Рожденный в Сейретей (1-92 главы) - Алексей Мойса

рыбой… Я вообще девушку из-за этого не встретил.

- Хм?

- Нет, не в том смысле. Ода Касуми из Четвертого к нам перевелась… Не смотри на меня так, она сама захотела.

- Хм-м… - дразнящий взгляд.

- Очень смешно, прям ха-ха, Гото.

Придурок зафыркал, как ежик. Я отвернулся, пряча усмешку. Закрытие Разрыва Пространства… Звучит внушительно, но это оказалось очень скучной и монотонной работой.

Обычно такими вещами Кидо Корпус занимается.

Если задуматься, очень рад, что туда не пошел. Скука увела мои мысли в сторону.

Что делать, когда закончим с Разрывом и убийством Пустых? Будет уже ночь, наверное. Я путешествовать ночью не очень люблю, можно где-нибудь посидеть до утра, отдохнуть. Кстати, а почему нет?

- Выпьем вечером, Гото?

- Хм?

- Да, конечно, после всего. Постараемся управиться до заката.

- Хм.

Глава девяносто вторая. Человек в клетке

Пять лет могут многое изменить, а могут многое оставить прежним.

Моя любовь к обычным пешим прогулкам по Сейретею, а не суматошный бег в сюнпо, не изменилась.

Хотя я люблю сюнпо и ощущение скорости, но не здесь, только не в Сейретей. Я все еще наслаждаюсь каждый раз, когда ситуация не требует спешить.

У меня выходной. После закрытия Прорыва, считаю, заслуженный.

Тихое и приятное утро в Сейретее. Теплый ветерок едва касается лица, пахнет свежей листвой и травой.

Я в северо-восточных районах города. Самая плотная застройка в Сейретее не мешает помимо домов иметь узкие парки и каналы с чистейшей, прозрачной водой, что весело журчит под деревянными мостиками.

Да, тут нет великолепия больших усадеб и вычурных поместий, но есть ощущение большого города, живого и суетливого. Тут свой шарм.

Утром людей еще немного, на улицах на встречу мне попадаются слуги из разных домов, спешащие по поручениям. Большинство из них суетливо кланяется, завидев меня в форме шинигами.

Я иногда кивал в ответ, иногда нет.

Мимо проезжает повозка с запряженным человеком в соломенной шляпе. Мускулистые загорелые руки держат два шеста, легко утягивая повозку за собой. Я учуял запах выпечки, меда и орехов из-под закрытого тента.

Запах оказался столь аппетитным, что во рту мигом появилась слюна. Сглотнув, я обернулся.

- Постой, - мягким тоном остановил я человека. – Ты продаешь медовые лепешки на улице?

- Да, господин, - склонил голову пожилой мужчина с седой щетиной на лице и с узкими глазами. – Обычно я продаю лепешки на торговой улице чуть дальше. Меня все там знают, если вы хотите проверить…

Ощутив его опаску, я только усмехнулся.

- Я просто хочу купить пару лепешек, не беспокойся.

- Да-да, конечно, - мигом повеселел уличный лавочник.

Под тентом оказался еще пышущий жаром углей пузатый глиняный кувшин, похожий на тандыр с деревянной крышкой. Возле теплых стен передвижной печи дожидаются покупателя стопки готовых лепешек, источающих соблазнительный аромат выпечки и меда.

Спустя минуту я уже иду дальше, держа у груди бумажный пакет и доставая оттуда еще горячие, почти обжигающие пальцы лепешки с медом, корицей и орехами. Завернув в безлюдный переулок, уже никого не стесняясь, трескаю прямо на ходу.

Надо будет запомнить, где он там сидеть должен. Кивая своим мыслям, я облизал пальцы. Не припомню, чтобы пробовал лепешки вкуснее.

Прекрасный рецепт и отличные навыки выпечки. Кто знает, сколько лет он уже этим занимается, чтобы так отточить столь обычное блюдо.

За такие вещи я обожаю Сейретей. Сюда стекаются лучшие ремесленники мира. Если они горят своим делом, то их души не устают и не отправляются в Круговорот веками. Плоды их великолепного труда может ощутить каждый, если имеет достаточно валюты.

Даже обычный уличный торговец лепешками может преподнести внезапный сюрприз. Весьма приятный.

Облизав губы и превратив пакет в пепел небольшим огнем Кидо, я пошел дальше на более оживленную улицу.

Минут через десять я пришел в квартал с низкими зданиями, почти все дома здесь в один, редко в два этажа. Старый архитектурный стиль японских домов из дерева и бумаги с черепичной крышей, тут таких полно.

Редко какой двор полностью закрыт от чужого взгляда стеной выше человеческого роста. Я вежливо кивнул старичку, что сидит в кресле-качалке на крыльце одного такого дома и курит трубку. Подслеповато щурясь, старик махнул мне трубкой в ответ.

Мой путь закончился у дома с номером «107/4»

Один из немногих дворов с высокой стеной, белого цвета, но с ярким зеленым плющом, что упрямо цепляется на стены и углы, делая стену не такой унылой.

Оглянувшись по сторонам, я коснулся ворот. Колебание реацу в два тика, потом три тика, через пальцы. Замок ворот щелкнул, впуская меня. Спустя несколько секунд он сам закроется, а двор вновь покроет невидимый барьер Кидо.

За стенами скрывается обычное поместье в пару сотен квадратных метров. Один этаж, стены из дерева и бумаги, дом мало чем отличается от всех остальных в этом квартальчике старины, похожем на Руконгай.

Тропинка из плоских камней провела меня до входа в дом. Не разуваясь, я отодвинул дверь в сторону и вошел прямо в полумрак широкого коридора. Дверь закрыта за спиной со щелчком.

Я нахмурился. Тишина. Странно…

Пара шагов внутрь, вдох немного пыльного воздуха и…

- Кгха!

Грудь пронзает ужасная боль!

С шоком мои глаза уставились на клинок в крови, пронзающий меня со спины! Лезвие, разрубившее сердце, блестит от алой крови, а боль так ужасна, что я забыл, как думать.

Я четко ощущаю, как сталь скрежещет по ребрам со спины, как безжалостно кричит плоть под холодом клинка, чувствую, как пронзенное сердце пытается выдавить еще один, последний, удар…

К-кто, черт возьми…

Голова повернута назад, чтобы встретить взгляд жестоких, холодных карих глаз. Скрытых за прямоугольными очками.

Кровь бежит по моим губам вместе с выдохом имени:

- Айзен…

Холодный голос без тени эмоциональности, но с мягкой хрипотцой, звучит из его уст.

- Я говорил тебе как-то, Судзин. Ты слишком легко оставляешь спину открытой.

В глазах мутнеет, темнота подбирается к краям зрения, ноги подгибаются, потому что в коленях предательская слабость. Веки тяжелеют…

- Ч-черт возьми…

Какая дерьмовая смерть.

***

Моя рука тянется вперед, словно я в последний раз пытаюсь дотянуться до чего-то в предсмертном бреду. Ногти тихонько звякнули о невидимое лезвие, подушечки пальцев ощутили холод металла. И тут же все меняется!

«Айзена» за моей спиной нет. Он появился передо мной, в движении, должном окончиться с мечом у моего горла. В глазах