Тот самый сантехник 10 - Степан Александрович Мазур

импортозамещения. Поговаривали даже, что кто-то в селе Старые Петюхи собирается наладить собственное производство (Стасян не даст соврать). Но пока не ясно на что клеить акцизы.

Но кого ставить? Охранник выбыл, а самого бармена скорее сопьют за компанию с Кишинидзе (Да хотя бы сам Арсен постарается!), и ещё троих сотрудников как корова языком слезала.

— Ой, да идёт оно всё лесом, — пробормотал Боря и уже собирался вернуться в Малый зал, как зазвонил телефон.

Глянул на дисплей, а там — «Кира Князева». Пришлось завернуть за барную стойку и положив автомат под полу, ответить.

В такой день нельзя игнорировать.

— Ало.

— Боря! Забери меня отсюда! — тут же раздался требовательный женский голос на грани отчаянья.

Чтобы сразу понял, что не ноготь сломала, а дело серьёзное.

— В смысле забери? — не понял Глобальный и честно признался. — Я никак не влияю на Израиль. Но думал, ты меня с днём рожденья поздравить хочешь.

— Да я с тобой готова хоть каждый день рождения справлять! — сорвалась на истерику Кира и выдала. — Я же только с тобой и жила, считай! Только с тобой человеком себя почувствовала. Разбудил ты меня, понимаешь?

— А ты спала? — отложил автомат Глобальный, сунув его между ящиком с запасной посудой и пачками с зубочистками и салфетками.

— Я вообще не жила! — хрипло добавила девушка, по глупости сменившая ПМЖ, но ещё не гражданство. — Вернуть всё хочу. И вернуться. Дом же не продал ещё?

— Да нет, вроде, — ответил Боря, который как риелтор в последние месяцы был откровенно плох. После сделки с домом Битиных, которая обернулась благом для семьи Кишинидзе о рынке чужой недвижимости меньше всего думал, но свою активно развивал. — А что случилось-то?

— Как что? Я из этой комнаты-убежища и не вылезаю, считай. Сирены каждый вечер. Не погулять толком. Вокруг одни евреи и арабы на рынке, а израильтяне-то где? А ещё мне своих родных продавцов хочется. Ну, китайцев и азербайджанцев хотя бы, — принялась жаловаться Кира. — Да и Зина постоянно где-то на заданиях по пустыням бегает. А как возвращается, так всё в песке. Рюкзак, форма, обувь, всё нём. Не человек, а фримен какой-то. Он повсюду: на ковриках, на подоконниках, в постелях, в ванной. А у неё глаза блестят, как будто на жаре переплавилась. Ты же знаешь, что стекло из песка делают? И мне с этим стеклянным терминаторам на ночь глядя даже поговорить больше не о чем!

— Да вроде помню что-то такое, — ответил Боря и снова честно признался. — Но в чём проблема? Бери, да приезжай. Дом на месте, от гражданства ты не отказывалась. Твой чайный бизнес из руин всегда поднять можно, вроде. Что мешает-то?

И тут ему задали самый неожиданный вопрос:

— А ты… будешь меня ждать?

Глобальный вдаль посмотрел. Перед собой прямо. Но в себя погрузится не успел. Из коридора уже Стасян рукой машет. И кулак показывает. Если срочно к гостям не вернуться, то могут и по печени прописать.

Боря ему главное машет в ответ, отстань, мол. Сейчас приду. А тот только языками жестов в ответ показывает, что очень он им нужен там… Пока совсем не забыли.

— Приезжай, конечно. Как смогу, встречу, — бросил Боря в трубку торопливое и поторопил ситуацию, которая и так висела не волоске. — Мне пора бежать. Всё, Зине привет! Надумаешь лететь — напиши.

— Еду! — тут же решилась Князева и утерев слёзы, отложила телефон и принялась собирать вещи.

Она сюда прилетела в Мёртвом море купаться и под пальмой о высоком читать. Да вот хотя бы «Войну и мир», ироничных-то детективов не достать. А ей что по итогу? Коврики за солдаткой по три раза на дню вытряхивать приходится и самой у арабов сала в чёрном пакете просить и свинины кусок на кости, чтобы самой же борща сварить и самой же употребить с их кошерной, но русской водкой. А так каждый день и спиться не долго. В то время как Мёртвое море от неё близко по карте, но так туда и не попали ни разу. Зато только и слышит «завтра» «потерпи, зай, меня вызвали», «да вот сейчас с теми на западном берегу разберёмся и обязательно отдохнём», «не, завтра там ураган обещают».

Сколько можно это терпеть? Конечно, надо домой возвращаться и нормальную семью заводить, а не надеяться на подруг и им же подчиняться. И задело Киру Князеву озарение, как клеймо корову на ранчо. И не мила ей больше была ни клубника круглый год, ни хумус заморский, что здесь чаще чем хлеб употребляют, но родной Бородинский или Ржаной с грецким орехом заменить в сознании просто не может.

«Наверняка схожие мысли и у Макаревича», — подумала она и решительно подвинула к себе ноутбук, чтобы билеты заказать. Но не сразу и со скидкой побольше, так как опыт полезный от местных мимо неё не прошёл. А теперь время удачное подгадать надо…

Сам же Боря, засунув рожок в холодильник к охлаждаемому пиву, вернулся в Малый зал, так и не осознав, как мало слов надо, чтобы раскачать одинокую неуверенную женщину.

Обстановка внутри изменилась: играла музыка и две красивые девушки танцевали восточный танец напротив шеста для стриптиза, который Боря решил оставить от прошлых хозяев.

В хозяйстве всё пригодится.

Шоу-программе внимали все с интересом. Только Дуня ладони расправила, одной рукой прикрывая лицо маленького Пашки на детском стульчике, а другой создав блок перед мужем.

За семьёй глаз да глаз нужен!

Но ладони сестры были не слишком широкие. И Алексей делал вид, что смотрит в салат в тарелке, а сам склонился над рукой и спокойно себе поглядывал на объёмные титьки с флажками и танец живота из-под мизинчика супруги.

Оставшиеся официанты уже заставили стол по полной, и гости кушали, ни в чём себе не отказывая. Первым делом Боря заметил с края стола Илью и Ирину Олеговну. Психолог пилила ножом фаршированного сыром с чесноком кальмара, поглядывая на шоу лишь краем глаза. Большой грудью и жирным пляшущим во все стороны животом её было не удивить. Всё-таки дома была скакалка и попытки заняться спортом нет-нет, да посещали её на выходных.

Она больше привычно сосредоточилась на работе и объясняла бармену что-то своё:

— … Илья, вам просто нужно выйти из зоны комфорта и попробовать что-то новое, — расслышал Борис, подходя к