Традиции & авангард. Выпуск № 3 - Коллектив авторов

дома сижу. У тебя вчера был выходной, мог бы и приготовить.

– Ладно, приготовлю, я и так готовлю часто, нечего истерить. Мне это доесть можно?

– Ешь, – уже желала смягчить разговор, но обратной дороги не было – нельзя было признать себя виноватой.

Весь вечер они молчали.

– Ну признайся, ты ведь изменил мне тогда с Юлей, да? – спросила она, не в силах заснуть.

– Нет, я не изменял, уже тысячу раз тебе говорил.

Настя старалась обнаружить в его голосе вранье и злилась, ощущая, что вранья нет.

А через несколько дней Дима предложил поболеть за их хоккейную команду. Его предложение было ожидаемо для Насти, а желания отказываться от него не было. Это ещё не было серьёзным шагом, за которым следовала бы расплата, а – всё тем же пирожным, укусив которое однажды, уже было трудно остановиться.

У него был номер десять. Она говорила себе: «Дальше как получится, подойдёт после игры – не подойдёт, всё равно. Я болею за факультет». Пришла одна и села поближе ко льду, вдали от своих однокурсников во главе со старостой Таней, державшей в руках плакат: не просчитывая, но будто довольно хихикая в ответ на свои действия – создала все условия, чтобы никто не задавал ей лишних вопросов. Через некоторое время она даже закричала «Шайбу!», когда её факультет забил другой команде. А когда второй раз прокричала «Шайбу!», удивилась, что кричит кокетливо, по-женски – и что в этом виноват Дима, хотя он вряд ли услышал бы сейчас её крик.

Факультет выиграл со счетом 3:2. Настя медленно выходила со стадиона, потом стояла у входа, что-то просматривая в телефоне, пока сзади её не окликнул Дима:

– Настя! Привет!

– Поздравляю! Ты молодец, – сказала она, подойдя.

– Спасибо. Ребята хотят сходить в бар отметить, пойдёшь с нами?

Настя замялась:

– Да, я тоже не очень хочу, к тому же не пью. Но можем по парку прогуляться.

– Можем немного, – сказала она, понимая, что вышло неестественно – её смущение лезло наружу. Как у вежливого гостя, отказывающегося присоединиться к обеду, хоть он и голоден как собака.

Парк находился в десяти минутах ходьбы от стадиона. Настя мельком взглядывала на Диму: пластичные движения и ровное, ничего не говорящее выражение лица.

– Ну что, едешь в лагерь? – спросил он.

– Не знаю, а ты?

– Если ты поедешь.

Настя подняла брови и слабенько усмехнулась. Возникшую паузу никто не торопился заполнить.

– Давно играешь в хоккей? – наконец спросила она. И Дима рассказал, что мечтал попасть в сборную с десяти лет, но теперь ему светит только карьера инженера.

– У тебя получится, – сказала Настя.

– А ты чего хочешь?

Настя замямлила, как всегда начиная объяснять с начала, со всеми деталями: как училась в классе гуманитарного профиля, изучая второй иностранный, французский, как мама заставила идти на инженера, а она хотела переводчиком, и теперь она не знает… И все сбивчиво, с ненужными подробностями. Дима её не прерывал, пока они не дошли до конца парка, где он остановился:

– Всё, пришли.

– Ну да, – ответила Настя.

– Пока, – легко поцеловал он её в губы, – я в бар забегу, нехорошо бросать парней, обидятся ещё.

Она не успела сказать «ладно», как он повернулся и ушёл, оставив её одну в конце парка.

По дороге обратно Настя улыбалась и пыталась скрыть свой диковатый взгляд от окружающих, как будто всем им было до неё дело. Когда пришла домой, отпрянула от поцелуя Саши.

– Может, на этих выходных сходим куда-нибудь? – спросила энергично.

– Я уже договорился с Андрюхой, мы поедем к нему на дачу дом строить. Я просто подумал. Может, мы возьмём кредит, а? И будем строить свой дом.

– О Боже, Саша, какой кредит? И ты же не умеешь строить.

– Научусь – Андрюха будет меня учить.

– Кто такой Андрюха вообще?

– Я же говорил, это мой мастер, он дачу строит под Питером.

– Бесплатно, я так понимаю, ты собираешься работать у него.

– Настя, ну конечно, бесплатно, я же не умею ничего пока.

– Ты дурак, Саша. – Настя глубоко вздохнула и поникла, как вялый цветок. Её истощенный вид вызвал в Саше прилив нежности, и он мягко поцеловал её плечо.

– Я не хочу тебя, – сказала Настя, не отстраняясь от ласк.

– А я хочу, – ответил он и отбросил всю нежность. Пока Саша её раздевал, Настя стояла безучастно, словно ребёнок, которого мама переодевает после улицы. Когда уже до белья всё было снято, она скрестила руки на животе: «Я сегодня совсем не хочу». Он без какой-либо реакции на слова принялся настойчиво расправлять этот крест, словно это была просто игра.

– Я же сказала, не хочу, – огрызнулась она.

– Да когда ты вообще в последний раз хотела! – резко отошёл от неё и сел за компьютер.

Саша всё же уехал на выходных к Андрюхе на дачу. Настя извелась к этому времени и написала Диме сама:

«Как в баре отдохнули»?

«Скучно», – ответил он.

Дальше в ход пошло обсуждение общих знакомых, воспоминание школьных историй и скидывание любимых песен. И наконец Дима предложил посмотреть фильм.

«Если свободна, можно у меня в комнате – пацанов не будет».

«Хм… странное предложение».

«Я как друг предлагаю. И не настаиваю, конечно».

«Хорошо».

Когда Настя пришла к Диме в комнату, он был один – в шортах и футболке, непохожих на обычную потрепанную домашнюю одежду. Чистые полы и ремонт удивили её. Голубые свежие обои, синий тюль и чёрный плед на кровати вместо покрывала. На остальных двух соседских кроватях лежал казённый коричневый. На тумбочке бутылка вина и два бокала.

– Проходи, садись на кровать, на ней удобнее.

Настя переживала, точно ли они будут смотреть фильм, и если он захочет чего-то другого, что делать ей? Чувство вины раздваивалось в ней: первую половину она натягивала на Сашу, который всё делает не так; от второй же ей никак было не избавиться.

Дима сел рядом на диван, не прислоняясь близко и действительно включил заранее загруженный фильм. Ноутбук тоже был чистым – без пыли и разводов на экране. Странно, но чистоплотность в парне отзывалась в ней тревогой: «Чужак, чужак!» Он ловко открыл бутылку, разлил вино по бокалам, предложил шоколадку. Одновременно рассказывал про актёров и про другие картины, где они играли. Настя старалась понять, что происходит в фильме, но не могла никак втянуться. Лицо горело, как перед болезнью, и клонило в сон. Когда она пробудилась через пару минут, головой уже на его плече, ей показалось, что прошло полчаса; думая подняться, она поняла, что Димина рука вокруг её талии, и замерла. Дима, возможно, ожидая, что она ещё спит, поцеловал