Братство бумажного самолётика - Екатерина Витальевна Белецкая

Ит рассмеялся.

– Яичницей с хлебом, – ответил он. – Или ты думаешь, что мы тут мясо каждый день едим, что ли? Или яичницей, или перловкой. Перловка с жареным луком, кстати, тут получается вполне себе сносная.

– Издеваешься, – покачал головой Ри.

– И не думал, – Ит встал, сунул Ри в руки папку с отчетом. – Ладно, так уж и быть. Вот тебе бумажки, иди к этому, и вечером ждём.

– К семи подойду. Перловка, – Ри покачал головой. – Хм. И ведь не врёшь. Ты сейчас не врёшь.

– Да, не вру, – согласно кивнул Ит. – Но ничего, поверь, перловка – это тут меньшее из зол.

– Ты каждый раз мне эти злы… – Ри осекся. – Как будет множественное число от «зло», Ит?

– Ри Торк это будет, – ответил Ит раздраженно. – Слушай, гений, иди уже, а? – попросил он. – Сейчас припрется кто-нибудь, будут потом разговоры. Вечером пообщаемся.

– Хорошо, – сдался Ри. – Пойду добывать мясо.

Он вздохнул, развернулся, и пошёл к двери.

– Другой разговор, – сказал Ит ему вслед. – И хлеба купи!

Если бы разговор доктора и директора кто-то слышал, этот кто-то, конечно, сильно бы удивился, потому что визит директора, Самого Директора, был для детдома событием отнюдь не рядовым. За несколько дней до его появления (из Перми, ну а как же) в детдоме начиналась лихорадочная подготовка к этому самому визиту. Спешно отмывалось всё подряд – от вечно загаженной и засиженной мухами столовой, до спален и кабинетов, спешно приводилась в порядок убогая территория, спешно подметалась площадь, и спешно приколачивалось то, что отвалилось, подкрашивалось то, что облупилось, привинчивалось то, что отвинтилось, и зашивалось то, что было дырявое. Детдомовцам под этот визит тоже кое-что перепадало – например, братьям Фламма досталось в этот раз по новой майке, да еще и с рукавами, да еще и цветных, не белых, а Комару с компанией – шикарные, просто шикарные штаны, и не синие, форменные, которые носили все без исключения детдомовцы, а цвета хаки, и на молнии, не на пуговицах. Дело в том, что Комаровой банды побаивался даже завхоз, вот и решил умаслить потенциальных агрессоров, выдав им под визит то, что выдавать не планировал в принципе. Что греха таить, одежду завхоз частенько толкал налево, и подобные штаны иногда продавала на базаре его супруга, рублей по десять, а если с торгом, то по восемь. Впрочем, торга почти никогда не было, штаны уходили влёт, достать что-то подобное в Морозново было непросто.

Каждый раз приезд директора обставлялся со всем доступным шиком. Во-первых, собиралась линейка из учеников, неважно, что время было каникулярное. Во-вторых, Фрол Савельич самолично сопровождал директора во время инспекции, параллельно докладывая о спешно изобретенных успехах. В-третьих, после инспекции директор обедал в своём кабинете, в обществе всё того же Фрола Савельича, и была между ними некая конфиденциальная беседа, для чужих ушей не предназначенная. В-четвертых, после обеда директор обходил весь персонал, и беседовал с каждым, от доктора, до завхоза. А потом уезжал в гостиницу, в Морозново, и весь детдом, увидев отъезжающую чёрную директорскую «Двину», коллективно выдыхал – до завтра можно расслабиться. Приезжал директор обычно пять-шесть раз в год, остальное время он руководил детдомом из Перми. По слухам, он не только в этом детдоме был директором. И слава богу, потому что если бы он присутствовал постоянно, весь детдом, скорее всего, быстро бы свихнулся – в первую очередь, от нервного напряжения.

Да, директор был строг, но, к счастью, справедлив: придирки его никогда не были пустыми, если он ругался, то исключительно по делу, зря не трогал никого. Но всё равно, даже самым незапятнанным и послушным становилось не по себе, когда в коридорах детдома имени К.П.Маслова маячила высокая, статная фигура Игоря Терентьевича, обходящего пустые по летнему времени учебные кабинеты, и спешно приведенные в порядок спальни.

Впрочем, визиты директора далеко не всегда имели негативные последствия. Точнее, последствия эти имели несколько странный характер – вроде бы что-то хорошее, но при этом…

Например, если он появлялся под праздники, его присутствие сулило какую-то выгоду, а то и вообще что-то невероятное. Один раз он приехал под Новый Год, и ошалевшие от неожиданности воспитанники получили прямо во время линейки совершенно невиданные подношения – каждому достался апельсин, яблоко, три невероятно вкусные леденцовые конфеты, и, главное, календарик. Причем все календарики были ещё и разные, и за эти календарики шла потом полгода тихая война, в которой, разумеется, победа осталась за тогда еще только набирающей силу бандой Комара. А вот с конфетами вышло не очень хорошо, потому что далеко не все были такие же ушлые, как братья Фламма, и конфеты хорошо спрятать не успели – в результате Коврига обожрался сладким, и доктор промывал ему желудок, а Зот умудрился сломать себе указательный палец, когда играл с кем-то в фантики. В общем, визит директора всегда был предприятием нервным, и особой радости не вызывал, ни у воспитанников, ни у педсостава, ни у персонала.

Когда Ри робко сунулся в Бертин кабинет, она подняла глаза от какой-то книги, и недовольно спросила:

– Чего тебе?

– Поговорить, – Ри вошел, и прикрыл за собой дверь.

– О чём? – неприязненно спросила Берта. – Слушай, я занята. Давай вечером.

– И чем ты таким занята? – поинтересовался Ри, усаживаясь на стул, стоявший рядом со столом. – До начала учебного года ещё полтора месяца.

– Не ещё, а всего, – поправила Берта. – Учебным планом занята. У меня две недели. Мы хотели с Итом съездить на море, если ты не забыл, и через две недели у нас отпуск начинается. Поэтому занята я своими прямыми обязанностями.

– А на самом деле? – с легким ехидством спросил Ри.

Берта молча подтолкнула в его сторону книгу и объёмистую тетрадь с записями.

– На, просвещайся, – предложила она. – Гений… Или ты думаешь, что я буду искать тут порталы?

Ри невесело усмехнулся.

– Почему бы и нет? – спросил он. – К тому же их тут не может не быть.

– Ри. Пожалуйста, – Берта сморщила нос, в других обстоятельствах это выглядело бы смешно – но не в эту минуту. – Это уж не смешно, шутка за четыре года устарела. Да, тут будут