Семнадцатая - Виталий Хонихоев

твоим телам Короны Гемма от Алебастера, от Крюковолка, от Лунга и конечно от профессора Мантона. Все Короны, чьи способности еще не манифестировались у новых носителей. И … возможно это единственный способ вылечить Ноэль. Но… - она поднимает палец. Я смотрю на нее. Ее внешний вид обманчив. Никакая она не девочка. Ей уже почти двадцать пять и большую часть своей жизни она провела рядом с Джеком Остряком, разъезжая по стране и проводя операции на живых людях. Она жестока, цинична и у нее почти полностью отсутствует эмпатия. Она очень опасна и … честно говоря я не собираюсь выпускать ее в город за мороженным. Если потребуется, то мороженное доставят сюда. Девочка Райли, Ампутация – обречена до конца жизни быть тут – в бронированной камере-лаборатории, под неусыпным контролем моих насекомых. И я знаю, что сейчас райли-Ампутация начнет торговаться. Что же ей нужно?

- Я тоже хочу свою гхолу. – говорит она: - я тоже хочу к тебе в голову. В Чистилище.

- Ты … сошла с ума? – поднимаю я бровь: - ты вообще понимаешь, что это значит?

- Да. Я понимаю. Это значит, что я до конца времен буду в твоем подчинении и распоряжении. Но… если честно, Тейлор… я и так у тебя в плену. Под замком. В заточении. – она обводит взглядом все окружающее ее пространство. Стерильная белая лаборатория. Камеры наблюдения под потолком с мигающими красными огоньками. Бронированная дверь.

- Ты же никогда меня не отпустишь, да? – говорит она и ее лицо на секунду меняется. Какой-то миг я вижу настоящую Райли, уставшую и опустошенную от постоянного притворства. И выглядит она намного старше.

- Райли… - осторожно говорю я, подбираясь.

- Да все в порядке. Я же все понимаю. – опускает голову она: - я… много натворила. Но у меня не было так уж много выбора, Тейлор, Лиза. Я была вынуждена выживать рядом с Джеком все это время. А теперь я вынуждена выживать рядом с тобой. Так что… лучше я буду в Чистилище, а ты – выдашь мне свое тело, и я смогу наконец идти по улице одна! Сама! Зайти в магазин или просто посидеть на лавочке, понимаешь? Я… я никогда… я уже забыла, а может быть у меня такого никогда и не было! Всегда, сколько себя помню – мы с Джеком или бежали куда-то, скрываясь, или наводили кровавый ужас, устраивая резню. А я просто хочу – пройтись по городу, понимаешь, Тейлор? Просто – идти, и чтобы вокруг меня были обычные люди. И никто не тыкал в меня пальцем, не бежал от меня в ужасе или наоборот – не тянулся за оружием. Я хочу просто пройтись по городу и зайти в кафе, заказать себе мороженного и кофе и просто сидеть у окна, болтая ногами и глядя наружу в ожидании своего заказа. Вот и все. И я знаю, что ты никогда не отпустишь меня наружу в моем собственном теле. Кроме того – это даст тебе все мои умения, а мне – бессмертие. Нужно только не нарушать твои правила… но если ты дашь мне одно из своих тел – я не смогу их нарушить, верно? Мне не нужна гхола как у Лизы – не нужна полная автономность, наблюдай за мной, перехватывай контроль, если я делаю что-то не так. Все чего я прошу – это иллюзия свободы. Все равно мне уже никогда не получить настоящую…

- Я… подумаю. – говорю я, глядя на Райли, которая разом осунулась, постарела и как-то даже ростом меньше стала. Я вдруг вспоминаю, что она обожала устраивать кровавые игры в повседневность, заставляя своих жертв отыгрывать роли. В кафе – официанток обслуживать их, управляя ими как марионетками через вынутые нервные окончания. В доме – заставляла семью вести привычный образ жизни, угрожая жизнью младенца и препарируя отца… так что же, на самом деле она хотела вернуться обратно? В то время, когда у нее еще не было способностей, а Джек Остряк не заставлял ее оживлять ее мать для пыток снова и снова? Нет, то что творила Райли – никогда не будет прощено или забыто. Однако ее действительно рекрутировали насильно, это не был ее выбор. Как и у Лизы, которую Выверт вынудил работать на себя. В конце концов, какое у меня моральное право осуждать ее? Я и сама недалеко ушла.

- Пожалуйста. – говорит девочка Райли, поднимая голову: - пожалуйста, Тейлор. Я так больше не могу. Я хочу увидеть солнце. Это неправильно, когда девочки – не видят солнца. А при мысли что я не увижу его никогда – у меня сжимается сердце. Пожалуйста.

- Если таков твой выбор – ладно. – говорю я: - твоя сила мне не помешает. И действительно, так я смогу контролировать тебя лучше. Но … ты должна крепко подумать. В конце концов обратной дороги оттуда нет. Если я захочу, то засуну твое сознание в самого больного таракана и закопаю его на пустыре. И да, проведу к нему систему жизнеобеспечения, так что будешь жить долго. Ты даешь мне власть над собой.

- Можно подумать у тебя ее сейчас нет. – пожимает плечами она: - мне не нужно думать. Я готова.

- Черт с тобой. Лиза? – поворачиваюсь я к своей подруге. Та складывает руки на груди и наклоняет голову.

- Что - Лиза? – поднимает она одну бровь: - как будто ты сама уже все не решила.

- Лиза!

- Ладно, ладно. Все нормально. Я одобряю. – машет она рукой: - ты это хотела услышать? Тей-Тей, ты давно принимаешь решения самостоятельно, хватит уже за мою юбку цепляться… хотя это мило. Ты практически всемогущая, ты – великая и равная полубогам, но как дойдет до принятия нелегких решений, так сразу – Лиза!

- Однажды ты допросишься, юная леди.

- Обещания, обещания…

- И-извините! – подает голос бледная Томоко и тянет руку вверх, как это ранее делала Райли: - а я? Меня… меня тоже можно? К вам?

- Серьезно? – я поворачиваюсь к ней: - вы что тут с ума посходили? Это, между прочим, означает вашу смерть. Окончательную.