Ост-фронт. Новый век русского сериала - Денис Горелов

режиссер Миллер и подавно: постановщик мотоциклетной саги «Безумный Макс» может думать только тем, что между ног, — т. е. мотоциклом. Исполнившего мечты дур Николсона изощренно убивают на радость селу.

Из притчи о негодности мужиков ни к чему, кроме секса, Козлова с Богомоловым делают риал-стори о блеске и исторической обреченности вождей прайда. У архитектора Кеши три бывших жены, одна действующая и богатая сексуальная жизнь со всеми четырьмя путем нашептывания на ушко, как он каждую из них по-настоящему любит, а остальные для него ноль. Прибить гада приходит на ум сразу трем — но мешают безрукость, безмозглость и беспонтовость (к сестрам по гендеру Козлова по обычаю безжалостна). Три самых ярких фурии национального кино Юлия Снигирь, Александра Ребенок и Юлия Александрова намеренно играют клубок фобий, бзиков, комплексов и дурнин — то есть сущих распустёх и антиведьм. «Вот четвертая бы справилась», — думаешь при взгляде на Василису Перелыгину и не ошибаешься.

Фильм полон легко читаемых отсылок к «Ведьмам». У Кеши нагло-сонный взгляд Николсона (у Богомолова такой от рождения, и отдать главную роль кому-либо, кроме себя, он просто не мог). Плодит он, как и дьявол из «Ведьм», одних мальчиков, в детстве, как и тот, играл на скрипке. Кроме того, в «Кеше» постоянно блюют все, включая собачку, — как и в Иствике ввиду внешних магических воздействий.

Кеша, конечно, не дьявол (да и бывшие его никакие не ведьмы, много чести и лести отставницам). Он умный, лживый, интересный, трезвомыслящий и по мере сил зарабатывающий на весь свой курятник, он же цветник. Собирает жен вместе, потому что любит их и острые ощущения: сложные переглядки, подковерные шпильки, общую атмосферу светского раута с ядовитым подтекстом и утонченным злословием. Такие ценят жизнь и легко осваиваются в любом из миров: эмигрантском, домашнем и даже советском. Им везде хорошо — что и притягивает к ним весь слабый и травмированный полигамией избранника женский пол. В четвертой серии не зря поминается Бунин — эгоцентрик, эротоман, социал-фашист и ролевой эталон всех подобных интеллектуальных султанов. Занятно, что самые злые и тонкие (явно авторские) слова о Бунине скажет заполошная кешина маман в чудном исполнении Елены Поповой — звездных кондиций актрисы, чья биография была прихлопнута крахом советского кино. Масочный, функциональный образ тотчас делается сложнее — на что Богомолов с Козловой великие мастера (чего стоит один выезд клуш за грибами, где они взрывают косяк, затевают хохотушки и по обкурке снимают трусы, чтоб вбирать в себя энергию дикого леса, — причем в хохоте и беспутстве сквозь групповую карикатуру проступают три классные актрисы-исполнительницы).

Убогий, но красочный американский фильм стал золотой ступенькой к нынешнему тотальному кадровому безумию белого мира.

Зачетный русский сериал — свидетельством национального здоровья. Да, манипулятора-лжеца-потребителя-свинью убить хочется и даже нужно (лично знаю двоих). Но остается открытым вопрос: что ж вы, кошечки, лапушки, вершина эволюции, делать-то без него будете? На привычный уровень жизни не зарабатывающие, мужиков не нагулявшие, без шока скучающие и деткам своим надоевшие?

Ясно что. Вбирать среди грибов энергию дикого леса.

О сексе в Большом Городе «О чем говорят мужчины. Простые удовольствия», 2023 («Квартет И» и Миша Поляков) + другие фильмы франшизы

Четыре биоактивные самки шлялись по Нью-Йорку и терли обо всем, а также шопинге и оргазме. Женоцентричная Америка прислушивалась, узнавала, пересказывала и ржала. России было что ответить, но она остаточно вертелась вокруг мужчин. Не то чтобы кто-то планировал встречную реплику — само получилось.

Четыре зарабатывающих друга — Саша, Леша, Слава и Камиль — в паузах меж зарабатыванием едут, идут, расслабляются и балаболят. О подкустовом выползне, деревне Бельдяжки, языковых парадоксах и сиськах Юльки Швабской (возможно, реальный персонаж). О драниках-кручениках, крутоне и де флопе, кире на газетке и шампанском из винного бокала с утра в выходной. Их тринадцатилетнее на сей момент шествие «оттуда туда» итожит и скрепляет русский мир — соединяя в нем Бродского, Нагиева, лубочных фашистов и североамериканского кролика-зануду. Их попутчики-музыканты делаются иноагентами и сливаются с радаров, их попутчики-режиссеры берут автономию и выходят в топ (первых «Говорящих мужчин» снимал Дмитрий Дьяченко, постановщик «Чебурашки»). Их бурный поток сознания наполняет игривыми смыслами дорогие пожившему россиянину километры, а формула случайно залетевшего в сюжет Гарика Харламова «два жида и русский с татарином» — показала себя вполне ходовой, рабочей для нон-стоп русской речи формулой. Впрочем, продюсеры Илоян-Шляппо-Троцюк-Жалинский могут предложить свою, и она тоже сработает. Они вчетвером уже тоже со времен крестовых походов.

Мир офисных тюленей и креативных живчиков чем дальше в постиндустриал, тем больше становится общим — цепляя нацию неразрешимыми вопросами, почему Киев — мать городов русских (когда отец) и переходить ли с шампанского на коньяк или еще рано. Когда-то в ранних 80-х американское кино впервые взорвало публику актуальной повесткой: герои обсуждали не только юбки и зажигание, но и косяки текущей администрации, свежий альбом «Депеш мод», вчерашнюю премьеру «Экскалибура» и новорожденное MTV. «А что, так можно было?» — спросили все. А Мадонна за толки о ее буферах в суд не подаст? А роялти с киношников за пиар слупить можно? А республиканцы иск не вчинят? Словом, страсти кипели не меньшие, чем у нас при обсуждении станка Жанны Фриске, царствие ей небесное.

Предметом стало все.

Интимные СМСки.

Угоршчина.

Качельки на «Маяке».

Разводка дур гоном про психофеномен Баадера-Майнхоф (Баадер и Майнхоф, дорогие дуры, — это немецкие красные террористы 70-х).

Воспоминание о кинотеатре «Баррикады» (мультики и газировка в фойе).

Важное для мужчин совместное писанье.

И рой иноагентов Козыревых-Покровских-Макаревичей-Шуролёв, зудящих, охмуряющих, зовущих в иноагентские сети, — но тщетно, ибо для философствующего балабола идти в иноагенты — такой же зашквар, как слушать Сердючку.

К сожалению, перед нами, похоже, заключительный эпизод франшизы.

Болтовня о самом дорогом — ни о чем — временно поставлена на паузу. Сегодня мужчины — за которых мы все здесь переживаем, держим пальцы и можем оказаться в их числе, — говорить перестали, а только напряженно шлют в эфир целеуказания, мат, цифирь и укороченные позывные. Офисный тюлень, от имени которого глаголет квартет, так не может и робко прячет себя в утесах.

Нам будет их не хватать. Без иноагентов проживем, а без этой четверки с бла-бла-бла о самом важном будет скучно.

Они вернутся — Мелкий, Лысый, Сдобный и Косолапый.

Расскажут грустное и взрослое.

Потом вспомнят, что где-то там вдали есть карликовый бангладешский овцеконь, и все равно заржут.

И мы с ними.

Куда ж мы теперь, без овцеконя-то.

Книгой по башке «Библиотекарь», 2023. Реж.