За последним порогом. Тени Севера - Андрей Стоев

Ознакомительный фрагмент

class="p1">Человек, незнакомый с бытом воздушников и моряков, возможно, подумал бы, что юнга спешит исполнить какое-то важное поручение. Лена, однако, настолько наивной не была, и сразу догадалась, что юнга торопится заныкаться в какую-нибудь норку и отдохнуть от предполётной суеты, пока его не припахали снова, уже надолго.

— Тебя как зовут?

— Тимохой зовут. Лапины мы, — юнга подумал немного и добавил на всякий случай: — Сиятельная.

— Я не сиятельная, — засмеялась Лена. — Когда посторонних нет, можешь даже просто Леной звать. Мы же с мужем сами из воздушников, только мы не на курьерах, мы на грузопассажирских ходили. Я юнгой ходила, а муж — помощником механика.

Тимоха выглядел потрясённым до глубины души — подобного ошеломляющего признания от высокопоставленной пассажирки он никак не ожидал.

— Вы с ним там встретились, что ли? — на лице его явственно отображалось сомнение.

— Нет, мы ещё до этого поженились, — покачала головой Лена. — Ну, воздушники обычно же семьями летают.

— А что вы юнгой-то делали? — всё ещё недоверчиво спросил Тимоха.

— А то ты сам не знаешь, — засмеялась она. — Подай-принеси, что же ещё. Ну, я большей частью на камбузе помогала — картошку почистить, овощи пошинковать, всё такое. Посуду перемыть, — лицо её при этом воспоминании слегка омрачилось.

— Девчонкам легче, — завистливо вздохнул пацан. — На камбузе-то чем не жизнь. А у нас и камбуза нормального нету, я в основном у механиков на подхвате. На погрузке ещё помогаю.

— Ну и дурак, если о камбузе мечтаешь, — авторитетно заявила Лена. — Вот подрастёшь, придёт время уходить из юнг, и что тогда? Спросят тебя: «Что умеешь?» И что ты с камбуза ответишь? «Умею картошку чистить?». А так в двигателях, в баллонах поднатаскаешься, сможешь сразу помощником механика пойти.

— Ну так-то так, — неохотно согласился Тимоха.

— Я тебе даже больше скажу. Драгана Ивлич здесь часто бывает, верно? Это же её дирижабль?

— Ну да, — простодушно подтвердил наивный подросток.

— Так вот, я тебе открою секрет: она всё вокруг замечает. И всех. Проявишь себя, покажешь, что на тебя можно положиться — она тебя и продвинет, и поможет образование получить.

— Хм, — с сомнением промычал Тимоха. Настолько далеко его жизненный план явно не распространялся.

— Ну, можешь верить, можешь не верить, тебе жить, — подвела итог Лена. — А сейчас покажи-ка мне судно, Тимоха. Проведи по отсекам, расскажи, что и как.

— Так не положено это, — в голосе Тимохи появились нотки паники. — Капитан мне за это голову открутит.

— А с тебя какой спрос может быть? — удивилась Лена. — Скажешь, что я приказала, и всё. Вот мне пусть и попробует голову открутить. Хватит болтать, веди давай, а если у Драганы вопросы появятся, я ей сама отвечу.

Я деликатно постучал в дверь каюты Драганы. Мне было настоятельно необходимо обсудить с ней кое-какие насущные вопросы, причём обсудить срочно, пока она ещё чувствует себя обязанной — ну, если она вообще на такие глупости способна. А то ведь многие большие начальники первым делом утрачивают способность чувствовать себя обязанными — способность, в общем-то, совершенно ненужную, а для начальника даже и вредную.

Из-за двери послышалось какое-то восклицание, которое я после небольшого колебания предпочёл интерпретировать как «Войдите».

— Гана, ты занята? — заглянул я в каюту. — Надо бы немного посекретничать.

— Хм, — она чуть поколебалась, но всё же направилась к двери. — Пойдём тогда в кают-компанию, сейчас там, наверное, никого. А то в этой каюте двоим не поместиться, сам видишь. Ты уж извини, что приходится лететь в таких некомфортных условиях.

— Никаких проблем, Гана, — отозвался я, — не такие уж мы изнеженные. Да и вообще, я ожидал худшего. Для перевозки алхимии этот курьер даже великоват, так что всё обстоит не так уж плохо.

— Что ты сказал?! — она даже споткнулась. — Какая ещё алхимия?

— А что я такого сказал? — удивился я подобной реакции. — Это же твой дирижабль, на котором ты алхимию возишь. Я всего лишь имел в виду, что он мог быть и меньше, так что условия у нас не такие уж и плохие.

— Знаешь, Кен, мне иногда просто невыносимо хочется тебя придушить, — призналась она. — Откуда ты узнал про алхимию?

— Да это же очевидно.

— Кен, это серьёзно! Нельзя позволить, чтобы информация об этом расползалась. Ты, в конце концов, сам в этом заинтересован. Кто из экипажа болтает? Говори!

— Да нечего говорить, Гана! Честно. Никто не болтает, это же безо всякой болтовни легко увидеть.

— Объясни! — потребовала она.

— Достаточно посмотреть на мусор в трюме. Там сразу в глаза бросаются обломки сухих ивовых прутьев, от корзин такие прутики иногда отламываются. Лесные же всё в корзинах поставляют, наши фрукты тоже в корзинах идут. А если ещё и заметить на полу кусочек сургуча, который явно с края печати отломился, — я вынул из кармана и продемонстрировал маленький сургучный обломок, — то уже всякие сомнения пропадают. Что ты ещё на своём дирижабле можешь возить в опечатанных корзинах, кроме алхимии?

Драгана молча смотрела на меня с непонятным выражением. Всё-таки плохо, что здесь ничего про Шерлока Холмса не написали — аборигены в плане дедукции какие-то совсем уж необразованные. Вот и смотрит на меня диким взглядом — у меня даже появилось смутное ощущение, что она и в самом деле раздумывает, не придушить ли меня.

— А Лена здесь гуляла, — наконец сказала она. — Мне когда доложили, я ещё удивилась, зачем её вдруг понесло по дирижаблю лазить.

— Ну, она же любопытная, всегда окрестности обследует, — объяснил я. — Да и вообще, мы ведь с ней старые воздушные волки, помнишь? Вот ей и интересно было на судно посмотреть, с коллегами пообщаться.

— Я уже поняла, что вас ни в какие секретные места даже близко подпускать нельзя, — с печальным вздохом сказала она.

— Наоборот, Гана, как раз наоборот. От нас информация точно никуда не уйдёт, зато мы увидим, где возможная утечка имеется.

Она просто махнула рукой и молча двинулась дальше.

Кают-компания и в самом деле оказалась пустой. Драгана устроилась в капитанском кресле и жестом пригласила меня располагаться.

— Ну и что ты хотел обсудить? — перешла она к делу сразу, как только я разместился на небольшом диванчике у стены.

— У меня несколько вопросов, — отозвался я. — Но давай начнём по порядку. Во-первых, могут ли быть какие-нибудь неожиданности от Максаковой? Что бы она ни говорила, а она была на нас здорово сердита — я помню, как она на меня волком смотрела.

— Сложный вопрос, — задумалась Драгана. — Я, пожалуй, и сама хотела бы знать ответ. Если говорить о цели экспедиции, то всё будет нормально — в том, что Анна лояльна