Артистка - Владимир Моисеевич Гурвич

слова совокупляться. Или чего-нибудь еще похлеще.

— Мы не виделись лет пятнадцать, — сказал мой бывший муж. — Правда, Марта.

— Правда, Илья, — подтвердила я.

Корсик снова бросил на меня пристальный взгляд.

— Садитесь, Марта, — предложил он. — Не возражаете, если я вас так буду называть. Мы тут привыкли к фамильярности.

— Не возражаю, — садясь, сказала я.

— Вы читали сценарий, Марта? — поинтересовался режиссер.

— Частично. Илья мне дал его только вчера вечером. Поэтому пришлось читать ночью. Сами понимаете, все одолеть я не смогла.

— Интересно вы проводите ночи, Марта, — снова хихикнул режиссер. — Это ваш фирменный стиль?

— Ночью я обычно сплю. Но сегодня пришлось заняться чтением сценария.

— И каково ваше впечатление?

Я замялась. Следует сказать, что я плохо умею врать. Не то, что я совсем против вранья — иногда без него не обойтись, но вот моя человеческая природа всячески ему противится. И когда я это делаю, испытываю немалые затруднения. Слова начинают застревать в горле, приходится прилагать усилия, чтобы извлечь их из нее наружу. Именно в таком состояние я оказалась сейчас.

Я сделала усилие.

— Мне кажется, сценарий вполне на уровне, — произнесла я.

— На уровне чего?

— Добротных сценариев такого жанра.

Украдкой я взглянула на Илью, и мне показалось, что он недоволен моим ответом. Я перевела глаза на Корсика, и тот послал мне очередной похотливый взгляд.

Вообще, пока мы разговаривали, я сбилась со счета, сколько раз своим взглядом раздел меня режиссер. Это возбуждала во мне желание, только не совсем такое, на которое, скорее всего, рассчитывал Корсик, а тут же встать и уйти. Но я решила терпеть; хотя бы ради Анжелы стоит это сделать. Но как бы не сложились обстоятельства, спать с этим человеком я не стану ни за какие коврижки.

Неожиданно для себя я представила его голым, и мне стало неприятно. Это выпирающее из брюк брюхо, дряблая с густой растительностью грудь, часть зарослей которой выглядывали из-под рубашки, вызывали у меня отвращение. Уж точно он мужчина не моей мечты.

Мне показалось, что внезапно что-то изменилось в режиссере, его глаза перестали быть такими плотоядными. Он откинулся на спинку стула и как-то уже по-другому взглянул на меня.

— Илья прав, ваш типаж, в самом деле, подходит для роли Валерии, — сказал он. — Но без кастинга не могу вас утвердить, мне просто не позволят. Вы вместе можете пройти в студию и сыграть какую-нибудь сцену.

— Прямо сейчас? — немного даже испугалась я.

— Прямо сейчас, — подтвердил Корсик. — А что вас смущает? Вы же опытная актриса.

— Без репетиции не могу. Нужно хотя бы раз прорепетировать сцену.

— Даю вам час. Можете это сделать в соседней комнате.

Мы быстро с Ильей выбрали сцену и разыграли ее. При этом я убедилась, что Илья совсем не безнадежный артист. Что-то в нем осталось от прежнего студента. По крайней мере, он попал в образ буквально с первой фразы. Жаль только, что в фильмах, в которых он снимается, ему редко приходится демонстрировать свой талант.

В студии оператор заснял наш эпизод. И пока мы его играли, я все время ощущала на себе взгляд Корсика.

Мы снова оказались в его кабинете.

— Мне понравилось, — подвел он итоги кастинга. — Я за то, чтобы утвердить вас, Марта, в этой роли. Но окончательное решение принимает художественный совет студии. — Он на несколько мгновений замолчал. — Если оно будет положительным, мы вас известим и заключим контракт. Уверяю, условия будут хорошими. Вы согласны?

— Согласна, — сказала я.

Мы снова ехали с Ильей в машине только в обратном направлении.

— Все прошло даже лучше, чем ожидал, — сообщил Илья. — Костик от тебя в восторге.

— Это он тебе сказал?

— Это не надо говорить, это и так видно, — засмеялся мой бывший муж.

— Он очень противный и явно не пропускает ни одной юбки.

— Это так, то ты отобьешься.

— Прекрасная перспектива! — возмущенно фыркнула я. — И такую судьбу ты желаешь нашей дочери?

Илья повернул в мою сторону свою красивую голову.

— Послушай, Марта, в каждой профессии есть свои неприятные стороны. Но есть же и позитивные. Главное — это баланс. А он в целом положительный. Да что мне тебе говорить, артистический мир весь такой. В твоем театре, что ли иначе?

— Иначе. Уж точно через постель роли никто не получает.

— А ты?

— Что я?

— Разве не через постель? Ты же жена главного режиссера.

— Я прима театра не поэтому, а потому что лучшая в нем актриса.

Настала очередь фыркнуть Илье.

— Ты всерьез так думаешь? Я нисколько не сомневаюсь в твоем профессиональном мастерстве, но посмотри вокруг себя, думаешь, среди других актрис в вашем театре нет равных тебе.

В моей голове тут же всплыло имя Аглаи.

— Может, и есть, кто не хуже, но лучше — точно нет.

— Ну, ну, — сказал Илья. — В общем, жди, будем надеяться, что они тебе позвонят. Со своей стороны я сделал все, что от меня зависело.

Неожиданно для себя я почувствовала что-то вроде благодарности к бывшему мужу. Может, я ошибалась, и он не такой мерзавец, как когда-то я о нем думала.

Вечером поезд увез меня из Москвы. Я уезжала переполненная сомнениями. Я так и не пришла к окончательному выводу ни по одному вопросу. Может, я вообще переоценила свои возможности это делать.

11

— Как твой бывший муж? — первым делом поинтересовался мой нынешний гражданский муж, едва я переступила порог квартиры.

Я посмотрела на него и увидела, с каким нетерпением он ждет ответа.

— Процветает, — коротко, но, как мне показалось, емко ответила я.

— И в чем это выражается? — продолжал допытываться Эрик.

— Как артист, Илья нарасхват, у него шикарный дом. В общем, живет в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывает.

Мне показалось, что в глазах Эрика засветилась зависть. Я знала, что когда-то он мечтал примерно о такой же жизни. В начале нашего романа ни раз об этом мне говорил. Впрочем, почему мечтал, возможно, сейчас мечтает, только уже молча. По крайней мере, со мной не делится.

— Это все твои новости? — спросил Эрик.

— Нет, но о них я скажу позже. Дай мне переодеться и поесть. Я же прямо с поезда.

Через полчаса вся наша семья расположилась за столом в кухне.

— Мама, говори скорей, мне не терпится узнать про папу, — простонала Анжела.

— Папа готов помочь тебе с поступлением в театральный институт. Он так же согласен чтобы ты во время учебы жила у него дома. А так же на это время готов тебя содержать.

Дочь от радости захлопала в ладоши.

— Я знала,