Притчи приемного покоя 2 - Андрей Левонович Шляхов

умом крепок. Энтузиазм Олега Валя воспринимала как следствие его любви к ней, а не как свойство его натуры.

На третьем году семейной жизни Вале стало ясно, что в женской бане ее мужа оставлять нельзя, да и около бани тоже не сто́ит. Но в кроватке агукал сынишка, которому лучше было расти в полной семье, а Олег после каждого «эпизода» проникновенно клялся, что впредь такого не повторится, и Вале хотелось этому верить. К тому моменту, когда Алеша пошел в садик, верить уже не было сил, а разводиться не было желания. Дилемма семейного бытия: вдвоем – тошно, одной – страшно. Олег был кормильцем-добытчиком, жили они в его трехкомнатной квартире, из которой совершенно не хотелось возвращаться в родительскую «полторашку», где пришлось бы постоянно контактировать с пьяным отцом, да и Алеша очень любил папу. Папа, кстати говоря, отвечал сыну взаимностью, глядя на то, как мужчины катают по полу машинки, Валя говорила себе: «Хорошо, хоть не пьет…». К выпивке Олег был совершенно равнодушен, пил только по большому случаю и очень мало – пригубит и отставит.

Дилемма дилеммой, а самоуважение тоже нужно иметь. Вместо ранее очерченных границ мужу были поставлены три условия. Первое – кобелируй так, чтобы я об этом не знала. Второе – кобелируй осторожно, чтобы заразу в дом не принести. Третье – кобелируй на стороне, подальше от дома. В ответ муж завел старую песню «больше никогда-никогда-никогда-никогда-никогда…», но по глазам его бесстыжим было видно, что условия приняты.

По прошествии нескольких лет, за которые не прозвучало ни одного тревожного звоночка, Валя пришла к выводу, что муж наконец-то перебесился. Не такой он уж и был Штирлиц, чтобы действовать без проколов, все его похождения рано или поздно проявляли себя, а если звоночков нет, то и похождений нет. Так и подмывало спросить напрямую, но как о таком спросишь? Да и ответ заведомо известен: «Я же обещал, больше никогда-никогда-никогда…». По пылкости чувств Олега делать выводы было невозможно – энтузиазма у него всегда было в избытке, в том числе и при наличии нескольких романов на стороне. Но давно уже муж не приносил на одежде чужих волос, не пах чужими запахами и не попадался на лжи. Постепенно Валя расслабилась и начала гордиться тем, что у нее хватило мудрости сохранить семью (прежде она корила себя за конформизм).

Как-то раз, за поздним воскресным завтраком, когда сын уже ушел в виртуальный мир, Валя краем-боком коснулась волновавшей ее темы.

– Хорошо, когда все хорошо, – сказала она, подкладывая мужу винегрет. – Душа радуется!

– Да это просто замечательно! – подхватил Олег и тут же совершил предохранительный ритуал – трижды сплюнул через левое плечо и трижды стукнул костяшками пальцев по столешнице.

«Все хорошо», шепнула интуиция, которой Валя продолжала верить несмотря на то, что она ее не раз подводила.

С того момента в семье Федяевых все стало совсем хорошо, потому что Валя расслабилась и перестала бдеть, а утрата бдительности всегда оборачивается проблемами, это общеизвестно. На то и волк в лесу, чтобы заяц ушами не хлопал, а если хлопать ушами начинает волк, то зайцы сильно наглеют.

Уборкой обычно занимался работавший на дому Олег, и только генеральную они делали всей семьей. Валя порывалась было убираться по выходным, но муж мягко пресекал ее рвение.

– Мне, компьютерному сидельцу, разминка с пылесосом только в радость, – говорил он. – А по выходным нужно отдыхать!

С некоторых пор качество уборки сильно изменилось в лучшую сторону, перейдя из категории «прибрано» в категорию «вылизано». Валю эта метаморфоза не насторожила. Напротив, она порадовалась тому, что муж стал больше ценить домашний уют. Сорокушник скоро стукнет, на оборонном производстве ведущим инженером работает, а осталась такой же наивной дурочкой, какой была на момент выхода замуж… Сына жизни учить пытается, а сама дура дурой!

Глаза Вале открыла соседка Нина Степановна, женщина интеллигентная и деликатная, что в данном случае было ни к чему – неделикатная сообщила бы пикантную новость гораздо раньше.

– У нас новая почтальонша, – сказала соседка, встретив около подъезда возвращавшуюся с работы Валю. – Откуда только такая взялась? Молодая, красивая, ей бы по подиуму ходить, а не с сумкой по домам бегать.

– Может, студентка? – предположила Валя, которую подобные новости никогда не интересовали, но раз уж одинокой соседке хочется пообщаться, то надо уважить.

– Не похожа, – со знанием дела возразила Нина Степановна, на протяжении четырех десятков лет преподававшая английский язык в разных вузах. – Очень уж простовата. Скорее охотница за мужчинами. С этой точки зрения работа почтальона выглядит перспективной…

– Да, – согласилась Валя. – Ходишь по району, людей видишь, себя показываешь…

– О, показать она умеет! – подхватила соседка. – И, надо признать, что ей есть, что показывать. Плохо то, что она… хм… показывает себя женатым мужчинам…

Вале не нужно было уточнять, о каком именно женатом мужчине идет речь.

– Вы что-то видели или только слышали? – строгим тоном спросила она.

– Видела и не раз, – вздохнула соседка. – По вторникам и четвергам, такой у них график. Она около девяти утра почту по ящикам разложит, а потом шмыг мышкой на наш этаж, а ваша дверь уже приоткрыта… Примерно через час так же тихо уходит. Я, собственно, и заинтересовалась происходящим, когда увидела ее выходящей на цыпочках из вашей квартиры. У меня нет привычки подглядывать да высматривать, просто любопытно стало… В нашей пенсионерской жизни так мало развлечений.

– И как давно это продолжается? – поинтересовалась Валя, чувствуя, как внутри вулканом вскипает ярость.

– Не знаю, – пожала плечами соседка. – Я первый раз внимание обратила в позапрошлом месяце… Да – в позапрошлом. А девица эта у нас с Нового года. Я когда ее первый раз увидела, то подумала: «Что за Снегурочка такая?». Так, про себя, «Снегурочкой» ее и зову…

На улучшившееся качество уборки Валя впервые обратила внимание в начале февраля… А сейчас май заканчивается. Ого!

Для того, чтобы взять себя в руки, Вале понадобилась получасовая прогулка по окрестным дворам. Устраивать скандал прямо сейчас было бы глупо – не такой человек, ее благоверный, чтобы признавать свою вину, не будучи припертым к стенке доказательствами. Нет, лучше поймать его на горячем! Взять за жабры и поставить перед выбором… Нет, хватит унижаться! Время компромиссов закончилось и выбор теперь за ней. Она давно уже зарабатывает нормально и вполне может содержать себя и сына, да и алименты пока еще никто не отменял. Квартиру разменять – Алеша здесь прописан и имеет право на половину папашиной жилплощади. Подлеца-изменщика забыть, вычеркнуть из своей жизни, ну а с