Альманах «Российский колокол» Спецвыпуск «Номинанты Российской литературной премии» - Альманах Российский колокол

жили, убили братьев и сестер, убили маму и папу. Аслан остался один. Ему негде жить, нечего кушать, он не ел много дней, у него не было даже крошки хлеба во рту, у него нет крыши над головой, в его глазах мольба и слезы…

Он идет по пустынной улице босиком, изрезав в кровь ступни ножек, не чувствуя боли, в одной беленькой рубашонке, он идет, сам не зная куда. Навстречу ему двигается танк. Аслан идет потихоньку, потому что он маленький и не может шагать быстро. Улица узкая, танку некуда свернуть. Аслан мог бы убежать и спрятаться, ему было страшно, но он упрямый, поэтому он идет прямо на танк. Танк замедляет ход и останавливается.

Вот они встретились. Громадное железное чудовище и маленький мальчик. Аслан подходит к танку, поднимает голову.

– Какой ты большой! Ты похож на слона, у тебя тоже есть хобот. Наверное, ты добрый, – говорит Аслан.

Танк опускает ствол. Аслан дотрагивается до него рукой.

– Это ты убил моего папу? Зачем ты это сделал? – спрашивает он у танка. – Зачем ты убил мою маму, моих братьев и сестер? С кем я теперь буду жить? Я остался совсем один. – Аслан заплакал. – Значит, ты плохой, ты очень плохой!

Молчание. Открылся люк.

Щелкнул затвор автомата. Раздалась автоматная очередь, разорвав тишину раннего утра. Мальчик упал на танк, прижавшись к его еще не остывшей железной груди, медленно стал сползать, распластав руки, истекая кровью.

– Какого черта ты выпустил всю обойму? – Кто-то грязно выругался.

– Заткнись! Он мешал мне проехать!

Лязгнув гусеницами, танк рванул с места, оставив за собой шлейф из гари и щебня. Мальчик остался лежать в луже крови, на его детском личике застыли страх и ужас.

18 декабря 2013 г.

Наш президент

Наш президент

Поздравляет народ.

Сегодня праздник —

Новый год,

Куранты бьют

Двенадцать раз.

Он скажет главное

Для нас:

Сплоченным быть

Как никогда,

Нежданно в дом

Войдет беда

Нарушить счастье

И покой,

Жестокий мир,

Безжалостный такой.

И замирает вся

Страна,

Она решимости

Полна,

Исполнить долг свой

Вместе с ним.

Народ поет священный Гимн.

Татьяна Долбенько

Живет и работает в Санкт-Петербурге.

Номинант литературных премий «Поэт года – 2014», «Поэт года – 2015», «Поэт года – 2016», «Поэт года – 2017»; премии имени Сергея Есенина «Русь моя – 2016», «Русь моя – 2017»; премии «Наследие – 2016», «Наследие -2017». Номинант международной литературной премии имени Антуана де Сент-Экзюпери.

Лауреат III степени международного творческого конкурса «Белая акация» в номинации «Авторское литературное слово».

Награждена дипломами за 2-е и 3-е места во Всероссийском конкурсе «Радуга творчества» в номинации «Литературное творчество».

Награждена дипломом за 1-е место в международном творческом конкурсе «ВРисунке» в номинации «Литературное творчество».

Награждена дипломом I степени в IV Всероссийском конкурсе «Таланты России» в номинации «Литературнохудожественное творчество».

Награждена дипломом II степени в VII Всероссийском литературном конкурсе «Проба пера».

Награждена почетной грамотой Интернационального Союза писателей «За весомый вклад в развитие современной литературы».

Дипломант Международного литературного конкурса «Любви все возрасты покорны – 2016».

Лауреат II степени Международного литературного конкурса «Яснополянские зори – 2016».

Публикации в журналах «Литературный альманах СПУТНИК», «Три желания», альманах «Российский колокол», сборники серий «Автограф» и «Современники и Классики», «Поэты России», «Блоковский сборник», «Тургеневский сборник».

Гитара

Лето в этом году было мокрым. Теплыми днями оно баловало редко. Но сегодня был тот самый редкий теплый день. В комнату ворвался ветер, раздувая штору на окне, отчего легкий край ее попал в кувшин с водой. Но что для ветра подмокший край очередной шторы на окне?! Он уже шелестел газетой на столе, словно прочитывал последние новости. Что здесь? А там? О, да здесь живет гитара! Ветер нежно касался темных изгибов инструмента… А музыки-то здесь не слышалось давно.

Фрэнк поставил ногу на сиденье стула и потянулся ко мне. А я, наслаждаясь нежным поглаживанием и шепотом ветра, от неожиданности взвизгнула первой струной. Мужчина взял меня за шею, развязал батистовый шарфик на грифе и взял первый аккорд. Потом другой, третий. Его пальцы заскользили, и я запела.

О сеньор! Ваши теплые руки так нежны! Ваши пальцы так чутко извлекают звук! Из моей души! На разные голоса заговорили мои струны. Мы творим Му-зы-ку!

– Да, не забыл, помнят руки.

Фрэнк положил меня на стол. Басовая, шестая, струна еще гудела. Но нужно было время, чтобы отдышаться. Давненько мы так не звучали. Он плюхнулся на тахту и положил ноги на стоящий рядом пуфик. Потом наклонился и потянул за провод. Откуда-то из небытия показался телефонный аппарат. Он положил его себе на живот и стал набирать номер.

– Привет, Эльза. Да, я. Вот приехал. Да по телефону всего не расскажешь. Может, увидимся?.. Приходи ко мне, я один. Ну тогда давай я зайду за тобой. Договорились. Я выхожу.

Он положил трубку. Потянулся. И подошел ко мне. Он водил пальцем по моим бокам и улыбался. Потом взял меня за плечо.

– Ну вот, идем на свидание. Как раньше. Помнишь?

Это он говорил мне. Конечно, я помнила. Эти воспоминания не давали мне рассохнуться. Мои струны ждали его все это время. А он был так далеко. У моря, где берега полны туфа и острых камней. Где большую часть года тепло. И где он жил с нашей с ним разлучницей. Но что делать?! Она была просто красавица. И, конечно, он не мог не влюбиться в нее. У нее были невероятной красоты длинные черные локоны и просто необыкновенной стройности ноги. А еще она умела нежно обнимать и целовать. И, конечно, она часто говорила ему, что он великолепен во всем и что она будет любить его вечно.

А мы с Эльзой остались в нашем дождливом городе. Только Эльза уже не приходила в эту комнату. Ее портрет со стены перебрался в ящик письменного стола. И телефон уже не говорил ее голосом…

Фрэнк взял меня за шею и перевернул грифом вниз. Мы шли с ним по улице. А ветер то подталкивал нас идти быстрее, то останавливал. Фрэнк останавливался, поправлял ворот рубахи, прикладывал руку к пуговицам на груди и снова шел. Мне казалось, что я понимала, о чем он думал. Как-то пройдет эта встреча?! Эльза быстро согласилась с