Профессор магии на полставки. Том 4 - Георгий Сомхиев

— Нет, безумия я не боюсь, — покачал я головой. — В безумие впадают или слабые волей, или те, кто ищет лёгкой силы. Ни с первым, ни со вторым у меня проблем нет. Я просто ценю человеческую жизнь.

— Вот значит что, — с интересом посмотрел на меня герцог, после чего ловко подхватил со стола два бокала, протянув один из них мне. Я посчитал это своеобразным намёком и поставил на всякий случай звуковой барьер. — У нас в стране так не принято. Если враг нападает на тебя с целью убить, то ты имеешь полное право сделать с ним то же самое. Я бы сказал, это уже дело чести. Ставишь на кон чужую жизнь, так будь готов поставить свою. Увидеть милосердие — большая редкость. Поэтому редко кто вызывает друг друга на дуэль или поединок чести. Мало желающих расстаться с собственной жизнью

— В этом плане я мыслю иначе, — ответил я, забирая бокал из руки Леннарда. — Люди способны меняться, да и ситуации бывают разные. Например, несколько лет назад на меня напал княжич из рода Урусовых. Я его победил, и он отправился на каторгу, убивать монстров. Там у него неожиданно нашли проклятие, полученное в Аномалии. Теперь, как я слышал, он изменился. Есть люди, заслуживающие второй шанс на исправление.

— Человечность, значит, — сам для себя сделав выводы кивнул герцог, после чего залпом выпил содержимое бокала. — Тут вы в чём-то правы. Однако мир жесток. Если не быть жестоким, этим воспользуются враги. Не будь мои предки жестоки, я бы не стоял перед вами. И рода Леннердов бы не существовало. Нас бы задавили. Потому что существует закон джунглей. Аристократы — это хищники. Либо ты их, либо они тебя. Такова человеческая природа.

— Скорее, таково желание тех, кто вечно стремиться к большей власти, — как ни в чём не бывало ответил я, серьёзно смотря в глаза герцогу. Мне было интересно, оскорбят ли его мои слова или нет.

— Верно подмечено, — ничуть не смутившись, ответил Леннард. — Кто не хочет власти, тот не карабкается вверх. Однако власть даёт то, чего нет у других. Силу. Без силы не защитишь дорогих тебе людей. Без власти враги не почувствуют страха. Без страха они отберут то, что по праву твоё. Это путь не для каждого. Если вы со мной не согласитесь, я вас винить не стану. Мы люди разные, и у каждого есть свои принципы и ценности. Они делают нас людьми.

Я сам того не заметил, как разговор перетёк в философское русло. Однако чего врать, разговаривать с герцогом было интересно. Даже на фоне моих студентов, он напоминал открытую книгу. Он не боялся говорить то, что думает.

Тут-то я снова поймал себя на мысли, что сам того не заметив, стал окружать себя искренними людьми. Если даже не брать в расчёт студентов. Вот взять хоть Оболенского. Он никогда не врал, пусть вёл себя сдержанно.

Зорина? Она оказалась стеснительной натурой, какой раньше была Морозова. Но как факт, ведёт она со мной искренне. То же самое я мог бы сказать про Голицыну. Или даже про Некрасову.

Забавно выходит на самом деле, учитывая, что аристократы очень сдержанная каста. Даже перед близкими друзьями далеко не каждый готов хоть немного открыться. И ведь не факт, что это хоть как-нибудь изменится. Не просто так во всех странах, спустя многие сотни лет, сформировалась такая система.

Впрочем, ладно. Это уже детали.

— Тут я частично с вами соглашусь, — отпив немного незнакомого мне сладкого напитка, сказал я. — Не власть даёт силу, а сила даёт власть. Просто она может по-разному проявляться. Кто-то добивается своего через кулаки, а кто-то словами. Всё это тоже проявление силы.

— Не буду спорить, — едва заметно улыбнулся герцог и положил пустой бокал на стол. — У нас, Искателей, как правило, разнятся взгляды на жизнь.

— Сейчас я скорее профессор, а не Искатель, — ответил я, не до конца поняв, к чему клонил герцог. Вряд ли он просто решил похвастаться тем, что когда-то зачищал Аномалии. — Впрочем, бывших Искателей не бывает.

— Искатель однажды, Искатель навсегда, — весело ухмыльнулся он и серьёзно произнёс: — Я так-то тоже можно сказать, на пенсии. Однако что мешает тряхнуть стариной? Есть у меня на примете одна Аномалия, до центра которой никто добраться не может.

— Я предпочитаю действовать в одиночку, — сразу же я протянул ладонь вперёд. — К тому же, сейчас я в отпуске. Нет желания заниматься тем, чтобы истреблять монстров.

— Понимаю, — коротко кивнул Леннард. — Как говорится, моё дело предложить, ваше дело отказать. Однако с пустыми руками я вас отпускать не собираюсь.

— Вы мне ничего не должны, — сразу же заявил я.

— Должен, должен, — недовольно заиграл желваками герцог. — Я четвёртого принца всегда недолюбливал, а после такого наглого представления с его стороны, его братья моему роду ещё спасибо скажут. Можете считать это суеверием, но если я отпущу вас без подарка, удача в следующий раз мне покажет задницу.

Я чуть не подавился, пригубив бокал и услышав последнее слово. Не ожидаешь услышать такую «вульгарщину» от герцога, ещё и во время бала. С другой стороны, а кто ему бы запретил так выражаться?

— Что ж, хорошо, — спокойно ответил я, и допив содержимое бокала, поставил его обратно на стол. — От подарка я отказываться не стану, если только не посчитаю это перебором.

— Не посчитаете, можете не сомневаться, — заверил меня герцог. — Со мной тут поделились информацией, что вы любите на мотоциклах кататься…

* * *

— Я даже не знаю, что тут сказать, — Ворон как обычно, был внезапен как понос в своём появлении. А ведь после боя всё это время молчал, даже когда закончился бал и я уехал в отель. Зато стоило подойти к моему «подарку», как он сразу же явился не запылился. — Герцог определённо гений.

— В плане гений? — с лёгким любопытством посмотрел я сначала на Ворона, а затем на мотоцикл. — Умный, это да, тут не спорю. А гениальность причём?

Последний мне сразу пришёлся по нраву. Во-первых, мощный и скоростной. Во-вторых, он с интересным зачарованием на защиту. Даже если в тебя угодит выстрел из гранатомёта, силовое поле мотоцикла без остатка поглотит весь удар.

То