Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть вторая - А. Куприн

Ознакомительный фрагмент

Глава 2. Простое производство и необходимая деятельность

1. Развитие производства из потребления

Аграрная эволюция и возрастание смыслов

Будь Homo sapiens просто крупным млекопитающим, подобным волку или медведю, общая численность его популяции не превысила бы нескольких сотен тысяч (Капица 2009, с. 15). Например, численность серых волков в мире составляет около 300 тысяч особей, такая же численность у шимпанзе. Превращение человека в культурное существо позволило ему выйти за пределы численности, установленные природой. Сто тысяч лет назад в мире был 1 миллион человек. 10 тысяч лет назад, когда началась аграрная эволюция, людей было уже 5-10 миллионов, многие из них для самовоспроизводства уже полагались на (полу)одомашненных животных и растения. Чем дальше двигалась аграрная эволюция, тем больше становилось людей. На рубеже нашей эры на Земле жило уже около 250 миллионов, в подавляющем большинстве земледельцев и скотоводов, а не охотников и собирателей. К началу промышленной революции в мире проживало уже около 1 миллиарда человек (см. Malanima 2009, p. 1 ff.).

Накопление смыслов привело к обособлению культуры внутри природы и вместе с тем к обособлению производства внутри потребления. Аграрное производство начало складываться приблизительно 10–12 тысяч лет назад в результате накопления изменений в способе взаимодействия людей с природной средой, постепенного одомашнивания растений и животных. Неолитическая аграрная эволюция представляла собой быстрое событие по меркам палеолита, но по меркам современных социально-культурных изменений это было очень медленное и постепенное развитие производящего хозяйства. Исследования показывают, что процесс одомашнивания был растянут во времени:

«Во-первых, они отрицают выделение одного-единственного события одомашнивания — как произвольное и бессмысленное. Во-вторых, они растягивают одомашнивание на очень-очень длительный срок, который некоторые называют «производством продуктов питания низкого уровня»: растения были уже не вполне дикорастущими, но еще не вполне одомашненными. Оптимальные трактовки одомашнивания растений отказываются от единственного события одомашнивания и заменяют его, опираясь на убедительные генетические и археологические свидетельства, процессами окультуривания диких видов в разных регионах, которые длились до трех тысячелетий и обусловили множественные и рассеянные в пространстве и времени одомашнивания основных культур (пшеница, ячмень, рис, нут, чечевица)» (Скотт 2020, с. 30).

Не существовало четкой границы между присваивающим и производящим хозяйством. Переходный период от одного к другому Джеймс Скотт называет «нечетким производством» (Скотт 2020, с. 52). Для нечеткого производства были характерны два момента. Во-первых, шло приращение смыслов в предметах и средствах деятельности: растения и животные, а вслед за ними и сам человек из продуктов природы все больше превращались в продукт человеческой деятельности. Во-вторых, переход от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству приводил к перераспределению времени между разными видами деятельности.

Наступление относительного более теплого и стабильного климата в начале голоцена привело к тому, что некоторые территории позволили людям самовоспроизводиться без необходимости вести кочевую жизнь — как, например, в регионе Плодородного полумесяца — за счет охоты, рыболовства и сбора дикорастущих растений. Повышение плотности населения носило локальный характер и было связано с возможностью получать большой сезонный избыток пищи — например, в местах нереста рыбы или сбора урожая злаков. Сезонный избыток пищи и постепенно выработанное умение его хранить позволили повысить плотность населения и потребовали умения планировать и в целом управлять временем.

«Пищевая стратегия, которая базируется на нескольких сезонных потоках энергии, требует умения хранить пищу. Способы хранения включают зарывание в вечную мерзлоту, сушение и копчение морепродуктов, ягод и мяса; складирование семян и корней, погружение в масло, изготовление колбас, муки из орехов и зерна. Крупномасштабное, долговременное хранение пищи изменило отношение охотников и собирателей к времени, труду, природе, а также помогло стабилизировать высокую плотность населения. Умение планировать и управлять временем стало, возможно, наиболее важным эволюционным преимуществом. Новый способ существования предотвращал частые перемещения и предлагал другой способ выживания, основанный на накоплении излишков» (Смил 2020, с. 44).

Переход к оседлости не был связан исключительно с особенностями той или иной местности. В течение нескольких тысяч лет люди перешли к оседлости не только во многих регионах Старого света (Ближний Восток, Индия, Китай), но и в Новом свете. Практически одновременный, по доисторическим меркам, переход к оседлости в разных частях земного шара, говорит о том, что он был связан прежде всего с достижением критической точки в эволюции общества-культуры, совпавшей по времени с климатическими изменениями в начале голоцена.

Переход к производящему хозяйству происходил постепенно и был основан на использовании природного эффекта, снижающего требуемую интенсивность труда при возделывании зерновых. Как огонь позволяет расчищать лес и создает питательный слой для полезных человеку растений и животных при подсечно-огневом земледелии, так и периодические приливы и отливы в поймах крупных рек создают питательный слой для посева злаков. Паводковое земледелие было тем природным эффектом, которым воспользовались умные и ленивые охотники-собиратели (см. Скотт 2020, с. 88):

«Главная проблема сельского хозяйства, особенно основанного на плужном земледелии, состоит в том, что оно трудоинтенсивное. Впрочем, один тип земледелия устраняет большую часть труда — приливно-отливное (также известное как паводковое), где семена обычно высеиваются в плодородный ил, сформированный ежегодным разливом рек. Этот плодородный ил, безусловно, был результатом «переноса» питательных веществ из размытых верховий рек. Этот тип земледелия наверняка был исторически первым в пойме Тигра и Евфрата, не говоря уже о долине Нила. Он все еще широко распространен и доказал, что является самой трудосберегающей формой земледелия, независимо от возделываемых культур» (Скотт 2020, с. 87).

Таким образом, на первых порах земледелие было лишь дополнительным источником питания для охотников и собирателей, которые перешли к оседлости благодаря обилию пищи в низовьях рек, граничащих с морским побережьем. Для первобытных общин подобное изобилие было не