Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н.С. Лескова. 190 лет со дня рождения. Часть 2 - Альманах Российский колокол

был шведом (у вас не закружилась голова от этих генетических переплетений?). А от Дании до Швеции – рукой подать через пролив… то ли Каттегат, то ли Скагеррак, надо посмотреть на карте.

Дыхание в зобу у меня спёрло от волнения и радости. Доклад я накатал за день, потом его печатали, одобряли и переводили. Перевод был ужасным. Переводчица из бюро – растрёпанная курящая особа неопределённого возраста, несомненно, иняз по образованию, несомненно, глубокое знание языка Шекспира – была полным профаном в технике. Металлические конструкции она назвала «строительством», а их сварка, по её представлению, должна происходить в кастрюльке на плите. Пришлось мне всё делать заново. Переводчица, пробежав прищуренным глазом мой вариант, только хмыкнула, обдала меня дымом дешёвой сигареты и поставила подпись. Текст я вызубрил наизусть и выступил с ним перед Люсей. Она ни слова не понимает по-английски, но доклад одобрила.

Организация поездки была безупречной. Финансовое управление каким-то чудом достало для нас датские кроны. Между прочим, очень хорошие деньги. Во-первых, на них в Дании можно купить ВСЁ, а магазины у них там… Во-вторых, датские монеты – с дыркой в середине! Если вы собираетесь к папуасам или другим аборигенам Тихого океана, берите с собой побольше датских крон. Из них легко сделать ожерелья на шею, их легко вешать на уши и в нос.

Компания у нас получилась прекрасная: Иван Семёныч оказался добрым малым, а с Женей Полуяновым мы сразу стали друзьями. В аэропорту Каструп нас встречали двое молодых симпатичных датчан, представившихся Куртом Нильсеном и Хансом Нильсеном из компании Ramboll & Mannesman, но не родственники: у них там, оказывается, пол- Дании – Нильсены. R & М – солидная консалтинговая и инжиниринговая компания, работающая по всей Европе. План Вараксина заключался в следующем: объединить усилия министерства и датской фирмы и выступить на конкурсе, объявленном правительством Силаева, последним правительством Советского Союза. Дело в том, что это российское правительство неожиданно обнаружило, что зерно, выращенное и собранное в стране, негде хранить и добрая треть его пропадает, гниёт под открытым небом. Где-то предыдущие правительства, ведомые и направляемые КПСС, недоглядели, недопланировали, недомобилизовали трудящихся на борьбу за хранение, а мобилизовали только на борьбу за высокие урожаи, и вот результат: хороший урожай – бедствие для страны, гниющее зерно нужно как-то утилизировать и как-то списать. Сплошная головная боль. Была объявлена правительственная программа борьбы за хранение зерна, конкурс на лучший проект решения проблемы, и тот, кто войдёт в эту программу, будет обеспечен государственными заказами, и, конечно, будут хорошие деньги. Забегая вперёд, отмечу, что план Вараксина был блестящим. Министерство в лице нашего Объединения представляет мощь заводов, осуществляющих проектирование, изготовление и строительство зернохранилищ, наши датские партнёры облекают всё это в безупречную европейскую упаковку, выполняют экономические расчёты и ведут сопровождение и одобрение. Они умеют это делать с блеском. В любой цивилизованной стране это неминуемо сработало бы, а дальше – взаимные поездки, проекты, стройки! Мы вместе с обоими Нильсенами погрузились в работу, писали протоколы, составляли планы и распределяли обязанности.

Дания – изумительная страна, а Копенгаген – восхитительный город! Мы ходили по восьмиугольной площади дворцового комплекса Амалиенборг, охраняемого гренадёрами в красных камзолах и мохнатых папахах, бродили по торговой улице Стрёгет, по набережной канала Нюхавн, плотно уставленного живописными яхтами, и смотрели на многочисленных бронзовых конных датских королей, покрытых благородной зелёной патиной. А вечером мы с Женей сидели на открытой веранде кафе Carlsberg на морской набережной, рядом с андерсеновской русалочкой. Она, омываемая мелкими волнами, грустно смотрела на наши мешковатые советские костюмы, а мы пили настоящее пиво Carlsberg из высоких бокалов с золотой надписью Carlsberg и чувствовали себя небожителями. В Москве, в отличие от Копенгагена, пиво привозят в бочках из-под кваса, выстраивается очередь с бидончиками и банками, и толстая тётка в грязном халате наполняет эти бидончики из розовой резиновой кишки мутноватой жидкостью с цветом и вкусом позавчерашней мочи. Так вот, пиво Carlsberg ничего общего с этим напитком не имеет, можете мне поверить!

Копенгаген – город велосипедов, все его улицы и набережные уставлены велосипедами, копенгагенцы и копенгагенки едут на работу и с работы на велосипедах, изо всей мочи нажимая на педали. Мы с Женей пили пиво Carlsberg и оценивали датских женщин. Белобрысые датчанки – все на одно невыразительное лицо, но какие у них ляжки! Простите, ножки… нет, всё-таки ляжки, тренированные ежедневными велосипедными прогулками.

По культурной программе конференции нас повезли на шикарном двухэтажном автобусе на север, через всю страну, чисто выметенную, вымытую и уставленную буколическими шале с высокими соломенными крышами. Вы знаете, сколько этим крышам лет? Двести пятьдесят, вот сколько! А солома – хоть бы хрен, ещё двести пятьдесят выдержит! Наш автобус ехал и ехал через бескрайние безлюдные поля туда, где на берегу пролива, то ли Скагеррак, то ли Каттегат, стоит старинный и суровый Кронберг – замок Гамлета, датского принца. А если внимательно всмотреться, то во-о-он там, на другом, дальнем берегу пролива, то ли Каттегат, то ли Скагеррак, можно увидеть Швецию – родину моего дальнего предка. Я напряжённо всматривался в свинцовый горизонт. Швеции не было видно, но она была там, на том берегу, и я помахал ей рукой.

А ещё в Дании, как я и ожидал, изумительные сыры. Они мягкие, сливочные, нежно-перламутрового цвета, тающие во рту. Бесконечное множество разных сортов и оттенков вкуса, но все – просто бесподобные. Нас угощали этими сырами Нильсены – Курт и Ханс, и я, по простоте душевного восторга, выразил своё крайнее восхищение этими сырами. У нас в Советском Союзе существует два сорта сыра. Первый – это просто сыр, если его достанешь и выставишь на стол вместе с салатом оливье. Этот сыр, будучи нарезанным тонкими прозрачными ломтиками и не съеденным вечером, загибается к утру в жёсткую скорлупу. А ещё есть сыр, который плавленый, со вкусом сырого теста. Так вот, датские сыры никакого отношения к нашим не имеют, тоже можете мне поверить!

Да, чуть не забыл! Доклад на конференции я сделал и получил порцию вежливых хлопков. Из президиума мне задали какой-то вопрос, кажется, насчёт покраски профилированного листа, и я что-то ответил. Мой никому не интересный доклад вы можете прочитать в выпуске IASS 11–14 September, Copenhagen. Там, правда, нет моей фотографии, но фамилию мою не переврали. После выступления в перерыве ко мне подошли двое болгар и сказали на хорошем русском, что мой английский превосходен, вот только… ударение нужно поправить. Потом я выяснил, что слово «развитие» я произносил не дивЭлопмент,