Стелларлун - Шеннон Мессенджер

от всех людей, которые явно думали, что с моей семьей поступили несправедливо, но не имели смелости признать это. Леди Гизела стала первым человеком, которого я встретила, который был готов сказать — вслух — что Подбор Пар — проблема. Ты хоть представляешь, как много это для меня значило? Я не уверена, что все еще была бы здесь, если бы она не доказала, что я не единственная, кого по-настоящему беспокоит несправедливость всего этого. А потом она указала на все другие испорченные методы Совета и сказала мне, что я могу помочь ей построить что-то намного лучшее. Теперь я понимаю, что мне следовало задать больше вопросов о ее планах. Но… я этого не сделала, потому что знала, что перемены дадутся нелегко. Я знала, что должно быть немного плохого, чтобы вызвать истинное добро… и прежде чем кто-либо из вас осудит меня за это, подумайте о том, что сделал ваш орден Черного Лебедя. Можете ли вы честно сказать, что ничто из этого никому не причинило никакого вреда? И вы действительно думаете, что они рассказали вам обо всех своих планах и интригах? Но вы все равно подыгрываете, потому что знаете, что это необходимо. И… как бы то ни было, Гизела пообещала мне, что никогда не попросит меня сделать что-то, что может кому-то навредить.

Линн рассмеялась над этим, и воздух в комнате стал густым и влажным, отчего блестящие волосы Рейни прилипли к ее щекам.

— У тебя забавное определение «причинять боль», если ты думала, что это нормально — превращать моего брата в ее маленькую марионетку-Тень.

Рейни снова обхватила себя руками, и ее палец прошелся по линиям символа Невидимок, пришитого к рукаву.

— На самом деле… это был первый приказ, который она дала мне, который показался неправильным.

— И все же ты все равно это сделала, — отметила Линн.

— Да. Но… она сказала, что это единственный способ помочь ее сыну. Она сказала мне, что он особенный, и что он собирался помочь ей доказать, что Совет скрывал невероятно важные вещи. Но ей нужна была Мигалка и Тень, чтобы сделать все это возможным… а Умбра была мертва, и у нее не было времени должным образом нанять кого-то еще. Она сказала, что ей просто нужно, чтобы Там немного сотрудничал, а потом он будет свободен. Она обещала.

— И я говорил тебе, что она нарушит это обещание, — напомнил ей Там, хватая ее статуэтку кошки со стола.

Рейни не пыталась остановить его. Даже когда он начал крутить хвост, как будто хотел его отломить.

— Я знаю, — пробормотала она. — Вот почему я освободила тебя.

— Точно так же, как ты освободила леди Гизелу, — сказал Линн, когда влага в воздухе сгустилась в капли тумана, покрывая их кожу. — Мы ведь не забыли об этом, верно? Я не слышала в этой истории ничего, что оправдывало бы освобождение убийцы. А ты, Там?

— Я никогда не говорила, что могу это оправдать, — возразила Рейни. — Я сказала, что долг есть долг. Я была у нее в долгу.

— За что? — в унисон потребовали Линн, Стина, Марука и Марелла.

— Там не было ничего конкретного. Это было просто… как было. — Ее пальцы сжались вокруг нашивки Невидимок. — Она никого не заставляла клясться в верности, когда они вступали… или клясться в вечной верности ей или ее делу…

— Думаю, это объясняет, почему у Невидимок было так много смен власти, — сказал Декс.

— Возможно, — согласилась Рейни. — Но я подумала, что это было невероятно справедливо с ее стороны. Она сказала, что ее планы постоянно меняются, поэтому она никогда не ожидала, что кто-то полностью посвятит себя им. Все, о чем она просила, — это чтобы мы подписались, только если согласимся с проблемами, с которыми сталкиваемся, и пообещали, что когда-нибудь мы найдем способ отплатить ей за любую доброту, которую она проявила к нам. И когда я увидела ее в Лоамноре, раненую и связанную Тенями, она посмотрела на меня и одними губами произнесла: «Ты у меня в долгу».

— Итак, ты освободила ее, — закончил за нее Там. — Просто так.

Рейни кивнула.

— Это был единственный способ, которым я могла сдержать слово.

— Как благородно с твоей стороны, — проворчала Линн. — Сдерживаешь обещание, данное убийце!

— Нет, я сдержала свое обещание тому, кто заставил меня почувствовать, что я что-то значу, в то время как все остальные просто хотели, чтобы я ушла. Кому-то, кто дал мне место для ночлега и заставил чувствовать себя как дома после того, как мой был разорван на части. Я знаю, это не отменяет того, что она сделала, но это слишком много значило для меня, чтобы полностью игнорировать. Я действительно была у нее в долгу. Так что… я отпустила ее. Но теперь мой долг погашен… и не важно, что вы думаете, я хочу, чтобы она была заперта. Вот почему я пытаюсь помочь вам поймать ее. Я даже сотрудничала с Советом… а вы хоть представляете, как мне было трудно не швырять им что-то в голову каждый раз, когда они заходили, чтобы задать мне еще вопросы? Но я сидела там, стараясь быть вежливой и услужливой. Единственное, что я скрывала, — это мою личность.

— И тот факт, что ты отпустила леди Гизелу, — отметила Марелла.

— Технически, они не спрашивали об этом. Но… полагаю, вы правы… и в случае, если думаете, что это потому, что я боюсь быть наказанной, это не так. Я просто не хотела, чтобы это мешало кому-либо слушать меня. Вам нужна моя помощь. Без меня вы никогда бы не нашли хранилище Невидимок… и Софи никогда бы не поняла, насколько плохо вы планируете свои миссии.

— Может быть, ты просто притворяешься, что на нашей стороне, чтобы саботировать нас, — предположила Марелла. — Может быть, это то, что ты задолжала Гизеле.

Рейни откинула голову назад и рассмеялась.

— Ты думаешь, я нужна ей, чтобы саботировать тебя? Ты прекрасно справляешься с этим сама. На самом деле, вы все делаете это прямо сейчас. Тратите все это время, обвиняя меня вместо того, чтобы позволить мне рассказать вам о моем плане.

— Твоем плане, — повторили все, хотя их интонации охватывали широкий спектр эмоций.

Любопытство.

Скептицизм.

Откровенное презрение.

— Да, — сказала им Рейни. — У меня есть план. Действительно хороший. На самом деле я надеялась, что кто-нибудь зайдет сегодня, чтобы я могла рассказать об этом. Наверное, мне следовало знать, что сначала мне придется вытерпеть еще много препирательств и расспросов. Хотя… приятно наконец освободиться от этого ужасного капюшона. — Она сделала долгий, глубокий вдох. —