Профессор Амлетссон - Адель Гельт

экономия, - продолжил друг, и, получается, агент. - Все равно нам прямо сейчас идти к нотариусу, а там — бумага, пергамент, какая разница...

- В каком смысле? - я удивился. Королевский нотариус считался удовольствием дорогим, и в наши просвещенные времена не особенно нужным: каждый поданный Королевства, или, как в моем случае, кандидат на подданство, обязательно пользовался эфирно-цифровой печатью. Это было, во-первых, очень удобно, и, во-вторых, делало подделку документов занятием, практически полностью лишенным смысла.

- Мохнатая твоя башка, - Эдвин ответил парадоксально: уперев указательный палец мне в переносицу.

- Мохнатая и моя, - поспешил согласиться я, чудом подавив рефлекторное желание клацнуть челюстями: мне очень не нравится, когда мою умную голову трогают руками другие мужчины.

Мой друг правильно понял мой порыв, и палец ото лба убрал.

- Договор подписывается с зарубежным заказчиком, балда! - Эдвин посмотрел на меня внимательно.

Я в ответ наклонил голову набок: мол, задумался.

- Значит, это, как минимум, регистрация в королевской палате, - мой друг нашел новое применение своим пальцам: принялся их загибать. - Потом, трансляция эфирно-цифровой печати в советский стандарт. Далее, страховка от всего подряд: все-таки, не в Дублин едешь на пару лекций!

- Тогда ты прав, - я обожаю соглашаться с очевидными вещами, особенно, когда мне подробно объяснили, отчего они, собственно, очевидны. - Без нотариуса не обойтись.

Значит, сразу из кафе мы перебрались в небольшую, но очень, по мнению Эдвина, известную (и надежную этой своей известностью) нотариальную контору. Поверенный предполагался хороший, с иностранной лицензией, выделенным эфирным каналом с прямым доступом к Королевской Контрольной Палате, и ни в коем случае — тут мы неожиданно и сразу сошлись во мнениях — не гоблин.

Как раз такой надежный господин у моего друга на примете был: контора господина Тэдо, и, если судить по названию, его сыновей, находилась совсем неподалеку от университета: недалеко от Горбатого Рынка, палатками, киосками и капитальными строениями которого была сто лет назад застроена знаменитая Горбатая Гора.

Господина Тэдо, владельца странной для ирландца фамилии и еще более странных привычек (по словам знающих людей, в его конторе никогда не открывали днем окон, а вся мебель делалась строго из стали и камня), настоятельно рекомендовали и юристы нашего богоспасаемого учебного заведения. Считается, как оказалось, что поверенные этой конторы отлично разбираются в сомнительных контрактах и умело разрушают даже очень хитро составленные кабальные сделки.

Здание делового центра, на четвертом этаже которого скрывался искомый поверенный, особого доверия не вызывало. Оно, как и положено таким зданиям, последние полсотни лет было по самую крышу завешено рекламами, рекламками и рекламищами: некоторые из них светились ярким неоном, другие, наоборот, выделялись бельмами давно выцветшей дешевой краски. Самые дорогие и надежные демонстрировали плоскую маголограмму, но таковых было всего несколько: конкретно три из, примерно, пяти десятков.

Вывески конторы поверенных «Тэдо и сыновья» среди дорогих и надежных не оказалось.

- Ты наверняка знаешь, что этот господин — не гоблин? - я внимательно, с прищуром, посмотрел на приятеля. В ответ Эдвин одним движением сломал пополам одноразовую электропапиросу, и выбросил обломки в урну (именно возле нее мы и беседовали, не желая нарываться на мелкий, но неприятный штраф за курение в неположенном месте). - Почему, - решил уточнить я, - ты думаешь, что он не из ваших?

- Не из наших, а из немножечко нет! - мой друг обвел ладонью панораму Горы, как бы замыкая увиденное в кадр воображаемого эловизора. - Посмотри, как оно ярко и плохо! Плюс фамилие твоего поверенного прямо намекает на то, что он не какой-нибудь Тедник или даже Тедштейн!

- Дружище! - я посмотрел на Эда слегка укоризненно, - мы же с тобой договаривались, что между собой говорим на стандартном новобританском! Если ты не оставишь свои штучки, я перейду на местный гэллах или исландский портовый диалект, и тебе будет намного менее смешно, чем сейчас!

Эдвин действительно хихикал, будто услышав только что скабрезный анекдот.

- Знаешь, почему, - прерывистый смех, - он не гоблин? Потому, что он тролль!

И действительно, самая крупная вывеска из имевшихся сообщала, что контора лойера Тэдорадзе и его сыновей работает каждый день, кроме воскресенья, с 9 до 18 часов.

- Тэдорадзе — кавказская фамилия. Не то, что белочеловеческая, в смысле, круглоголово-арменоидная, а примерно современных выходцев из Закавказья. - Эдвин, как и договаривались, перешел на британский, но ситуацию это сильно не исправило: из всего предложения я уверенно понял только пробелы между словами.

- Кавказская фамилия, да еще настолько характерная, это или карла, или тролль. Много ты знаешь карл, трудящихся лойерами? - спросил Эдвин. Я отрицательно помотал мордой: почти все знакомые мне представители подгорного народа были или экономистами, или механиками.

- Вот и я — ни одного, - подытожил приятель.

Внутри конторы оказалось светло (плотно закрытые ставни компенсировались яркими лампами дневного света), зелено (по всем углам стояли кадки с разного рода фикусами) и довольно уютно в целом. Представитель встретил нас у входа.

- Тэдо-Мосли младший, партнер - отрекомендовался встречающий, огромного роста и массы клерк, затянутый в стильный серый костюм. То, что догадка моего друга оказалась верной, младший партнер подтверждал невероятными для человека габаритами, четкими и основательными движениями, и, наконец, похожим на каменный топор горбоносым лицом.

- Вы — один из сыновей? - восхищенно заинтересовался Эдвин.

- Скорее, внук, - уточнил клерк. Сыновья давно сидят по отдельным конторам, только дед…

- А сам господин Тэдо… - мне и самому стало интересно. Клерк улыбнулся, добро и внимательно: сразу захотелось убежать, и, скуля, забиться под монументальный каменный стол.

- Не ломайте язык, сэр. Мы давно привыкли, что наша фамилия - Тэдо, с ударением на последний слог. К тому же, традиция. Почти все дедушкины потомки носят двойные фамилии по названиям местных семей, с которыми успели породниться. Дедушка же, - внук бросил короткий взгляд на эловотч — никогда не выходит к клиентам до позднего вечера.

- Нам — на регистрацию международного рабочего контракта, - встрепенулся подавленный зрелищем человека, превосходящего ростом двухметрового себя, Эдвин. - Точнее, не прямо сразу нам, а конкретно вот ему.

Я спиной почувствовал давление воздуха: легкий, но упругий, ветерок, подталкивал меня в спину, побуждая сделать шаг вперед.

- Это я, господин младший партнер. Это мне нужен контракт. Только есть небольшой нюанс — этот контракт…

- С Советским Союзом, господин профессор? - профессионально осведомился тролль. - Вы ведь — профессор Лодур Амлетссон? Дедушка