Наследник барона Грейфорварда - Александр Цуриков

– Берт, ты умрёшь сегодня, страх убьёт тебя. – толстый арбалетчик подначивал дрожащего от напряжения мечника.

– Не тебе говорить другим о страхе, ты будешь сидеть в кустах, когда я буду резать людей. – парировал мечник.

– Я вижу, как ты дрожишь, Берт. Ты просто трус. – продолжил толстый арбалетчик.

– Заткнись! – переходя на визг, ответил Берт.

– Трус. Какой же ты трус. – продолжил толстый арбалетчик.

– Заткнитесь оба. – уверенно сказал худой арбалетчик со шрамом через всё лицо.

– Это не твоё дело, Криг. – сказал толстый арбалетчик и сделал пару шагов в сторону от Крига.

– Ты будешь решать, что моё дело, а что нет? – с угрозой ответил Криг и сделал пару шагов к толстому арбалетчику.

– Успокоились! – попытался остановить начинающуюся драку Рейнер.

– Успокойся, Криг. – сказал с ухмылкой толстый арбалетчик, понадеявшись на то, что Криг не посмеет начать драку после приказа Рейнера.

– Ах ты грязная свинья. – тихо сказал Криг, и резко ударил ножом в печень ошалевшего от неожиданности толстого арбалетчика.

Толстый арбалетчик завопил во весь голос, и попытался убежать с торчащим из груди ножом, заливая тёмной кровью мокрую землю.

– Заткните его! – приказал Рейнер находящимся ближе всех к толстому арбалетчику.

– Поздно, нас заметили, разведчик уже скачет к нам. – сказал вышедший из зарослей ивы арбалетчик, стоявший ближе всех к дороге.

– Чёрт бы вас всех подрал! Криг, ты пожалеешь. Связать его! Отходим. – приказал Рейнер.

Глава 5. Теория контакта.

Головная боль не отступала. Не помогли ни сон, ни чай, ни осознание того, что это удача – проснуться живым и страдать от временных последствий экстренного выхода из гибернационного сна. Развалившись в кресле пилота, Олег пытался заставить себя поесть. Противный скрежет ногтей по металлу заставил Олега отвлечься от тщетных попыток съесть стандартный набор для завтрака из остатков сохранившегося запаса на корабле «Зенит».

– Внимание! Мичман Петров штатно завершил процедуру гибернации. Крышка контейнера гибернации номер 19 не открылась штатно. Причины выясняются. Майор Стеклов, в соответствии с пунктом 27 устава несения службы на космических кораблях Союза Республик Земли от 1 мая 2209 года, вы, как единственный бодрствующий член экипажа, должны вскрыть крышку контейнера гибернации и помочь мичману выбраться из контейнера, после чего провести краткий инструктаж мичмана. - сказала Лариса.

– Я услышал тебя, Лариса. – ответил Олег, не двигаясь с места.

– Майор, невыполнение требований устава будет расценено как халатность, информация об инциденте будет занесена в личное дело. – проинформировала Лариса.

– Да иду я, иду. Проклятая крышка. Мичман Петров, успокойтесь, я уже иду освобождать вас! – прокричал изо всех сил Олег и медленно пошёл в сторону контейнеров гибернации.

Доковыляв до контейнера с номером 19, Олег попытался сдвинуть крышку, но у него ничего не получилось, крышка не сдвинулась ни на миллиметр. Внутри контейнера тихо скулил мичман Петров.

– Держись мичман, я тебя вытащу! – уверенно прокричал Олег и осмотрелся вокруг, пытаясь найти способ открытия крышки среди связок проводов.

– Что-то не так, у меня голова раскалывается! – прокричал Петров из контейнера.

– Лариса, какой из проводов отвечает за открытие крышки, скажи серию бинарной метки. – спросил Олег.

– Серия одинакова для всех проводов в зоне контейнеров, подсерия один ноль один ноль ноль, номер провода ноль ноль один ноль ноль. – ответила Лариса

– Так, единица широкий штрих, ноль узкий штрих, правильно? Лариса, повтори подсерию. – спросил Олег, копаясь в проводах идущих от контейнера.

– Майор Стеклов, мои подсчёты говорят, что вы не успеете, мичман Петров задохнётся. Рекомендуется вскрыть контейнер металлорежущим инструментом. – ответила Лариса.

– Майор, режь этот чёртов контейнер, мне уже тут дышать нечем. – подтвердил слова Ларисы Петров.

– Лариса, я вижу, что место с металлорежущим инструментом всё в пене, могу ли я отрывая пену, выпущенную системой аварийной герметизации отсека, разгерметизировать отсек? Сколько там пены вглубь? Достаточно останется после доступа к пиле например? – с сомнением спросил Олег, с трудом шагая к стойкам инструмента, покрытыми затвердевшей пеной.

– Не могу ответить на ваш вопрос, мало данных. Не известно сколько пены, из выпущенной системой аварийной герметизации отсеков, было потеряно через образовавшиеся повреждения отсеков. – ответила Лариса.

– Ну то есть, высока вероятность, что при попытке вытащить пилу со штатного места хранения, отсек будет разгерметизирован. Лариса, это плохой вариант, надо искать провод отвечающий за открытие крышки. – сказал Олег, и медленно пошёл обратно к контейнеру номер 19.

– Предлагаю использовать плазменный резак, он расположен с самого края стеллажа, и вероятность разгерметизации будет минимальной. – ответила Лариса.

– Нет нет нет, какой резак, вы там все с ума посходили, вместе с роботами! – закричал находящийся в контейнере Петров.

– Лариса, гель в камере гибернации горит? – с сомнение спросил Олег.

– Нет точных данных, гель органический, но с противопожарными добавками. Класс материала Г, но самозатухающий. Расплав геля должен гореть. Температура плавления неизвестна. Испытания с использованием плазменного резака не проводились. – ответила Лариса.

– Майор, ты сожжёшь меня, не делай этого! – закричал изо всех сил Петров.

– Мичман, выбора нет. Прижми руки к телу, ноги сведи вместе. Насколько получиться конечно. – как можно спокойнее произнёс Олег и уверенно пошёл к лежащему на краю стеллажа плазменному резаку.

– Что там у вас происходит!? – прокричал Петров.

– Спокойно, мичман, постарайся реже дышать, дым наверняка ядовит. – сказал Олег, вернувшийся с плазменным резаком в руках.

Хорошей новостью было то, что гель на самом деле оказался не горючим, всё остальное было не так хорошо. Во-первых, при первом же прожоге крышки, стало понятно, что расплав геля всё таки горит и выделяет едкий чёрный дым. Во-вторых, получивший первые же ожоги мичман начал орать так, что Олег всё ещё еле живой от головной боли, чуть не потерял сознание. Ну и на конец, вышедший из гибернации и самостоятельно выбравшийся из своего контейнера, младший мичман Хрящёв, специалист по силовой поддержке и безопасности, увидев как один из членов экипажа пытается зажарить в контейнере другого с помощь плазменного резака, немедленно применил свои навыки к последнему, вследствие чего тот потерял сознание. И только после сумбурных обьяснение ИИ корабля о том, зачем именно надо срочно резать плазменным резаком контейнер с живым