Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта - Кузищев Михаил Юрьевич

Вторая сторона – продолжение истории: ощущение услышанного обращения, новый прилив сил и энергичный бит композиции "Beginning To See The Light". Это вновь обретенная уверенность: «Я начинаю видеть свет, / Некоторые очень стараются, но у них никак не получается». Лу звучит так, словно с трудом может сдержать себя в ожидании, а финал композиции оказывается настоящей кульминацией или разрешением, когда Лу и Даг сходятся в прекрасном двухголосии: «Каково это – быть любимым?». Ответ на этот вопрос, несомненно, передается в музыке и ощущении песни. Вслед за триумфом "Beginning To See The Light" наступает освобождение "I’m Set Free" – бухающие, словно сердце, барабаны Мо, прозрачное звучание 12-струнной гитары, вызывающее ассоциации с The Byrds, и гитарное соло, которое парит в воздухе. Это настоящий хэппи-энд альбома, и следующая далее нехитрая "That’s The Story Of My Life" словно подводит итог истории или создает фон для ровно бегущих титров.

Однако альбом еще не закончен: на очереди самая странная композиция альбома, единственное напоминание об авангардных временах и звуковых экспериментах The Velvet Underground. Звучит тревожная музыка, а в это время Рид, Моррисон, Юл и Мо, удобно расположившись по двум стереоканалам, одновременно зачитывают тексты, напоминающие потоки сознания или игру в ассоциации. Воспринимать в параллельном режиме сразу четыре монолога весьма непросто, и "The Murder Mystery" принято считать единственной неудачей альбома. Однако она неплохо оттеняет благозвучие предшествующих номеров и напоминает, что «Вельветы» не перестали быть опасной группой. Легко предположить, что Лу решил повторить с двумя каналами тот же фокус, который Энди Уорхол устраивал со своими двумя экранами.

Пластинку завершает еще одна неожиданная композиция – дебют Морин Такер в качестве вокалистки The Velvet Underground. "After Hours" – это посвящение ночным клубам, пустеющим перед рассветом, когда так легко почувствовать себя одиноким. Как и в самом начале альбома, Лу Рид снова передает свою песню другому исполнителю, чтобы сделать ее достовернее – и снова добивается успеха. Бесхитростное и безголосое исполнение Мо имеет обаяние детского рисунка. Оно лишает песню любых признаков претенциозности и сентиментальности, оберегает ту искренность, которая является главным достоянием альбома "The Velvet Underground".

Критика: «способ стать честнее»

Некоторые критики называют третий альбом «Вельветов» сольной работой Лу Рида в сопровождении группы. На взгляд автора этих строк, подобное утверждение крайне далеко от истины. Парадоксальным образом эти очень личные песни и спартанские аранжировки совершенно по-новому раскрыли The Velvet Underground как команду инструменталистов. Хрупкость, интимность, домашнее ощущение альбома созданы не одним музыкантом, а всей группой, неотъемлемой частью которой явился неприметный и неиспорченный тяготами авангарда Даг Юл. Стерлинг Моррисон однажды сказал, что чистое и негромкое звучание альбома стало результатом несчастного случая: якобы у музыкантов украли все их гитарные примочки и фузз-боксы. Однако многочисленные свидетели, включая Юла, с тех пор всегда ставили под сомнение эту теорию: «очищение» звука The Velvet Underground было не случайностью, а сознательным решением. Теперь даже Энди Уорхол не мог бы сказать, что шум важнее текстов.

Можно рассматривать изгнание Джона Кейла из группы как акт персонального экзорцизма, осуществленный Лу Ридом, а альбом "The Velvet Underground" – как итог этой процедуры. Переданное в песнях ощущение «освобождения» ("set free") и забрезжившего света ("beginning to see the light") говорит о том, что цель достигнута. Сам же Рид с готовностью заявлял о том, что "The Velvet Underground" был частью единой истории группы: «Нет ни одной песни The Velvet Underground, в которой, если убрать детали, под ними не обнаружилось бы простых и чистых, очень базовых, американских по духу вещей»[170]. Единственная разница заключалась в том, что теперь фронтмен «Вельветов» решил положить конец тлетворному влиянию Старого Света и «убрать детали» собственноручно. Если "White Light / White Heat" был победой Джона Кейла, то "The Velvet Underground" – безусловный артистический триумф Лу Рида, его бесстрашия и готовности идти на самые радикальные перемены ради того, чтобы не стоять на месте и развиваться как сочинитель и исполнитель. Кроме того, это радость Лу от возвращения к американским корням, к простой американской музыке, а также к простым чувствам и – каким бы неожиданным это не показалось – от возвращения к нормальности. То, насколько легким и светлым получился альбом (уникальный по настроению в дискографии Лу Рида), говорит и о том, какой груз, очевидно, нес на своих плечах автор этих песен, а также о том, что он выбрал нового персонажа, чтобы стать его зеркалом. Много лет спустя Морин Такер комментировала: «Я знала, что что-то изменится. Но не знала, что так сильно. Лу не мог сказать Джону какие-то вещи, которые он говорил Дагу»[171].

"The Velvet Underground" вышел в марте 1969 года на лейбле MGM. На конверте пластинки была размещена зернистая, черно-белая фотография группы, сделанная на «Фабрике» Билли Нэймом. После гламура «бананового» альбома и угрожающего черепа со второго диска, этот любительский, словно выхваченный из мрака кадр зафиксировал «Вельветов» в самой бытовой и непосредственной обстановке. Такой образ резко контрастировал с яркими и вычурными психоделическими обложками. На фоне патлатых-бородатых рокеров того времени аккуратные и немужественные интроверты The Velvet Underground выглядели как гости из будущего – взаправдашняя инди-группа. По сути, такой группой на тот момент они и были.

MGM выделило определенный рекламный бюджет, и рекламу пластинки «Вельветов» впервые можно было услышать по радио и обнаружить в газете. Крупные американские СМИ по-прежнему игнорировали The Velvet Underground, однако независимая пресса уделяла их музыке все больше внимания. Бостонский журнал Fusion напечатал развернутую историю группы и заключил, что новые песни «поразительны по глубине и нормальности своих эмоций, во внимании к исполнению и идеально реализованном самоощущении»[172]. Пол Уильямс из Planet радовался тому, что его друзья, наконец, прониклись музыкой The Velvet Underground и выбирал для их музыки эпитет «человеческая»: «Не только слова, которые напрямую говорят с нашим человеческим состоянием, но музыка, особенно ее исполнение: в этом есть что-то настолько настоящее, непосредственное и личное… Волшебство на уровне The Beatles, совершенная и проницательная осознанность на еще более высоком уровне: «Вельветы», наконец, записали альбом, который мы все можем слушать, они нашли способ стать еще честнее»[173]. The Velvet Underground даже удостоились рецензии в Rolling Stone, где Лестер Бэнгс восторгался: «Как определить группу, которая перешла от «Героина» к «Иисусу» за два года?», и смотрел в самый корень: «Возможно, важнейший урок The Velvet Underground – способность человеческой души преодолевать свои самые темные уровни»[174].

В своем заявлении Бэнгс весьма точно уловил цели Лу Рида, по-прежнему стремившегося делать музыку не для себя, а для слушателя. «Я пришел к тому, что «милые» песни мне нравятся больше драйва и перегруза, потому что можно быть более тонким, действительно говорить о чем-то, в каком-то роде успокаивать – то, в чем многие сейчас нуждаются, – комментировал свои новые песни автор. – Я думаю, что если прийти домой после тяжелого рабочего дня и поставить третий альбом, он может помочь. Успокаивающее средство, которое многие могут даже назвать фоновой музыкой, но я думаю, что оно может работать и на таком, и на интеллектуальном или художественном уровне одновременно»[175].

Стоит отметить, что с третьим альбомом The Velvet Underground впервые удостоились заметных рецензий и в британской прессе. Англичане, в отличие от американцев, замечали, что новая музыка группы сохраняет темную сторону. Рецензент из Oz обращал внимание на двойственную сущность альбома: «Песни альбома разделяются между раем и адом, и легко простить рядового слушателя, который не заметит разницы между ними… Впечатление от альбома растет постепенно… как злокачественная опухоль»[176]. Ричард Уильямс из солидной Melody Maker озаглавил свою рецензию «Жаль, что никто не слушает». Он отмечал неважные продажи всех трех альбомов VU в Британии, заключая при этом, что их дискография является «одной из самых впечатляющих в рок-музыке». По мнению критика, новые песни звучали более «тихо и сдержанно, но старая жестокость сохраняется, проявляя себя как в общем настроении, так и во многих текстах – если кто-нибудь возьмет на себя труд вслушаться в них»[177]. Увы, весной 1969 года желающих вслушиваться или хотя бы успокаиваться после тяжелого рабочего дня было немного. Круг продвинутых критиков оказался узок и страшно далек от народа: самый доступный и мелодичный альбом The Velvet Underground вообще не попал ни в американские, ни в британские чарты.