По ту сторону моря - Екатерина Андреева

Цветочек умолкла, и мои шаги по балкону стали звучать громче, чем мне бы того хотелось. Я пошла медленнее, стараясь не шуметь. Вдруг откуда-то сверху донеслись отдаленные крики, такие же безумные, как и у моей соседки, и я испуганно застыла, задрав голову вверх. Это же кричит не Двэйн? Он еще не сошел с ума?

– Лиса! – услышала я тихий оклик и тут же очнулась. – Я здесь!

Я побежала на звук. Рахель находилась всего в нескольких камерах от моей. Она вплотную прижалась к решетке и выглядела необычайно бледной и напуганной. Я резко затормозила и ухватилась за кончики ее пальцев.

– Не волнуйся, не волнуйся, – затараторила я. – Сейчас вытащу.

– Да, давай лучше побыстрее, – прошептала Рахель и нервно посмотрела в темноту своей камеры. – Они тут… они тут странные.

– И не говори! – усмехнулась я, склоняясь над замком и пытаясь проделать уже знакомые махинации. – Ты не знаешь, куда они могли посадить Азриэля?

– Азриэля? – непонимающе переспросила она. – Но его тут нет, Лис.

– Что?! – Я застыла.

– Может, ты не заметила, но объявляли только две игры, а не три, так что сюда попала только я.

– Но…

– Как он мне позволил? Никак! Он был слишком взволнован, чтобы думать о количестве оставшихся на тот день игр. Ты не представляешь, как он был зол, когда все понял! – девушка тихо усмехнулась. – И он будет припоминать мне это еще всю оставшуюся жизнь. Но, между нами, Лис, я взламываю программы лучше, чем он, – я услышала в ее голосе легкое довольство и улыбнулась.

– А еще тебе до ужаса надоела его опека, так? – хмыкнула я, поднимая последний штифт и открывая решетку.

– Может, совсем чуть-чуть, – улыбнулась она в ответ и, выскочив из камеры, тут же захлопнула решетку обратно.

– Зачем ты ее закрыла? – удивилась я. – Там же люди, они…

– Они все с ума посходили, Лис! Нельзя их выпускать! Давай уже поскорее закончим здесь, я хочу на свежий воздух!

Рахель ринулась прочь от камеры, а я забрала свои отмычки и пригляделась к полумраку. Посреди камеры мне удалось различить девушку. Они не двигалась и мерно бормотала что-то под нос. Я прислушалась:

– Кость, – вдруг заговорила та громче, – высь… снег… падаль… Огонь… смерть… Тьма…Тьма приходит… Тьма наблюдает за нами… И сердце бьется… Тук-тук-тук… Кость… высь… снег…

Я отступила на несколько шагов и сглотнула. Вряд ли эта девушка говорила о Нем. Если только она не пришла с того берега. Может быть, жителей Городов здесь куда больше, чем кажется. Издалека раздался настойчивый голос Рахель, я мотнула головой, вырываясь из мыслей, и поспешила следом за подругой.

Мы старались шагать как можно тише и держаться к утопающим в темноте стенам. Хоть и казалось, что прятаться здесь совершенно не от кого, мы боялись рисковать. Довольно быстро мы добрались до двух закрытых дверей, за которыми должны были располагаться комнаты управления. Мы подошли ближе и прислушались. Все казалось безмолвным, но я вдруг четко осознала, какой непродуманной была наша затея. Кто знает, что может оказаться за этими дверьми на самом деле.

Мы переглянулись и кивнули друг другу. Я взялась за ручку одной из дверей, медленно опустила ее и потянула на себя. По ту сторону царила темнота. Я открыла дверь шире, потом еще, и когда распахнула ее полностью, то удивленно захлопала глазами.

– Это лестничный пролет? – прошептала Рахель, выглядывая из-за моего плеча.

– Не знала, что тут есть лестницы, – я шагнула на площадку и посмотрела через перила вверх, а потом вниз. – Мне кажется, она соединяет этажи, – мой голос прозвучал гулко, отражаясь от бетонных стен.

– Запасной вариант, если откажут лифты?

– Похоже на то, – я повернулась обратно к девушке. – Это упрощает нам дело, но неужели никто раньше не пытался сбежать этим путем? Довольно странно.

– Значит, входные двери остаются заблокированными, – предположила Рахель. – Когда мы заходили внутрь, та площадка казалась единственным проходом в Яму.

Я кивнула:

– Да, думаю, так и есть. Возможно даже, что при попытке бегства они могли блокировать и двери, ведущие на этажи, и люди просто застревали на лестнице. В любом случае, нам лучше подстраховаться и залезть в систему.

Мы вернулись на балкончик Ямы и подошли ко второй двери. Я снова медленно потянула за ручку. Из приоткрытой щели вырвался слабый свет, и мы замерли. Голосов слышно не было, но вот мерное гудение компьютеров тут же донеслось до нашего слуха. Я осторожно заглянула в щель – вытянутая комната с экранами по обе стены и кудрявый парнишка в очках, уснувший прямо за своим рабочим местом. Больше здесь никого не было.

– Там один человек, – одними губами прошептала я. – Спит.

Рахель кивнула и потянулась к своему бюстгальтеру. Спустя секунду она вытащила оттуда крошечную коробочку.

– Яна отдала мне свою, – прошептала девушка.

Я тут же вспомнила: ссора у обрыва, обездвиженные парализованные тела. Я довольно улыбнулась.

Мы бесшумно скользнули внутрь. Я – впереди, а Рахель – за мной – и остановились возле юноши. Он так и продолжал сладко спать. Девушка достала из коробочки маленькую иголку и, бросив растерянный взгляд на спящего, протянула иголку мне. Я вздохнула. Для изгнанников считалось неправильным передавать свою работу другим. Учись защищать себя и учись принимать вред, который ты можешь нанести по необходимости. В рейте ее заставили бы воткнуть иголку самостоятельно. Но ее взгляд был таким испуганным. Я вытянула руку, резко выхватила иглу и одним уверенным движением кольнула ей шею юноши. Его тело тут же безвольно поползло со стула на пол. Даже если он и проснулся, то не смог сообщить нам об этом.

– Действия хватит на пару часов, – тихо произнесла Рахель, помогая мне оттащить юношу в самый темный угол. По настоянию девушки, мы устроили его поудобнее и снова вернулись к компьютерам.

– Ты справишься с этим? – спросила я.

– Мне нужно время, – ответила та, разглядывая технику.

– Хорошо, тогда я пойду искать Двэйна.

– Ты оставишь меня одну? – в ужасе воскликнула Рахель и обернулась.

– Мы не можем терять время. Что если открыть двери получится только на несколько минут? Надо вытащить Двэйна до этого момента.

– Но я не хочу оставаться здесь одна! – Она схватила меня за руку и посмотрела с такой мольбой в глазах, что мне стало стыдно.

– Рахель, успокойся, – мягко произнесла я, поглаживая