Мастер Гравитации 5 - Дмитрий Ангор

— Конечно, Ваше Императорское Величество! — кивнул Михайлович. — Добрынину удалось уничтожить императорский дворец в Австрии, их Император погиб. Но Добрынин не остановился на этом — разобрался с сильнейшими Одарёнными австрийцами, уничтожил целое отделение спецназа и военные вертолёты. И среди врагов теперь настоящий хаос.

На лице Петра Александровича проскользнула хитрая улыбка. И откинувшись на спинку дивана, он с довольным видом посмотрел на расписной потолок.

— Нельзя упускать этот шанс, Глебка, ох нельзя, — в голосе государя звучал задор. — Добрынин целую Австрийскую Империю в одиночку заставил трястись от ужаса. Не прогадал я тогда, когда заинтересовался им.

— Вы как всегда правы, государь, — подхватил Советник. — У вас отличное чутьё и острый ум. Какие же дальнейшие шаги предпримем?

— Не стоит терять времени, — Император поднялся и кликнул камердинера, чтобы помог переодеться. А скрывшись за ширмой, продолжил. — Успех Добрынина стоит раздуть, как пламя, пока оно не угасло. Михайлович, собирай делегацию для связи с Австрией. Я же направляюсь к командующим и велю добивать все военные подразделения австрийцев, которые не успеют вывести с наших земель.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество! Немедленно приступаю, — Советник поднялся.

— Это ещё не всё, Михайлович, — государь выглянул из-за ширмы. — Нужно любой ценой вытащить Добрынина из Австрии, неважно, остались у него силы сражаться или нет. Он сделал достаточно для нашей Империи, и Империя должна ему отплатить.

— Сделаю, государь! — Советник стал предельно серьезен, но внутри ликовал — наконец-то он вновь ощутил свою значимость. Когда речь шла о силе, он был бессилен, но в дипломатических делах Глеб Михайлович не знал равных. Передавать поручения Императора точно и своевременно — его истинное призвание.

Закрыв дверь, Советник поспешно удалился. Петр Александрович же завершил переодевание и, взглянув в зеркало, на мгновение замер — «Теперь мой черед действовать лично… Эстонцы… Всё напирают и напирают…»

Государь недовольно фыркнул, отворачиваясь от зеркала. Он избегал личного участия в сражениях, опасаясь, что его дар выйдет из-под контроля, унося тысячи невинных жизней. Но выбора не осталось — момент требовал решительных действий. Император понимал — возможно, следует, как и Добрынину, продемонстрировать врагам всю мощь своей неудержимой силы. Только так они осознают глубину своей ошибки…

* * *

Тем временем

в доме Добрыни

— Госпожа, вы до сих пор не переоделись? — начальник службы безопасности вошёл в гостиную.

Виктория сидела в том же чёрном спортивном костюме, изодранном в клочья, с запёкшейся кровью врагов на нем. Даже на лице ещё оставалась пыль и грязь после боя.

— Я так вымоталась, что даже в ванну идти нет сил, — она вяло улыбнулась, глядя на него. — Добрыне же я сказала, что у нас тут были скучные бои. Незачем ему голову лишними подробностями забивать — он и сам там измотан.

— Да уж, скучные, — хмыкнул Дмитриевич и устало выдохнул. — За сутки мы отбили бесчисленное количество атак на наш район. Сейчас всем отдых необходим.

— Ты прав, — кивнула маркиза. — Атаки мы успешно отразили, и только что пришла новость — Австрия отступает. Значит, время для передышки есть, но ненадолго.

— О чём вы, госпожа? Про эстонцев?

— Именно, — она подалась вперёд и налила себе морс. — Эстония по-прежнему огрызается, а значит, после отдыха нужно сразу готовиться к новым стычкам.

— А что господин? Он говорил, когда вернётся? — поинтересовался начальник службы безопасности. — Ему бы тоже не помешал отдых перед очередными сражениями.

— Как я уже сказала, недавно звонила ему, — Виктория сделала пару глотков, и улыбка исчезла с её лица. — В Австрии у него всё шло хорошо, и я не удивлюсь, если австрийцы отступили именно из-за его действий. Но сегодня он не взял трубку. И я пока не знаю, что думать, — её взгляд стал задумчивым.

— Вы думаете, с ним что-то случилось? — Дмитриевич не терял присутствия духа. — Госпожа, если я что и знаю о своём господине, так это то, что ему всё нипочём. Вы же знаете его силы — скорее австрийцы бросят свои земли и побегут куда глаза глядят, чем с ним что-то серьёзное произойдёт.

— Знаю, — её голос прозвучал печально, а глаза потускнели. — Но всё же он в самом центре вражеской Империи и совершенно один. И он не божество, Дмитриевич, — Добрыня тоже смертен, как и все мы. Я не могу не волноваться за него.

— Госпожа, мне кажется, он просто потерял или сломал телефон в бою. Битва — дело такое, там что-нибудь сломать — как пить делать, — попытался успокоить её Дмитриевич. — Или снова включили какие-то глушилки. Попытайтесь отдохнуть, пожалуйста. Вы сами сказали, что впереди ещё много работы. Наша задача сейчас — отражать врагов, и чем больше мы их уничтожим, тем лучше.

— Да, — со вздохом кивнула маркиза, и Дмитриевич, откланявшись, вышел.

Она же приказала служанкам подготовить ванну и, оставшись одна, погрузилась в мысли — «Добрыня-Добрыня, если выясню, что ты просто трубку не брал, сама придушу… Из-за волнений за тебя скоро поседею раньше времени». По щекам ее потекли слезы.

Но вдруг зазвонил телефон. Она рванулась к столу, схватила трубку, надеясь увидеть имя Добрыни. Но на экране высветилось «Отец».

— Да, отец, здравствуй, — Виктория смахнула слезы и шмыгнула носом.

— Что, сопли по своему ненаглядному распускаешь? — усмехнулся маркиз.

— Тебе что-то известно о нём? — мгновенно оживилась девушка.

— Сама знаешь, у меня везде свои каналы. Так что да — известно.

— Папа, говори, не томи! — от волнения она закусила губу.

— Твой Добрыня в Австрии такой переполох устроил, что они сдают позиции… — начал отец.

— Это уже не новость, — перебила маркиза. — Лучше скажи, что сейчас с ним? Где он? Об этом тишина, на звонки не отвечает.

— В порядке он, ха-ха, — рассмеялся Фридрих фон Адель. — Домой твой возлюбленный героем возвращается. Жди — хороший и сильный парень оказался.

— Хочешь сказать, за такого зятя тебе не будет стыдно? — Виктория снова расплакалась, но уже от счастья.

— Ишь какая, сразу про свадьбу заговорила. В этом вся в мать, — ответил он. — Поживём — увидим, война ещё не окончена. Пока же утри слёзы. Твой герой вернётся, а ты зарёванная и опухшая — не дело это.

— Спасибо, папа, за новости! — Виктория чмокнула в трубку и отключилась.

Вскочив на диван, она запрыгала как ребёнок. «Едет домой!» — ликовало в голове. — «Мой сладкий едет домой!» Ей уже не терпелось, чтобы все эти войны закончились, и она наконец смогла остаться с Добрыней наедине.

* * *

Странное затишье — никто не суётся по мою душу. Неужели враги включили мозги? А мне что здесь делать? Пора домой значит. И я