Владимир Высоцкий. Поэт и актер - Наумова

я — меня пушинкой ураган сметет с ладони,

и в санях меня галопом повлекут по снегу утром, —

вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,

хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!

не указчики вам — кнут и плеть.

Что-то кони мне попались привередливые...

И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою,

                      я куплет допою, —

хоть мгновенье еще постою

                                            на краю!..*

* Печатается в сокращении

Владимир Высоцкий и Марина Влади. 1975 г. Фото В. Плотникова

* * *

Люблю тебя сейчас

Не тайно — напоказ.

Не «после» и не «до» в лучах твоих сгораю.

Навзрыд или смеясь,

Но я люблю сейчас,

а в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.

В прошедшем «Я любил» —

печальнее могил,

все нежное во мне бескрылит и стреножит,

хотя поэт поэтов говорил:

«Я вас любил: любовь еще, быть может...»

Так говорят о брошенном, отцветшем —

и в этом жалость есть и снисходительность,

как в свергнутому с трона королю.

Есть в этом сожаленье об ушедшем,

стремленье, где утеряна стремительность,

и как бы недоверье к «Я люблю».

Люблю тебя теперь —

без пятен, без потерь.

Мой век стоит сейчас — я вен не перережу!

Во время, в продолжении теперь —

я прошлым не дышу и будущим не брежу.

Приду и вброд и вплавь

к тебе — хоть обезглавь! —

с цепями на ногах и с гирями по пуду.

Ты только по ошибке не заставь,

чтоб после «Я люблю» добавил я «и буду».*

* Печатается в сокращении

В. Высоцкий. 1970 г. Фото В. Плотникова

Я НЕ ЛЮБЛЮ

Я не люблю фатального исхода,

От жизни никогда не устаю.

Я не люблю любое время года,

Когда веселых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,

в восторженность не верю, и еще —

когда чужой мои читает письма,

заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину

или когда прервали разговор.

Я не люблю, когда стреляют в спину,

я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,

червей сомненья, почестей иглу,

или — когда все время против шерсти,

или — когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,

уж лучше пусть откажут тормоза.

Досадно мне, коль слово «честь» забыто

и коль в чести наветы за глаза.*

* Печатается в сокращении

Владимир Высоцкий. 1977 г. Фото В. Плотникова

Владимир Семенович Высоцкий (1938—1980) родился и Москве. С 1960 года, по окончании школы-студии МХАТа, работал в Московском драматическом театре им. Пушкина и в Московском театре миниатюр, в 1964—1980 гг. — в Московском театре на Таганке. Снимался в кино, сыграл более 25 ролей.

Произведения Владимира Высоцкого использованы во многих фильмах, спектаклях, записаны на грампластинки. В 1981—82 гг. вышел сборник стихов В. Высоцкого «Нерв».

* * *

«Жизнь Высоцкого кончилась. Но судьба, которая шире и больше его жизни, только еще разворачивается. Размышляя о ней, мы оглядываемся не назад, но вокруг, смотрим не на одного человека, а на многих и на самих себя».

Н. Крымова. «О Высоцком». Ж-л «Аврора». № 8, 1981 г.

Сцена из спектакля Московского театра на Таганке «Гамлет»

Гамлет — В. Высоцкий. Фото В. Плотникова

«Гамлет — любимая роль. Нелегко она мне далась, да и теперь выкладываешься каждый раз на пределе. Иногда кажется: нет, это в последний раз, больше не выдержу... Я не играю принца Датского. Я стараюсь показать современного человека. Да, может быть — себя. Но какой же это был трудный путь к себе!».

В. Высоцкий (Из статьи А. Демидовой «Он играл Гамлета...», Ж-л «Юность», № 6, 1982 г.)

* * *

Я Гамлет, я насилье презирал.

Я наплевал на Датскую корону, —

но в их глазах — за трон я глотку рвал

и убивал соперника по трону.

Но гениальный всплеск похож на бред.

В рожденье смерть проглядывает косо.

А мы все ставим каверзный ответ

и не находим нужного вопроса.

(Из стихотворения «Мой Гамлет»)

Владимир Высоцкий и актер Московского театра на Таганке Иван Бортник. Фото В. Плотникова

ПЕСНЯ О НОВОМ ВРЕМЕНИ

Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги,—

значит скоро и нам — уходить и прощаться без слов.

По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,

неизвестно к какому концу унося седоков.

Наше время иное, лихое, но счастье, как встарь, ищи/

И в погоню летим мы за ним, убегающим, вслед.

Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей

на скаку не заметив, что рядом — товарищей нет.

И еще будем долго огни принимать за пожары мы,

будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов,

про войну будут детские игры с названьями старыми,

и людей будем долго делить на своих и врагов.

А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,

и когда наши кони устанут под нами скакать,

и когда наши девушки сменят шинели на платьица, —

не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять...