Темный Призрак - Дмитрий Лифановский

и собиратели рассказывали о тварях и растениях. Доктор устроил проверки на устойчивость к ядам. Даже каторжане из обслуги учили пользоваться ножами и разделывать тварей. Неделя получилась очень насыщенная.

Но все равно, в поселении было скучно. Меня манили просторы там за стенами. Занятия надоедали. Даже изготовление ножа, выглядело нудной работой. Маг-артефактор говорил, что только тому будет принадлежать нож, кто изготовит его сам и для себя. Но магией я не пользовался. Потому и не понимал, как нож привяжется ко мне. Правда, Шаман нашел обходной путь. Он использовал духов в помощь мне, потому работа потихонечку двигалось к завершению.

В один из дней после обеда выдалось свободное время. В столовой никого не было, свет приглушен. Только баба Люба — повариха из вольнонаемных возилась на кухне. Она была хоть и не родовая, но из магической семьи, которая насчитывала не одно поколение магов. У нас женщина работала, чтобы обеспечить внучек достойным воспитанием и обучением в Магической Академии нашей ветки миров Изнанки.

Я решил повозиться со слизнями, заодно и в аквариумах убраться. Зайдя в столовую, обратил внимание на свечение маски Наездника. В приглушенном освещении это было особенно заметно. Вот и решил накинуть на себя шкуру как плащ и маску. Эффект был удивительный. Маска стала светиться чуть ярче бледно-белым светом, освещая все вокруг на небольшое расстояние. И в полумраке выглядела контрастно. Плащ из шкуры хоть и приобрел ядовитые бледно-зеленые оттенки, но ничего не освещал. Он даже наоборот создавал постоянно перемещающиеся тени. Подул легкий потусторонний и пронизывающий сквознячок, создавая ощущения постоянного, неразборчивого шепота. По помещению разлились эманации смерти. В зеркале, находящемся в столовой отображалось какое-то ирреальное существо.

Я даже подошел к одному аквариуму, предназначенному для отправки наверх, и достал двух слизней. Посадив их себе на плечи, стал принимать разные пафосные позы, смеясь от увиденного. Слизни выглядели забавно, на моих плечах. Встав столбиками, они стали ярче светиться и вертели головами в разные стороны, показывая, что контролируют пространство вокруг. Давно мне не было так весело.

И зачем в столовую занесло Главу поселения? Знает прекрасно, что в это время здесь никого нет. Только я иногда вожусь с аквариумами и играю со слизнями. Мне категорически запрещали выносить их из столовой и брать больше двух. Да и это условие я выбил большим противостоянием и шантажом. Чтобы иметь слизней на продажу, их должен кто-то ловить. И только я безопасно мог их собирать. Постоянно таскаться к ручью для сбора слизней мне было скучно. Вот и предложил научить охотников их собирать. Маг-артефактор разработал специальные щипчики для сбора. Шаман с помощью духов создал маркер, при наличии которого слизни не проявляли агрессию. А я приучил слизней подходить к местам подкормки, где их можно было спокойно собирать в аквариумы. Вот так и появилась постоянно действующая ферма по сбору слизней.

И каково же было мое возмущение, когда мне запретили с ними играть! Пришлось пригрозить, что могу и прикрыть лавочку. В результате недолгого противостояния между мной, администрацией и матерью выработали компромиссное решение. Я могу в любое время доставать не более двух слизней и ни под каким видом не выносить их за пределы столовой.

Я стоял перед ростовым зеркалом и развлекался, когда вошел Глава. Мои слизни еще больше вытянулись и, повернув головы, стали смотреть на Главу. От входа было прекрасно видно зеркало, а мне было видно все в отражении. Даже поворачиваться не пришлось. Я радостно помахал рукой. Глава резко встал и побледнел. Глаза его расширились, и он выскочил за дверь с нечленораздельным воем. Это было так смешно, что я согнулся от хохота. Практически сразу в столовую вбежали люди. Они стали рассредоточиваться вдоль стен, с непониманием и почему-то страхом глядя на меня. А через пару минут зашли Сержант со стражей, Шаман и мать. Сержант сразу включил свет, разрушив потустороннее оформление столовой.

— Привет! — радостно помахал я им рукой — Правда, здорово?

Мать стремительно прошла ко мне. Почувствовав неладное, я только и успел перехватить своих маленьких друзей. А с меня сорвали плащ и маску, бросив на пол. Мать стремительно перехватила меня под мышку и огляделась. Шагнув к одному из охотников, вытряхнула его из охотничьего пояса.

Кажется, я начал понимать, почему к нам в поселении уважительно относятся. Мама была невероятно сильна. Мне хоть и десять, но по утверждениям многих я выгляжу гораздо старше и крупнее. Мама, держа меня одной рукой подмышкой, другой вытряхнула здоровенного мужика из его же пояса. И тут же попыталась провести воспитательный процесс. Но не зря Шаман говорил, что вселенская справедливость существует! Пояс мгновенно расползся на волокна. Мать в ярости бросила расползшийся пояс охотнику и повернулась к Сержанту.

— Мария остановись, — успел сказать он, — мальчишка ни в чем не виноват, и ничего не совершил.

— Для него люди перестали существовать! — с каким-то надрывом прокричала она, — Монстры дороже людей стали! Позавчера слизни, вчера Наездник, а завтра Бога притащит? В нашей семье Богам нет места!

В зале наступила пораженная тишина. Некоторые из присутствующих в зале даже со страхом смотрели на мать. Еще никто и никогда не высказывался о Богах, как о мелких зверушках. Если бы она только знала, что ее слова окажутся пророческими.

Вышедшая из кухонного блока баба Люба, прижав мать к себе, ласково заговорила:

— Глупая ты баба. Что же ты творишь? На всю ветвь Изнанки, это единственный ребенок. Нет у него друзей. И не будет. И детства у него не было, и уже не будет. Ему заняться нечем. Монстры для него единственные друзья и игрушки. Сколько раз тебе говорили, отправь его на поверхность. Вот скажи, за что ты его сейчас наказать решила? За то, что нарядился не так, как всегда и со своими монстрами поиграть решил?

— Не ждет его никто там наверху, — со всхлипом вздохнула мать, крепче прижимая меня к себе, — А эти кровопийцы только погубят его, себе на потеху. Там наверху, одаренным простолюдинам жизни нет.

Зажатый обеими женщинами, да и еще крепко прижимаемый матерью, я стал задыхаться. Так ведь и задушат. Вывернувшись из крепких объятий, но оставаясь прижатым рукой матери произнес:

— Я маму не оставлю, ее обижать будут.

Баба Люба только грустно улыбнулась и растрепала у меня на голове волосы.

— Так чем он сегодня провинился, — спросила она у матери, — что ты даже пояс охотника не пожалела?

— Ты же видела, — ответила мать, — Он в этой своей одежде чуть дорогу в серые пределы не открыл. Тени сами по