Видеодром. Главные режиссеры мирового кино - Игорь Валентинович Мальцев

нравится то, что он видит у себя на родине. И даже имитация кукольной постановки силами живых актёров «Дон Жуан» — это опять про манипуляцию людьми. Потом был «Бармаглот» (Žvahlav aneb šatičky slaměného Huberta).

Тем временем власти о чём-то начали догадываться — и забанили что «Сад», что «Квартиру». А после фильма «Отрантский замок» (Otrantský zámek, 1977) вообще запретили снимать кино.

Не очень понятно, чего вдруг местные коммунисты докопались до этого фильма. Хоть он и язвительно посвящён «всем исследователям, чья исследовательская деятельность основана на мистификации», сейчас лента выглядит довольно безобидно. Говорят, придирались за то, что режиссёр отказался вносить правки в монтаж. На самом деле, этак картина больше всего смахивает именно на скетч из «Монти Пайтона». Кажется, что вот-вот появится гигантский дикобраз и провозгласит: «Дингсдейл!»

Шванкмайеру пришлось вернуться в театр, где он и проработал, пока не сняли запрет на профессию.

Как художник, он работал на картине Липского «Адела ещё не ужинала». Именно эту картину могли увидеть все кинозрители СССР — её прокатывали здесь весьма широко. То, что это стильная пародия, только помогало прокату, так как объект пародий оставался местному зрителю неведом. Ну и, конечно, в нём есть отголоски «Маленького магазинчика ужасов» Роджера Кормана 1960 года.

После снятия запрета на работу в кино Ян экранизировал рассказ Эдгара Аллана По «Падение дома Эшеров» (Zánik domu Usherů, 1980), где в технике stop motion оживают и гибнут предметы, а камера наслаждается физическим распадом здания.

«Возможности диалога» (Možnosti dialogu, 1983) — три сюжета, созданные в технике глины, — о коммуникации людей. Чистый символизм, безукоризненное, шокирующее исполнение. Неслучайно Терри Гиллиам называет фильм одним из десяти лучших анимационных кино за всю историю жанра. В 1983-м он получил Гран-при на фестивале в Анси — самом важном в этом жанре фестивале Европы, а может быть, и мира. В довесок пошёл «Золотой медведь» Берлинского фестиваля по разряду «Лучшая короткометражка».

В фильме «Маятник, яма и надежда» (Kyvadlo, jáma a naděje, 1983), где Шванкмайер объединяет сюжеты и ощущения Эдгара По — и гораздо более оккультного «проклятого поэта» Огюста де Вилье де Лиль-Адана. От живого актёра тут только руки и часть торса. Всё остальное — изощрённая механика казни. Если его сократить вполовину, выйдет идеальный клип на любую песню группы Nine Inch Nails.

А потом «Возможности диалога» кто-то показал идеологической комиссии ЦК КПЧ — и Шванкмайера опять стали прессовать. Удивительно, конечно, как взрослым дядям было не лень смотреть и осуждать короткий анимированный фильм, который вообще не имеет никакого отношения к политической борьбе. Ян отступил на ближние позиции и перебрался в Словакию, которая фактически оставалась частью единого ЧССР, но внутри постоянно шли распри — как этнические, так и экономические, и идейные. И там он снял совершенно фрейдистский фильм «Вниз в погребок» (Do pivnice, 1983).

Но через тернии Шванкмайер таки стал пробиваться к реальным бюджетам из-за границы. На эти деньги в Швейцарии он снял полный метр «Сон Аленки» (Něco z Alenky, 1987) — он же «Алиса» — хардкорный вариант Кэрролла, если можно было сделать что-то безумней, чем это сделал сам Кэрролл. Масса страшных режиссёрских и художественных находок — в основном в области сочетания несочетаемого и погружения человека в состояние навязчивого бреда. В чём автор, кстати, не видит ничего дурного. Фильм получил награды и очень сильно прозвучал среди мировой общественности.

В 1990-м на крыльях ветра перемен он снял единственный свой сугубо политический фильм «Конец сталинизма в Богемии» (Konec stalinismu v Cechách), где есть всё — от Юлиуса Фучика с его «Люди, будьте бдительны» до всех советских маршалов, освобождавших Чехию. Шванкмайеру не нравится всё: от пятилеток его трясёт, а Олимпийские игры ему напоминают многофигурные секс-оргии маркиза де Сада (с соответствующими гравюрами из книг). Судя по тому, что в конце из головы Сталина, раскрашенной в цвета незалежной Чехословакии, рождается что-то новое, сам автор в некотором недоумении — то ли Конституции ему, то ли севрюжины с хреном. И это, похоже, перманентное состояние обитателей этой территории.

С этим рифмуется случай непосредственно из жизни Шванкмайера — дом, который проклятый социализм предоставил для его киностудии, новая свободная капиталистическая власть вернула былому хозяину, и режиссёра оттуда выкинули.

Но Шванкмайер мыслит шире — ему вообще неприятен этот мир. Он логично полагает, что любое государство — инструмент подавления и манипуляции, а «свобода и личностная целостность могут быть сохранены только личным бунтом». Интересно, каково его отношение к повальной вакцинации и отмене гражданских прав под лозунгами защиты здоровья общества, кстати. Как у него с «личным бунтом»?..

В 1994-м вместе с британцами он делает полнометражный «Урок доктора Фауста», в котором превращает (или раскрывает) Прагу в глубоко оккультное место, а заодно и расписывается в некоторых своих мистических пристрастиях. Не обходится тут и без кукольного — подчёркнуто средневекового — театра.

«Скрывающие удовольствия» (Spiklenci slasti, 1996) — это саркастическая комедия, в которой особо нет технических прорывов, — просто разборки режиссёра со своими современниками и их подавленной сексуальностью.

«Полено» (Otesánek, 2000) — двухчасовая картина об ожившем полене, которое заменяет семье ребёнка. Раньше на такое количество мыслей Шванкмайеру хватало минут пять экранного времени. Но зато получил «Чешского льва» за лучший фильм и за лучшее художественное достижение, а Пражская академия искусств присвоила звание почётного доктора. Лучше поздно, чем никогда.

«Лунатизм» (Šílení) 2005 года — смесь Эдгара По и маркиза де Сада — возвращает нам искусство Шванкмайера-аниматора. Фильм снят с живыми актёрами, но все безумные галлюцинации обитателей сумасшедшего дома сделаны старым недобрым мастером.

Что бы сейчас ни делал чешский мастер, на самом деле, у него совершенно отдельное место в мировом кино, которое он заработал трудом всей своей жизни. На него ориентируются самые интересные авторы в мире — от Дэвида Линча до Стивена и Тимоти Куэев. Именно американские аниматоры братья Куэй являются также авторами фильма «Кабинет доктора Шванкмайера», в котором расписываются в любви к учителю.

Но американцам, какими бы они ни были независимыми кинематографистами, никогда не понять, как можно всю жизнь ориентироваться именно на творчество, без всякой надежды на коммерческий успех и даже не ставя такой задачи. Как это получилось у Шванкмайера в небольшой европейской стране, где отроду не было и пяти лет спокойной жизни…

Рождённый в Свободном

В русско-советском кино с комедиями не очень. Ну вот просто посмотрите фильмографии всех режиссёров, найдите там хоть что-то по-настоящему смешное. Ну да, «Волга-Волга» типа комедия, рязановская «пять минут, пять минут» тоже типа