Развод. Моя новая жизнь - Елена Безрукова

— Да! — дёрнула я рукой, совершенно не поддавшись на его провокации и давление. Что он хочет — не понимаю? Он сам меня бросил, теперь пусть за своей избранницей новой и следит, и с неё отчёты требует! Что это такое вообще? — Не ругайся — это во-первых. Отпусти меня, не хватай — это во-вторых. Ну?

Я тянула свою руку, остановившись посреди аллеи, демонстрируя, что дальше, как под конвоем, я путь продолжать не собираюсь.

Стёпа что-то снова сказанул непечатное, но так, что Варя уже не слышала бы, и отпустил меня. Ребенок смотрел на нас во все глаза. Такое поведение при детях мы себе не позволяли, но сейчас эта война друг с другом словно нас обоих свела с ума….

— Не смей меня хватать, — прошипела я ему в лицо. — Тем более, на людях. Ты чего мне скандалы на улице устраиваешь?

— Ладно, — сузил глаза он. — Приедем домой, там поговорим.

— Ко мне домой, — поправила я мужа. Бывшего уже, фактически. Кстати, перед работой зайду-таки в суд — заявление подам на развод.

— Кхм.… Поехали, — хмыкнул Стёпа, и мы втроём снова зашагали к выходу из парка.

Варя взяла меня за руки и опасливо поглядывала на отца. Она понимала, что между нами происходит что-то неладное, нехорошее, что мы ссоримся. В силу своего возраста детали и нюансы она понять, конечно, не была способна, но негатив и ссоры понимала и видела прекрасно, и ребенка это пугало.

Меня снова охватила злость на папашу Варюши — это он делает больно ребенку и заставляет страдать и меня, и детей! Всё из-за него.

Сидел бы дома, ловелас седой, не было бы ни у кого проблем, страхов и боли… Нет, понесла его нелёгкая по кочкам! Гулять ему захотелось, новых ощущений! А нам — страдай!

За свою боль я, может быть, когда-то и прошу его, и смогу не вспоминать о том, как он безжалостно всадил мне нож в спину и своих горьких, одиноких слёз в подушку…. Но боль и слёзы детей — я ему никогда не прощу. Да и они потом тоже всё поймут…

Что же ты, дурак, наделал?

Или…. Все-таки мы?

— Давай сюда свой ранец неподъёмный.… — сказал Степан, забирая у дочери её ношу. — Устала небось тащить.

Она не ответила ему. Слишком в мысли свои погрузилась. Молча отдала вещь и шла, глядя себе под ноги. Расстроился ребенок, чего уж там говорить.… Да и у меня самой на душе была та еще стужа, поистине зимняя.…

Пока мы ехали к нашему дому, метель поднялась нешуточная…

Я грустно улыбнулась, глядя в окно на пролетающие мимо витрины города.

А ведь скоро новый год! Город уже начали украшать новогодней атрибутикой…

Люблю Новый год и город, украшенный к празднику. Тогда мир кажется чуть более красочный, сказочный и добрый… А в носу волей-неволей стоит запах мандаринов, которые мама только что почистила для нас, и мы будем уплетать сладкие дольки за обе щёки под любимые новогодние сказки по телевизору.…

Впрочем, теперь у меня другая радость — чистить мандаринки Варьке, которая теперь вместе со мной ест их под сказки перед телеком….

А потом я снова загрустила — ведь этот Новый год мы будем праздновать уже без того, кто собрался бросить семью и уйти в поисках лучшей жо.… Жизни лучшей.

Стёпа будет загадывать новогоднее желание с ней.

Старшие дети — праздновать с друзьями.

А я буду сидеть возле ёлки под куранты только с Варей…

Вот такой вот грустный праздник будет этой грустной, особенно холодной зимой.

21.

По пути домой все молчали. По пути к нам домой — в который раз поправила я сама себя. Как же трудно так сразу привыкнуть, что этот дом отныне только мой, и хозяйкой в нём буду я. Хотя я, конечно, уже не помню, когда в последний раз полы сама мыла или готовила Варьке кашу…. И не помню, где у нас веники и швабры — этим занималась в выходные дни Нинка, когда не было школы и репетиций.…

Придётся вспоминать…. Когда-то это всё делала я. Давно… Словно в прошлой жизни!

Господи, сколько же лет я пропадаю на работе? Я даже не помню, где веник и щётки искать!

Покосилась украдкой на Степана. Он смотрел в окно и хмурился.

А он ведь долго это всё терпел: мои пропадания на работе сутками, мой практически выход из занятий бытом… Я максимум мусор выносила и продукты домой покупала, когда возвращалась не так поздно.… В основном мы пользовались доставкой еды и продуктов, потому что готовить по нашим ценам не сильно дешевле, а делать это было все равно некому. Степан иной раз тоже часов в семь вечера домой приползал с гудящей головой после общения с “народом”. А я — того позже, в итоге ели абы как и мы, и дети.

В принципе, я описала ситуацию многих семей нашей необъятной родины. Многие так живут. Женщины очень упорно добивались равноправия, и вот оно: пашем не меньше мужиков, иногда и больше, а семья и быт никуда не деваются. Приходится и их делить поровну. Не все мужчины к этому готовы, хотя по сути, это и их дом тоже, но когда женщина сваливает весь быт на голову мужчины — это как-то совсем странно.

Хочется участия жены в быту тоже. Посуда грязная — каждый день.

Есть надо — тоже каждый день. Вещи в машину загрузить, развесить — тоже почти каждый день в зависимости от потребности семьи. Домашнего обеда вместо покупного, опять же.… Разве кто-то с такой же душой приготовить еду, как мы для семьи? Конечно, нет. А я от этого всего отошла совсем.… И, наверное, это было неправильно с моей стороны. Стоит пересмотреть свой распорядок дня и все-таки насильно включать в дела домашние хлопоты. Теперь кроме меня загрузить стирку и вывесить сушиться бельё тупо некому, кроме меня. Не свалю же я всё на детей…

Выходит, и ему от меня многое терпеть пришлось, и обижаться на меня он право имел.

Он пытался достучаться, но у меня одна работа в голове была. Я огрызалась, стояла на своём, время на дом и семью искать не хотела. Считала, что жизни спасать — куда важнее.

Нет, безусловно это важно, и это призвание. Не профессия — верно говорят.