок на Рождество

Альбус Дамблдор сыто откинулся на спинку своего кресло-трона. Эх, отличный ужин! Жаль, учеников совсем нет, все разъехались в этом году на каникулы, непонятно даже, с чего вдруг такое массовое бегство? Ну да ладно, ничего страшного, зато у него больше времени будет, хе-хе… за мальчиком присмотреть. О, кстати, пора глянуть, где он там живет. И директор, охваченный нездоровым, каким-то маньячным азартом, придвинул к себе карту Великобритании. Ха, наивный… Следилочка тоскливо тыкалась в слепой край карты на западе страны на Гринвичском меридиане. Дамблдор ахнул, подпрыгнул, лохматым дервишем вылетев из-за стола, кинулся к стеллажам и лихорадочно принялся искать карту мира. В спешке выворотив рулоны и свитки на пол, наступая и поскальзываясь на них, он, наконец, нашел то, что надо — старый потрепанный атлас — и растерянно замер. А в какой стране открыть? Нет, это не то, надо ещё искать! И он, отбросив атлас, продолжил поиски карты. Ну вот она! Обрадованный директор расстелил карту на столе поверх бумаг и всех мелочей и перевел следилку с карты Великобритании на физическую карту мира в робкой надежде, что следилочка остановится где-нибудь в Ирландии. Ага, щас, разбежался. Обрадованная следилочка целеустремленно проплыла мимо Ирландии и, даже не покосившись в сторону Исландии, уверенно почесала в Атлантический океан, пересекла его наискосок к Южной Америке и твердо устремилась через весь континент на запад,