У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №2(2) 2017 г. - Альманах Российский колокол
КУРСИСТКА. Я приду, Вольдемар, непременно приду…
Затемнение. Всполохи света, полицейские свистки и выстрелы.
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
Явление первое
Прошло больше ста лет.
Загородный дом, возможно, на Рублевке. Зал с камином. В глубине видны прихожая и двери в комнаты. Лестница ведет на второй этаж, и там тоже комнаты. Массивный бар из красного дерева закрыт на висячий замок. В инвалидном кресле спит, храпя, мощный старик со звездой Героя Социалистического Труда на душегрейке, ноги в валенках. Рядом, на стуле, молодая женщина, с карандашом читающая журнал «Вопросы истории». Прервав занятия, она прислушивается к дыханию деда, щупает пульс и снова углубляется в журнал. Вдруг ветеран всхрапывает и, проснувшись, озирается…
БАРАБАШ. Где я?
ОКСАНА. Дома, в «Супервиллидже».
БАРАБАШ. Уф, приснится же такое!
ОКСАНА (закрывая журнал). И что же вам приснилось?
БАРАБАШ. Двадцать шестой съезд партии. Я, значит, докладываю о трудовых победах, а потом поворачиваюсь к Брежневу и говорю: «Леня…»
ОКСАНА (с иронией). Прямо так, Петр Лукич, и сказали: «Леня»?
БАРАБАШ. А что? Я его еще по Малой земле знаю.
ОКСАНА (с обидой). Скажите, зачем… ну зачем? Старый человек, а так врете!
БАРАБАШ. Я никогда не вру.
ОКСАНА. Никогда? Как не стыдно! Бои на Малой земле шли с февраля по сентябрь 1943-го. Если вы в них участвовали, вам должно быть сейчас хорошо за девяносто. А вам всего-то восемьдесят с хвостиком.
БАРАБАШ. С хвостиком? Кто тебе это сказал?
ОКСАНА. Вы, Петр Лукич, и сказали.
БАРАБАШ (смущаясь). Ну да, сказал… Это вам, бабам, свой дамский стаж лет до шестидесяти приходится скрывать, а после вам наплевать. Нам, мужикам, наплевать до шестидесяти, а потом надо примолаживаться.
ОКСАНА. Зачем?
БАРАБАШ. Для женского интереса.
ОКСАНА. И врать?
БАРАБАШ. Раньше это называли «корректировать контрольные показатели».
ОКСАНА. Вам-то зачем корректировать?
БАРАБАШ. Оксана, ты подумала над моим предложением? Я не шучу!
ОКСАНА (пожав плечами). И что же вы там Брежневу сказали, Петр Лукич?
БАРАБАШ. Сказал: так, мол, и так, дорогой Леня, мы с тобой немца одолели, страну из разрухи подняли, целину вспахали, в космос слетали, Олимпиаду провели… Пора и на покой! Пусть молодежь порулит. Стар ты стал, Леня, суперстар! Еле челюстью ворочаешь империалистам на смех.
ОКСАНА (удивленно). А он?
БАРАБАШ. Заплакал. И тут началось!
ОКСАНА. Неужели так и сказали – про челюсть?
БАРАБАШ. Конечно, не сказал. Крикнул, как все, «ура» и слез с трибуны под бурные продолжительные аплодисменты…
ОКСАНА. А если бы сказали – тогда что?
БАРАБАШ. Сняли бы с работы, из партии турнули, а может, и в дурдом упекли бы. Сбрендил, мол, боевой соратник от трудового энтузиазма.
ОКСАНА. А в результате все мы теперь живем в одном огромном дурдоме.
БАРАБАШ. И не говори, Оксаночка! Я этот сон часто вижу. Проснусь, лежу и думаю: может, и не упекли бы, а наоборот – очнулись… Иногда вся жизнь от одного верного слова зависит. Ты мне сразу-то не отказывай – подумай. И накапай поскорей! Что-то сердце жмет…
ОКСАНА. Погода. Магнитная буря. Сколько капель?
БАРАБАШ. Как обычно. И побольше!
Оксана уходит. Дед подъезжает на коляске к окну. Смотрит. Ворчит.
БАРАБАШ. Наше поколение Магнитку строило. Что нам магнитная буря!
Роняет голову, снова спит. Открывается дверь. Из комнаты на цыпочках выходит парень в кожанке. Его провожает беременная девчонка.
ВЕНЯ. Тише! Там этот… твой…
МАША-ДОЧЬ. Дед? Он все время спит. Пиквикский синдром. Венька, не уходи! Мне без тебя так плохо… Я боюсь…
ВЕНЯ. Чего? Ты же смелая! Видел я, как ты с полицаем на митинге дралась. Помнишь, что ты ему помадой на щите написала?
МАША-ДОЧЬ. Дурак ты мой, я за тебя боюсь! Понял? Сколько Дэну дали?
ВЕНЯ. Пять лет общего режима.
МАША-ДОЧЬ. Блин! Козлы! Мы тебя, конечно, будем ждать… (Кладет руку себе на живот.) Сколько надо, будем ждать, но лучше не попадайся им…
ВЕНЯ. Прорвемся! (Обнимает ее.) Декабристочка ты моя!
МАША-ДОЧЬ. Может, останешься, Вень? Я тебя с отцом познакомлю…
ВЕНЯ. С финансовым капиталом у нас ничего общего! Ты с ним говорила?
МАША-ДОЧЬ. Нет еще. Папа сочувствует оппозиции, но у него сейчас трудные времена.
ВЕНЯ. Для банкира трудные времена, когда устрицы через день. Иди ко мне!
Они целуются. Маша-дочь нехотя скрывается в комнате. Веня крадется к балкону, дергает ручку. Дед приоткрывает глаз.
БАРАБАШ. Ты, паренек, лучше через окно попробуй. Балкон-то забили.
ВЕНЯ (растерянно). Вы не спите?
БАРАБАШ. Я всегда только одним глазом сплю. Привычка. С фронта.
ВЕНЯ. Когда забили?
БАРАБАШ. С вечера. Как ты залез, так сразу и заколотили.
ВЕНЯ. Зачем?
БАРАБАШ. Боятся.
ВЕНЯ. Кого?
БАРАБАШ. Вкладчиков, наверное.
ВЕНЯ. Если народ восстанет, им ничто не поможет.
БАРАБАШ. Ну и поднимай, парень, народ! Чего чешетесь?
ВЕНЯ. Денег, дедушка, нет. Революция – дело недешевое.
БАРАБАШ. Кредит возьмите!
ВЕНЯ. Думали. Машка обещала у отца попросить.
БАРАБАШ. Не даст.
ВЕНЯ. Почему?
БАРАБАШ. Профукал. Да и жадный он. С детства. Бывало, принесешь ему из спецбуфета эклер. «Марлик, дай откусить папе!» – «Не дам! Мое!» – «Как не стыдно, говорю, мы тебя в честь Маркса и Ленина назвали». – «Все равно не дам!» Но деньги в революции – дело второе. Программа-то у вас есть?
ВЕНЯ. Обдумываем.
БАРАБАШ. Тебя как звать-то?
ВЕНЯ. А вас?
БАРАБАШ. Петром Лукичом с утра был.
ВЕНЯ. Я – Веня.
БАРАБАШ. Вениамин, стало быть. А фамилия твоя как?
ВЕНЯ. Это неважно. У меня подпольный ник.
БАРАБАШ. Из евреев, стало быть…
ВЕНЯ (гордо). Это плохо?
БАРАБАШ. Это хорошо. Революция без евреев – как тесто без дрожжей. Главное – не переборщить. Ну и какая же у тебя подпольная кличка?
ВЕНЯ (гордо). Че-ге-ва-ров.
БАРАБАШ. Ишь ты! Знавал я товарища Че, знавал…
ВЕНЯ. Врете!
БАРАБАШ. Да что ж такое! Опять вру? В одна тысяча девятьсот шестьдесят втором году министр промышленности Острова свободы товарищ Че Гевара прилетал в СССР на переговоры по сахару. Я ему прямо сказал, как коммунист коммунисту: ваш тростниковый по сравнению с нашим из бурака – дерьмо собачье. Ох и орал же на меня потом Хрущ…
ВЕНЯ. Какой сахар, какой бурак? Че Гевара – великий революционер!
БАРАБАШ. Люди, Веня, после революции тоже кушать хотят. Даже сильнее, чем до революции. Или тебе плевать на народ? А ты, собственно, парень, из каковских будешь?
ВЕНЯ. Я? Мы правый фланг леворадикального центра.
БАРАБАШ. Как ты сказал? (Разводит руками.) Не понимаю. Партия должна быть одна, иначе сам запутаешься и народ
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №2(2) 2017 г. - Альманах Российский колокол, относящееся к жанру Газеты и журналы. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
