Кровавый росчерк пророчества (СИ) - Кицунэ Миято

— Беспалочковой магией я тоже владею, — ответил я, пальцем превращая пустую кружку из-под чая в яблоко. — Но в основном только с трансфигурацией более-менее выходит. Ещё призыв воды и огня, но там совсем по мелочи. Драко, друг мой, умеет синяки снимать руконаложением, но с чем-то посерьёзней и всякую диагностику всё равно палочкой приходится. У нас без палочки только физическая магия, с ускорениями, которые я тебе показывал. Но возможно, что дело в том, что у меня нет как такового резерва?

— Возможно, — пожал плечами Наруто.

— Говорят, что после магического совершеннолетия и до двадцати четырёх у магов формируется свой магический источник, так что это похоже на очаг или его зачатки. И что после этого те маги, которые не ленятся, становятся намного сильней. Вроде того, что школа даёт знания и умения управлять магией, а там уже каждый сам…

— После двадцати четырёх? — удивился Наруто.

— Ага, тут, кстати, долго живут, и порой чем волшебник старше, тем сильней. Или просто опытней, — ответил я. — Ещё маги стареют медленней, чем простые люди. Дедушка Драко, например, выглядит не старше сорока, хотя ему лет шестьдесят или больше. А нашему директору школы, Ньюту Скамандеру, точно больше сотни лет, а он известный магозоолог, путешествует, разыскивает редких магических существ, описывает их. Мы по этой книге учимся. Выглядит он лет на пятьдесят… ну, примерно как если бы у Теучи-сана были белые усы и седые волосы с небольшой залысинкой.

Удивление Наруто вполне понятно, я тоже когда-то удивлялся.

В мире шиноби двадцать четыре — возраст поздний. Хорошим временем для развития и раскачки очага — «временем роста» — считается возраст с тринадцати до семнадцати лет. В этом возрасте обычно весьма высока прогрессия резерва. Конечно, если до этого ты лет хотя бы с шести тренировался физической выносливости и принципам управления чакры, чтобы хорошо «прокачаться». С восемнадцати до двадцати пяти называют «время стабилизации» — резерв можно увеличить, но это даётся в разы тяжелее, чем раньше, и прогрессия совсем другая. Очаг окончательно сформировывается годам к двадцати пяти, и его почти невозможно серьёзно увеличить тренировками даже на пару лишних чуу. С двадцати пяти и до сорока у шиноби называют «временем совершенствования». За неимением возможности ещё увеличить резерв шиноби стараются увеличить коэффициент полезного использования чакры, то есть ускоряют воспроизведение техники и работают в сторону минимизации затрат, то есть идеального контроля над чакрой. Придумывают новые техники, упрощают старые, обучают наследников и учеников. Если дожили, конечно. После сорока — «время угасания», до которого из боевых шиноби тоже мало кто доживает. Восстановление резерва чакры происходит в разы медленней, то есть даже если у тебя был наработан большой резерв, он просто кончается, восстанавливаясь не часами и днями, а неделями. У крёстного Джирайи был очень большой резерв, он сражался с Нагато, но даже если у них были сравнимые резервы и они оба были пусты, Нагато моложе и быстрее мог восстановиться, несмотря на своё состояние и болезнь.

Мы ещё немного проболтали и в десять часов вышли встречать Алису. Я специально не предупреждал насчёт её внешности, чтобы не портить момент.

— Это же… — обалдело выпучился Наруто, завидев нашу «человекобиджуу» во плоти. — Она…

— Когда мама внедрила свою чакру в печать девятихвостого, чтобы однажды иметь возможность увидеть, поговорить с нами и помочь обуздать биджуу, образ Узумаки Кушины остался в памяти Курамы. При возрождении она использовала матрицу тела джинчуурики, чтобы иметь возможность накапливать чакру. А внешнее сходство пригодилось, чтобы я её узнал.

— Ха-а… Помнишь, когда мы впервые её увидели, то подумали…

— Что она и есть Девятихвостый, — закончил я, улыбнувшись хорошим воспоминаниям.

— Верно… Здравствуйте… — смущённо поздоровался Наруто, когда Алиса подошла к нам.

— Рада тебя видеть, Наруто, — погладила светлые вихры Алиса, а затем обняла его.

Кажется, Наруто совсем растерялся.

— Давайте в дом, тут может быть небезопасно, — предложила Алиса. И я завёл их внутрь Блэк-хауса.

Думаю, у Наруто всё равно не укладывалось, что Алиса и есть Курама, его биджуу, с которым он ещё не подружился. Да и почти три года прошло с тех пор, как она в человеческом теле, то есть она была совершенно естественна как настоящая женщина, а не плохо сидящий костюм или что там можно вообразить, когда говоришь, что твой «внутренний демон» отделился от тебя и вселился в тело человека, самостоятельно им управляя.

Слушал он её, открыв рот, улыбался глупой улыбкой и радовался, когда она его касалась. Наверное, я и сам так делал в самом начале. Потому что был очень рад, что она снова со мной. А тут ещё и такое сходство с мамой. Тогда мы её видели и говорили, может, десять минут, может, двадцать, но точно не дольше, и она всё равно была лишь чакрой, не настоящая, а сейчас… всё иначе.

Алиса осталась с нами на весь день, она сказала Невиллу и миссис Августе, что у неё дела в Министерстве Магии, чтобы слинять из Лонгботтом-тауэра.

Наруто с удовольствием слушал про «обычную человеческую жизнь», о клубе «Красный Локон», в котором плетут косички, о новом каталоге причёсок. О зарядке в Хогвартсе и клубе самообороны. О сложностях жизни волшебницы. Над этим мы с Наруто вдвоём похихикали. Я рассказал ему о старшекурсниках, которые в прошлом году все были поголовно влюблены в Алису. В этом из-за её вдовства страсти чуть поутихли, но не особо.

Мы рассказали про акромантулов, походы, Турнир волшебников, прошедший в прошлом году. Время очень быстро пролетело.

— Мне пора, Министерство уже закрывается… — посмотрела на часы Алиса.

— Уже?.. — разочарованно выдохнул Наруто и посмотрел на меня. — Сколько ты?.. В прошлый раз?

— Кажется, три дня или два с половиной, но я не уверен, тогда я вроде как был на миссии. Вроде разобрались с этим на второй день, а потом был ещё день или полтора, как я вернулся. Может, магия призыва кончилась, может, из-за того, что миссию засчитали. Точно не сказать.

— Значит, я могу в любой момент исчезнуть? Завтра или даже сегодня? — покусал губу Наруто.

— Поэтому я сразу вывалил на тебя основную информацию, — кивнул я. — Чтобы дальше спокойно делать что-то наименее важное. Посмотреть город… Полетать на метле… Познакомиться с моей семьёй…

— Я тоже об этом думала, завтра можно отправиться на море вместе с Невиллом, — предложила Алиса. — Но Наруто придётся замаскировать под Дадли…

— Просто я… Я подумал, — потёр шею Наруто, — вдруг я уже завтра исчезну и вернусь домой? Вы сказали, что чакры тут почти нет и Алисе надо копить её очень долго. Но я… Я источник чакры. Я научился её передавать. Когда я вернусь, моя чакра восстановится, а здесь она может пригодиться вам, чтобы защитить тех, кто вам дорог.

— Но тогда ты точно не сможешь здесь находиться, — ответила Алиса. — Это будет как с призывом, который слишком сильно потратился и не может поддерживать определённый баланс. Этот мир просто вытолкнет тебя обратно.

— Самое главное я уже узнал и увидел, — улыбнулся Наруто.

— Даже чакра биджуу восстанавливается в сотни раз быстрей, когда хвостатый зверь находится внутри человека, — поддержал я.

— Ты прав, — кивнула Алиса. — Потому что мы используем джинчуурики как источник: чакра уже сконцентрирована, она не повсюду, как туман, а словно течёт из крана. Так наполнить себя чакрой гораздо быстрей, чем самостоятельно в отстойнике.

— Поэтому возьми чакру у меня. И я могу попробовать поговорить с… Курамой, может, он сам захочет поделиться своей чакрой с тобой, с самим собой. Прости, его я всё равно воспринимаю Лисом.

— Это нормально, пока он в тебе, он тоже мужчина, — лукаво улыбнулась Алиса. — Я могу… Я тоже хотела бы поговорить с собой. Попасть в твой внутренний мир я могу, если ты мне позволишь.

— А гадательный шар тебе не нужен? — улыбнулся я, вспомнив, как делал это с Алисой, чтобы поговорить с её «биджуу».