Украденные сны - Алекс Рудин

и уходят, оставляя за собой кружевные разводы пены. Пахнет свежестью и водорослями. Прибой приносит с собой вырванные с корнем длинные зеленые стебли, и они липнут к камням. А над головой пронзительно кричат чайки.

— Пока ничего страшного, — улыбнулся я.

— Не скажите, господин Тайновидец, — не согласился Куликов. — В этом сне меня охватывает ощущение тоски. Такой, знаете — щемящей и зовущей одновременно. Я не могу находиться на этом берегу, и уйти с него тоже не могу. Так и брожу до утра, а потом просыпаюсь.

— Этот берег вам знаком? — спросил я. — Возможно, вы когда-то бывали в таком месте?

— Да, — кивнул Куликов. — В детстве отец часто водил меня к морю. Мы часами гуляли по берегу. Он был моряком, капитаном… Этот берег выглядит точно так же. Но я не могу узнать место. Знаете, как это случается во сне? Все знакомое и незнакомое одновременно.

— Что случилось с вашим отцом? — спросил я.

— Он погиб вместе с кораблем. Ушел в море и не вернулся. Мне тогда было четырнадцать.

— Соболезную, — сочувственно кивнул я.

— Да, нам с мамой пришлось тяжело, — грустно сказал Куликов. — Денег не хватало. Мама работала целыми днями, но настояла, чтобы я закончил гимназию и поступил в училище. Зато теперь я могу ей помогать.

— Это очень хорошо, — улыбнулся я. — Но что случилось сегодня? Как вы попали сюда?

— Сегодня в моем сне был ветер, — тихо сказал Куликов. — Море потемнело, по нему шли волны с пенными гребнями. И я услышал голос. Он был похож на голос отца.

— И что он сказал? — нахмурился я.

— Я не расслышал из-за ветра. Знаете, сердце словно стиснуло ледяной рукой, и я… бросился бежать.

Куликов опустил глаза, словно ему стало стыдно.

— Любой на вашем месте испугался бы, — кивнул я.

— Кажется, я бежал через парк. Очень хотел проснуться, но ничего не получалось, и это пугало еще больше. Потом в боку закололо, и я перешел на шаг. Заметил какую-то тропинку, свернул на нее и вышел к кофейне.

Куликов жалобно посмотрел на меня.

— Хорошо, что вы оказались здесь, господин Тайновидец. Вот, я поговорил с вами, и мне сразу стало легче.

Он перевел взгляд на Набиля, который протирал чашки, краем уха прислушиваясь к нашему разговору.

— От всего сердца благодарю вас. Кофе такой вкусный и… я непременно занесу вам деньги!

— На здоровье, — улыбнулся Набиль.

Вдруг Куликов поднял голову и к чему-то прислушался.

— Прошу прощения, но мне пора, — неожиданно сказал он. — Будильник звенит. Нужно просыпаться и идти на службу.

Я тоже прислушался, но не услышал никакого звона.

— Рад был с вами познакомиться, господин Тайновидец, — сказал Куликов.

И вдруг стал таять в воздухе. Он по-прежнему сидел за столиком, но становился все прозрачнее. И в конце концов, совсем исчез.

— Спасибо, что выслушали! — донесся до меня его голос.

Призрачная чашка с недопитым кофе осталась стоять на столе.

Я взглянул на хозяина кофейни и удивленно хмыкнул:

— Что это было, как вы думаете, Набиль?

— Новая тайна, Александр Васильевич? — предположил джинн.

Глава 2

Удивленно качая головой, я допил остывший кофе и вернул чашку на стойку.

— Что вы думаете о рассказе господина Куликова, Набиль?

— Вам самому хочется разобраться в его истории, — проницательно заметил джинн.

— Хочется, — не стал отрицать я. — Ведь не случайно же он забрел в вашу кофейню именно сегодня утром. Не случайно рассказал нам о своих снах, а потом исчез прямо у нас на глазах.

Я задумчиво провел пальцем по стойке.

— Знаете, чем чаще я сталкиваюсь с магией, тем вернее убеждаюсь в том, что случайностей не бывает.

— Еще кофе? — предложил Набиль.

— Пожалуй, — кивнул я. — Только сделайте мне маленькую порцию крепкого ристретто. Разумеется, без сахара и молока.

Набиль поколдовал над жаровней и через минуту вручил мне крохотную чашечку, на дне которой тягуче переливалась черная, словно деготь, жидкость.

Я сделал глоток и поморщился — кофе был чертовски горьким, а от его крепости у меня чуть глаза на лоб не полезли.

— Вот, теперь я точно понимаю, что не сплю, — усмехнулся я. — Ваш кофе способен оживить любого призрака.

— Что вы собираетесь делать, Александр Васильевич? — спросил Набиль.

— Пожалуй, загляну в Песочный переулок. Удостоверюсь, что господин Куликов, действительно, жив и здоров. А заодно спрошу у него адрес этой мастерицы снов. Знаете, каждый раз, когда я сталкиваюсь с незнакомой магией, меня охватывает настоящий охотничий азарт.

— Это все ваш дар, — уважительно кивнул Набиль.

— Да, — усмехнулся я.

Одним глотком допил ристретто, снова поморщился и аккуратно поставил чашку на блюдце.

— Заглянете завтра утром? — спросил Набиль. — Мне тоже любопытно, чем кончится эта история.

— Непременно, — улыбнулся я. — Завтра утром, или в другое время — как выпадет свободная минута.

— Вы правы, Александр Васильевич, — неожиданно сказал Набиль. — Когда имеешь дело с магией, случайностей не бывает.

Я помахал ему рукой и легко сбежал по деревянным сходням на пляж. До Шепчущего моста проще всего было дойти напрямик через парк. Но я решил не спешить и прогуляться вдоль берега.

И тут в сознании раздался зов Игната.

— Ваше сиятельство, вам бы вернуться домой. Тут беда!

Голос слуги звучал испуганно.

— Что случилось, Игнат? — насторожился я.

— Приехал ваш батюшка с Анной Владимировной. Он очень сердит.

Вот, не было печали!

Мы с отцом не виделись уже пару недель. И зов друг другу тоже не посылали — за последний год мы оба благополучно избавились от этой привычки. Несмотря на потепление в наших отношениях, к тесному общению с отцом я не стремился. Да и он тоже, судя по всему.

И вдруг, взял — и приехал! Это неспроста.

— Не паникуй, Игнат, — сказал я. — Проводи гостей в дом и предложи им чаю. Я скоро приду.

— Так в том-то и беда, ваше сиятельство! — доложил Игнат. — Дом вашего батюшку ни в какую не пускает. Оставил за калиткой, и все.

От неожиданности я чуть не расхохотался, но вовремя взял себя в руки.

Надо же, а у моего дома хорошая память! Он не забыл нашу ссору с отцом, и по-прежнему защищал меня.

— Может, его сиятельству чай к калитке вынести? — испуганно предложил Игнат.

— Не нужно, — улыбнулся я. — Я подойду через пару минут и все улажу.

— Вы уж поторопитесь, Александр Васильевич!

Черный отцовский мобиль стоял на подъездной дорожке, перекрыв въезд в гараж. Отец сердито расхаживал перед калиткой, заложив руки за спину и крепко сцепив пальцы. Его напряженная спина выдавала крайнее возмущение.

Меня удивила одежда отца — он был в охотничьем костюме и высоких сапогах.