Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

невероятно талантливый мальчик, достойный того, чтобы его не сравнивали ни с кем другим.

Пару раз время подгадывал и Гиппократ, но чаще целитель навещал свою самую любимую пациентку ближе к полудню, без всякого стеснения пользуясь услужливостью поттеровских эльфов, готовых накормить любого гостя.

За завтраком велась неспешная беседа. Гарри всегда был рад что-то изменить в параметрах артефактов, а Сметвик с горящими глазами следил за работой юного артефактора. Сам целитель делился сплетнями, о которых не писала даже такая известная собирательница слухов, как Рита Скитер, подтверждая известную истину, что медикам, клеркам и домовикам всегда известно больше, чем даже родне или начальству.

Именно целитель рассказал о том, что решение о месте проведения Чемпионата Мира по квиддичу в 1994-м почти принято, предпочтение отдается Словении, но Британия уже начала подковерные игры и раздачу взяток, чтобы переломить ситуацию. А недовольству возобновлением Турнира Трех Волшебников, проведение которого намечено на тот же 1994-й год, Сметвик посвятил целый час.

Все это так напоминало нормальную жизнь, что леди Блэк невольно забывалась и с улыбкой наблюдала то за одним, то за другим магом, увлеченных разговором.

К концу завтрака Вальбурга чувствовала себя немного уставшей, но никогда не пыталась отделаться от Гарри. Но подросток, похоже, сам о чем-то догадывался, никогда не навязывался, давая волшебнице возможность побыть в тишине, а сам удалялся в мастерскую или библиотеку, перед этим вежливо извинившись. Леди же Блэк после завтрака час или два дремала под яблонями в саду или в тени розовых кустов, а после беседовала с кем-нибудь из портретов в гостиной или в отведенной ей гостевой спальне.

— Как вы сегодня, бабушка? — спросил Гарри, встречая леди Блэк на очередном завтраке.

— Неплохо, Гарольд, — отозвалась женщина, дожидаясь, пока Кричер подкатит кресло к столу и расправит на коленях хозяйки салфетку.

В столовой витали аппетитные запахи, но ведьма без энтузиазма осмотрела стол, отмечая разнообразие поданных блюд.

— Извините меня, пожалуйста, но сегодня мне снова надо в мастерскую, — предупредил Гарри.

— Конечно, — кивнула Вальбурга и обратилась к Кричеру, ждавшему распоряжений: — Чай и…

— Попробуйте корзиночки с крыжовенным компотом! — предложил Гарри. — Настоящая гордость Памкина.

— Здешние эльфы прекрасно готовят, — признала леди Блэк. — Просто нет аппетита.

Гарри кивнул, никак не комментируя слова ведьмы. И Вальбурга была ему за это благодарна. Сметвик — она сбилась со счета — не раз напоминал о необходимости хорошо питаться. Даже ругался, когда при нем волшебница без энтузиазма размазывала еду по тарелке.

— Скоро будет дождь, — предупредил Поттер, разламывая ложкой корзиночку на своей тарелке пополам и любовно укладывая поверх золотисто-зеленой крыжовенной массы ложку взбитых сливок. — Если захотите подышать, то лучше в оранжерее наверху.

* * *

Прогноз Гарри сбылся в точности. Еще до того, как Вальбурга допила чашку чая, раздался первый раскат грома.

— В оранжерею, хозяюшка? — спросил Кричер, но женщина мотнула головой.

Оранжерея Поттеров поражала разнообразием видов и ароматов, но леди Блэк больше нравилось в саду, где легкий ветерок касался кожи, а высокие травы обвивались вокруг ступней. Где ветви яблонь заботливо прикрывали листьями и от палящего солнца, и от обычной британской мороси, а розы пропитывали ароматом одежду и волосы. Оранжерея была прекрасна, но безжизненна и тиха, этим слишком явственно напоминая ритуальный зал Блэков.

— И приоткрой окно, — добавила Вальбурга, пока эльф левитировал хозяйку на другой этаж. — Хочу подышать.

Кричер едва слышно заворчал себе под длинный крючковатый нос, продолжая плавно поднимать кресло с леди Блэк.

В коридоре домовику пришлось на время остановиться, чтобы Вальбурга могла поздороваться с волшебниками, которые с едой и напитками устроились на крупном пейзаже, удачно расположенном напротив окна.

— Прекрасная погода! — сообщил единственный в компании мужчина. — Летние грозы! Как я по ним скучаю.

— Да, этот особый аромат. Свет, — мечтательно улыбнулась молодая волшебница в бледно-лиловом платье.

— Надеюсь, гроза затронет и Шотландию… — с хитрецой произнесла другая ведьма, в которой леди Блэк узнала Глицинию Поттер — одну из немногих женщин-артефакторов из семейства Поттер. Замуж эта волшебница так и не вышла, но вплотную занималась воспитанием племянницы после того, как овдовел ее брат. С ними, видимо, ее и изобразили на одной картине.

— О! — уловила намек молодая ведьма и захлопала в ладоши. — Тогда… через день или два совы принесут новую посылку для Гарри!

— Вы о чем? — нахмурилась Вальбурга.

— А вы не знаете? — спросил нарисованный волшебник. — Большое упущение со стороны нашего юного лорда.

— Гарри — настоящий талант, — с гордостью сказала старшая мисс Поттер. — Как жаль, что Джеймс загубил свой! Он подавал такие надежды! И горел!.. Горел идеями! Сколько раз я просыпалась, когда этот шалопай крался сюда, к Сириусу, — Глициния ткнула в ближайшую дверь. — Они потом всю ночь не спали. Спорили, хохотали, а на утро выходили измотанные, с ног до головы перепачканные в чернилах, но такие самодовольные!

— Интересно, куда делись дневники Джеймса? — вдруг спросил мужчина. — Он ведь все время записывал идеи. Сириус был слишком… неорганизованным, чтобы делать что-то подобное.

— Зато он был автором очень многих по-настоящему успешных идей, которые мальчишки претворили в жизнь, — покосившись на Вальбургу, добавила Глициния Поттер. — Именно он придумал зачаровать мотоцикл. Да, без Джеймса у него ничего не вышло бы, но сама идея была…

Нарисованные волшебники умолкли, заметив, что женщина в инвалидном кресле их совершенно не слушает. Выпрямившись, будто проглотила кочергу, Вальбурга Блэк больными глазами смотрела на дверь.

— Это комната Сириуса? — хрипло спросила она через несколько минут и, не дожидаясь ответа, велела эльфу: — Открой!

От портретов леди Блэк знала, что Поттер-мэнор сам изменился с прибытием нового хозяина. Родовые особняки всегда так делали. Но лишь от рода, дома и нового лорда зависело то, как сильно все преобразится. Блэк-хаус едва поддавался метаморфозам, вечно кряхтел, скрипел, норовил убрать что-то важное, даже нового лорда одаривая внезапными сквозняками. Новую мебель обнюхивал и осматривал как большой ревнивый пес, без всякого сомнения выбрасывая за дверь то, что считал непригодным, но уж к тому, что дозволил оставить, относился похуже вредного нелюдимого старикашки, до последнего ворчащего и норовящего защитить и истертые ковры, и поеденные мольфейками шторы. Поттер-мэнор же обновился полностью, мало что оставив на своем месте, и Вальбурга не надеялась увидеть хоть что-то, кроме чистой безликой комнаты.

От порога ей открылся