Шанс Искупления. Звёздные Войны. Истории. Том I. Судьба Второй Сестры (14 ДБЯ) - Яромир Стрельцов

девушкой. Теперь она была одета в простую одежду с символами клана, и он смог рассмотреть ее лицо и серебристые волосы. Совсем молоденькая и не такая суровая, как в церемониальных одеждах… Она пристально смотрела на него своими серо-карими глазами.

- Ты вернулся, - выговорила она бесстрастно, не сводя глаз с его меча, - смело, но глупо.

Кэл погасил световой меч, пожав плечами:

- Как знать. Ты же Меррин, правда? Меня зовут Кэл Кестис, и я очень рад наконец-то поговорить с тобой спокойно.

Она чуть вскинула брови, оставаясь отрешенной. Она ждала. Парень продолжал:

- Все, что тебе говорили о джедаях – это ложь.

- Это всего лишь слова, Кэл, - поставив ударение на его имени, скептически отвечала девушка. – Маликос тоже много сказал о…

- Тарон Маликос, - перебил ее Кэл, - когда-то состоял в Ордене, но кем он стал сейчас… я не могу знать… я чувствовал тьму в его ауре. Возможно, он ситх. Они тоже вырезают джедаев, как вырезали твоих сестер! Я знаю лишь, что один световой меч, - он кинул ей оружие. Девушка поймала его, сощуренно глядя на парня, пытаясь понять, где правда, а где ложь, – один световой меч не делает тебя джедаем.

Она удивленно вскинула брови, изучая световой меч «врага».

- А что тогда? – простое любопытство, ни издевки, ни иронии, она снова посмотрела на Кэла.

- Мы хранили мир, - подумав, ответил он, не сводя глаз с ее омутов, в которых хотелось раствориться. – Мы пали от рук тех, кого мы же и защищали. От рук Империи. – он сделал несколько шажков к ней. – Возможно, я один из последних джедаев.

Дослушав его речь, девушка повертела меч в руках, нажала кнопку и посмотрела на яркий лазер цианового цвета. Кэл просто смотрел на нее, опустив руки. Он ждал. Девушка тихо произнесла, не сводя своих глаз с лазера:

- Я была ребенком, когда они напали… Воин в броне (Гривус), размахивающий этим – она указала на меч, - налетел на нас и вырезал мое племя…

Парень видел боль в ее глазах, пустоту, которая образовалась из-за одиночества, поглотившего все ее существо. Он хотел броситься к ней, но, вспомнив о мече в ее руках, раздумал. Она могла неправильно истолковать его намерения. Ему было больно слышать эту историю, и он понимал, что у них очень много общего. И этому печальному факту он был рад.

- Вырезал моих сестер, - глаза девушки увлажнились, но она держалась, смотря ему в глаза, - я осталась совсем одна… среди мертвых.

Она вздохнула, и продолжила другим тоном, рассказывая о Маликосе, который пришел и пообещал мне месть взамен на секреты, что девушка хранила. Дроид издал звуки сожаления, поникнув головой. Кэл обратился к Меррин, прошептав:

- Я знаю, что значит все потерять. Нам не нужно быть врагами, Меррин. Зачем?

Она смотрела на него некоторое время, и вернула меч, сказав, что он пригодится. И что она будет следить за ходом боя, прежде чем раствориться в зеленом эфире.

По дороге к виднеющемуся в тумане Маликосу, стоящему в центре круглой арены, отделяющей его от древнего храма Куджета, Кэл рассказал Меррин, что не может уйти, потому что на кону жизни детей, Чувствительных к Силе, а иначе их истребят, как и Сестер Ночи до этого. Если они найдут список, то смогут возродить Орден.

Когда он подошел близко к пропасти, отделяющей его от Маликоса, джедай увидел каменные плиты, появившиеся из глубин. Не думая, откуда они появились, он подошел к страннику, который играл на чувствах Меррин.

Пока Маликос разглагольствовал о Силе, парень видел Меррин, и принял решение освободить ее дух от бремени прошлого. Взять часть ее боли себе. Разговор ни к чему не привел, и Кэлу пришлось отражать атаку красных световых мечей обезумевшего старика. Бой был неравный, Кэл чувствовал всю мощь Темной стороны, которой пытался противостоять, но держался: ради детей, ради себя, ради Меррин, которая негласно была его моральной поддержкой. Эта моральная поддержка переросла в реальную помощь, когда Маликос пригвоздил Кэла к земле своей Силой и захотел раздавить огромным куском камня. Кэл пытался выбраться, но одной рукой его держали, а второй хотели прихлопнуть. Но Меррин разрушила камень своим заклинанием, обратившись к Маликосу:

- У тебя нет прав на Датомир! Нет прав на нашу магию! – она запустила в него еще несколько заклятий. Но Ситх легко отбил их своими световыми мечами, и подрубил колонну, на которой стояла девушка. Меррин с трудом сохранила равновесие, спрыгнула на арену и крикнула Кэлу:

- Вставай, Кэл Кестис. Ты пока еще жив! – и растворилась снова.

«Благодаря тебе, Меррин», - благодарно подумал джедай, бросаясь в атаку по новой.

Второй раунд был сложнее. Понимая, что проигрывает, Ситх начал кидаться камнями, запутывать противника, сбивать его с толку. Кэл отбивал валуны Силой, пытаясь достать до противника мечом. В самый критический момент рядом появлялась Меррин, атакуя его древними заклятиями и скрываясь в тенях. Разозлившись, Маликос снова использовал бесчестный прием, но Меррин заживо похоронила его в земле, заявив:

- Датомир станет твоей могилой!

Кэл подошел к ней. Она отрешенно посмотрела в его сторону:

- Лежать ему во тьме со своими секретами и ждать смерти!

- Зачем ты помогла?

- Этому паразиту не место на Датомире. – она посмотрела на джедая и спросила более спокойно, - Зачем ты здесь на самом деле?

- Я ищу Астриум. Это ключ, который поможет найти список детей. Но Империя тоже его ищет.

- Какая Империя? - искренне удивилась Меррин.

- Та, что истребила моих друзей, твоих Сестер и теперь хочет избавиться от невинных детей, - с жаром пояснил Кэл, не спуская с нее глаз. Девушка отвела взгляд, смутившись.

- Я рада, что ты жив. Мне не хватало союзника, чтобы избавиться от чумы, поглотившей родину… идем искать твой Астриум.

- Без тебя я был бы уже мертв, Меррин. – он улыбнулся ей.

- Да, ты бы умер.

- Ага…

- Пожалуйста, Кэл, - она выдавила некое подобие улыбки, и они двинулись к Хранилищу.

Когда он оказался в Хранилище, активировался древний механизм, и артефакт, который он столько времени искал, теперь был у него в руках. Он вернулся к Меррин, которая только сейчас поверила в слова джедая.

- Меррин, - он протянул ей астриум, ощутив холодное прикосновение ее ладоней, - теперь мы