Первый Артефактор семьи Шторм 2 - Юрий Окунев

готовил, и Всеволод Николаевич. Только вот их всех оттеснили Сухов и Черкасов. Они вскочили на крик и, быстро сообразив, оттащили Госпожу от Инъектора.

— Врача! Быстро! Нужно срастить кости! — прорычал Антон.

Сухов тем временем достал из сумки небольшую аптечку, вытащил оттуда микро-шприц и всадил Вороновой прямо в плечо. Откинул в сторону, и я увидел надпись: «Обезболивающее».

Поварята засуетились, но Всеволод Николаевич встал в дверях и достал телефон:

— Да, я. Быстро в столовую на первом. ОЧЕНЬ БЫСТРО! — рявкнул он в трубку, а затем спокойно сообщил: — Врач скоро будет.

Затем он вывел остальных за дверь и прикрыл за ними. Как только прибежал врач, впустил его, а затем начал с кем-то спорить за порогом:

— Нет, я не могу вас пустить. Нет, всё под контролем. Роксана Юрьевна! Приказано, чтобы вы отдыхали!

Девушка за дверью возмущалась, но не могла пройти сквозь охрану в виде управляющего.

— Пусть войдёт! — крикнул я, прерывая их спор.

— Ты чего? — шепнул Сухов, помогая Черкасову уложить Воронову на пол. Она потеряла сознание от боли. Или от лекарства — надеюсь он не пичкал её просрочкой за свой счёт?

Врач изучал Александру Валерьевну, параллельно поливая её зелёным светом.

— Она её помощница. Одна из. Пусть помогает. По женской части.

Мужики переглянулись в их глазах мелькнула неловкость. Роксана уже просочилась в зал и подбегала к нам, ворча:

— Кто же кладёт на холодный пол, да ещё в платье.

— Матрасов не завезли, — огрызнулся Сухов, но Привалова молча схватила край скатерти и, снося остатки посуды, выдернула.

— Вот, переложите, только аккуратно. — Пока охранники это делали под руководством Всеволода Николаевича и врача, она спросила: — Что случилось?

— Магический откат, — одновременно сказали врач и Черкасов.

— Вы её атаковали⁈ — на пальцах девушки появились неровные огоньки пламени.

— Успокойся, — сказал я, кивнув на её руки. — Снова сознание потеряешь из-за Дара.

Роксана притушила огонь на руках, но не в глазах.

— Она сама атаковала.

— Если бы она атаковала, ты был бы мёртв, Шторм.

— Сергей, — исправил я. — Тем более, она атаковала не меня, а Инъектор.

— Какой ещё к богам собачьим Инъектор? — возмущённо повернулась она и потеряла дар речи. — Что это? — неуверенно спросила она наконец.

— То, ради чего погибла моя семья и те, кто был ей предан, — тихо сказал я, сжимая руку на шаре кальцита в кармане и готовясь к удару.

* * *

Мы сидели втроём. Я попивал шираз, который, оказывается, Воронова подготовила к моему приезду. Роксана сидела напротив, замотавшись в тёплую шерстяную кофту, похожую на халат. Её слегка трясло то ли от температуры, то ли от произошедшего.

Она не смотрела на меня, лишь изредка бросала взгляды в окно, где небо очистилось от облаков и сияли звёзды. Здесь за городом их было видно очень хорошо.

Третьим и невидимым некоторым участником был Кефариан. Четырёхухий лис устроился на столе прямо между нами и с самодовольной улыбкой наблюдал за нашим общением. Он не сказал ни слова с момента появления, но выглядел как кот, объевшийся сметаны. Довольный по самые помидоры.

Роксана не выдержала первой.

— Мне, наверное, стоит извиниться? — начала она неуверенно.

Я пригубил из бокала, продолжая молчать. Хороший вкус.

— Понимаю, что сделанное мной нельзя простить просто так. Но у меня был приказ.

По моему лицо проскользнула гримаса боли. Боли прошлого мира.

Приказ. Воля богов. Судьба. Необходимость. Ради выживания. Ради будущего. Люди всегда находили причины, почему они могут убивать других и друг друга. И делать это с радостью на лице.

Да, бывали случаи, когда человек не шёл на это добровольно и его заставляли, чаще всего используя Дар контроля. Но во всех остальных случаях люди всегда делали этот выбор сами: подчиняться правилам, приказам, заветам и скрижалям. Лишь бы не думать самим, лишь бы слить ответственность за свои действия и решения.

На этом фоне у меня вызывали уважением те люди, которые понимали свой выбор и принимали ответственность за него. Да, они могли отнят чужую жизнь, но и платили за это по полной. Иногда это бывал триумф и последующий травматический синдром, а иногда — муки совести и освобождение в петле.

— Приказ, — тихо повторил я, заставив Роксану, что-то говорившую до этого, замолчать. — Это был твой выбор. Сделать то, что сделала ты.

Я видел памятью настоящего Сергея, как она выжгла Дар брата, его суть. Это не просто убийство, это кощунство. Даже над смертным. Таким образом можно убить бога, при желании.

К тому же это мучительно больно.

Я молча встал, направляясь к выходу из комнаты. На пороге я остановился и бросил через плечо:

— Я отмыл имя своей семьи. Мы не предавали, а пытались защитить.

— Я слышала, — глухо ответила она.

Действительно: Александра Валерьевна, когда пришла в себя, кратко передала мои слова Роксане. И подтвердила, что Инъектор точно настоящий — за это знание она заплатила сполна. А надо было всего лишь поверить мне. Но видимо с доверием здесь трудно.

— Сейчас я уеду. Проводить человека, который рискнул своей жизнью ради меня. Возможно, придётся с ним проститься. Но и это был ЕГО выбор.

Я вышел из комнаты и пошёл искать Черкасова. Пусть отвезёт меня в больницу, а потом уже пусть делает то, что хочет — они с Суховым свою задачу выполнили.

Кефир молча последовал за мной, поблескивая золотистыми глазами.

* * *

Роксана постучала в дверь и услышала короткое:

— Входи.

Александра Валерьевна лежала в постели, руки поверх тонкого одеяла. Они всё ещё были покрыты яркими линиями вен, набухшим от боли и магического отката, но по крайней мере большую часть повреждений в костях удалось убрать.

— Вам повезло, что врач был в доме, — тихо сказала Привалова, присаживаясь на стул рядом с начальницей. У неё уже не было сил изображать из себя несгибаемую.

— А если бы вы не пострадали ранее, то мне сейчас было бы заметно хуже, — с лёгкой улыбкой ответила Воронова.

Сейчас она выглядела лет на сорок вместо двадцати пяти, но Роксана не стала ничего говорить — тема возраста для Госпожи всегда была болезненной.

— Что ты хотела узнать? — прозорливо спросила Воронова у помощницы. — Хочешь сообщить брату? Без проблем, вопрос в целом решён. Меньшиков тоже может позвонить своим родным.

Девушка кивнула, но потом сжала губы.

— Не только это. — Она глубоко вздохнула, пытаясь расслабить плечи. Она старалась не смотреть на нахмурившуюся Александру Валерьевну. — Почему все решили, что Штормы собираются использовать артефакт? Только из-за показаний Светланы? Но они были настолько фрагментарными!

Она сама не заметила, как повысила