Праматерь (СИ) - Чернусь Денис Витальевич

Пять минут назад прибыла их альфа. Эмма буквально полчаса назад закончила свою эволюцию, собрала часть свободных волколаков и свою охрану и рванула в нашу сторону. Стоило ей прибыть, волколаки поприветствовали своего вожака общим воем и ринулись выполнять приказы мутировавшего призрака. Сама она с парой волколаков устремилась в сторону пролома, выбивая разбежавшихся и ещё не добитых водных зергов, наводнивших город.

Если первое время Эмма ещё поддерживала свой новый околочеловеческий облик, то с каждой минутой сражения её тело сильнее менялось, перетекая в почти полную копию волколаков.

Эмма (обе формы)

Внешний вид сильно изменился. Уши трансформировались и перетекли на верхнюю часть головы, меняя свою форму на звериную. Всё тело даже в человеческом облике было покрыто мелкой белой шёрсткой, сейчас же на ней появились узоры, словно нанесённые резкими тёмными мазками. Глаза приобрели чёрный цвет, и только радужка была насыщенного синего цвета, заключённая в ярко светящееся золотистое кольцо. Ростом она теперь стала под два двадцать, с острыми ноготочками и милым клыкастым ротиком.

С каждым убитым врагом ранее тёмные мазки на шерсти начинали светиться синеватой дымкой, и по ней проходили разряды. После каждого такого разряда тело всё сильнее перестраивалось в антропоморфного волка. По сути, из Эммы получался самый натуральный оборотень.

Уже через пять минут она носилась по городу в своей второй ипостаси. Её тёмная шерсть покрылась замысловатым узором из светящейся синевой шерсти. Заметно было, что покрывавшая девушку броня слилась с ней и создала дополнительный кожный покров, через который прорастала её шерсть. Броня была едва заметна на её теле — оно словно впитало её в себя. Глаза загорелись двумя яркими фонариками, а когти превратились в полупрозрачные синеватые образования, состоящие больше из энергии, чем из плоти.

Эмма не останавливалась ни на секунду. Она искала и разрывала группы заблудившихся врагов, а затем мгновенно бросалась к следующей цели. Через несколько таких встреч она уже с ног до головы была залита вражеской кровью. Иногда девушка встречала какую-то приглянувшуюся особь, после весьма кровавой расправы выдирала понравившийся клык или коготь у побеждённого врага и прикладывала его к своему телу. Мне было не понятно, как эти трофеи крепились к её обновлённому телу. Она уже имела ожерелье из клыков и когтей на шее, а на руках образовались костяные наросты из сливающихся когтей противника, образуя своеобразные щитки.

Каждый удар когтей Эммы прожигал плоть и испускал сильные разряды электричества. А если она наносила удар кулаком, это вызывало своеобразный взрыв, сопровождающийся крупными разрядами энергии. Особи, попавшие под такой удар, лопались как шарики, орошая всё вокруг своими внутренностями. Иногда тело девушки светилось и излучало энергию в виде синей плёнки, охватывающей полусферу радиусом до двадцати метров. Любая материя, попавшая под удар, просто рассыпалась синеватым пеплом.

Я впервые увидел столь необузданную ярость и азарт охоты, облечённые в стальную волю. От Эммы исходило почти безумие и дикая жажда крови, но ей как-то удавалось её держать в узде и направлять. Я бы не поверил, что такое можно контролировать, пока сам это не увидел и не ощутил. Она не только удерживала свой разум в стальной хватке, но и умудрялась управлять всей своей сворой, состоящей из семи тысяч особей.

Всего за полчаса они вырезали всех водных зергов на территории города. Затем собрались небольшими отрядами, не более тридцати особей, и рванули в сторону обороняющихся на стенах астартесов и катаров. Некоторые из них даже перебрались за стены. И нет, они не ринулись на противника в кровавом угаре, а действовали очень профессионально. Волколаки разумно распределяли цели, выбивали снайперским огнём особо опасных врагов или отсекали наступающих. Они вели себя очень сдержанно, не лезли в рукопашную схватку и стремились её избегать. Только в критические моменты волколаки позволяли себе обнажать клыки и когти. Они проходили по полю боя невидимой смертью, принося опустошение и гибель. Их действия часто приводили к тому, что атаки диких захлёбывались, не успев толком начаться.

Стаи королевы, Юкино и Виктории наконец-то соединились в тылу вражеских сил. По периметру уже открыли огонь окопавшиеся основные особи. Они не рвались вперёд, а предпочитали вести огонь из тяжёлого оружия, не подпуская противника близко. С каждой минутой число летящих во врага снарядов росло, подкрепление в виде техники и артиллерии только увеличивало мощь огня. Со стен города вели огонь орудия, а силы, что взобрались на стены и доты внешних укреплений, тоже прекращать огонь не собирались.

Силы противника постепенно истощались, часто землю накрывали разнообразные штормы с разными эффектами и областями поражения.

Амелия сама села за штурвал тяжёлого бомбардировщика и повела орбитальную авиационную группу в атаку. С орбиты на нас надвигалось почти три тысячи различных воздушных машин, в основном бомбардировщиков и штурмовиков, с примесью немногих истребителей для прикрытия. Андерсон разрешил нашей авиации более активно участвовать в боях. Флот вёл огонь с самого начала боевых действий и теперь нуждался в охлаждении стволов и пополнении боеприпасов. Подлетая со стороны океана, авиация ещё на подлёте открыла огонь ракетным вооружением. Использовались как обычные ракеты с взрывчаткой и кассетными боеприпасами, так и особые ракеты с пси-начинкой. Пришлось даже придерживать разошедшихся низших, чтобы они не сильно углублялись в ряды противника. Нам нужны были данные об эффективности нашего вооружения.

Не успели окончательно отгреметь разрывы от ракет, как с неба посыпались бомбы, выжигая всё вокруг. В центре вражеских сил разразилось ужасное действо: бушевал огонь, образовывались ледяные островки, а скопления вражеских особей превращались в кровавый фарш под осколочными бомбами. По периметру в сторону врага шёл огненный вал, созданный артиллерией, а рядом со стенами бушевали разряды пси-штормов, то и дело образуя гравитационные и пространственные аномалии.

Судьба вражеских сил была не завидна. Три часа земля дрожала, словно вставала на дыбы. Взрывы превращали окрестности в ад, то ледяной, то огненный. Никто не скупился на снаряды, патроны и пси-энергию. Вся область перед городом превратилась в футуристический лунный пейзаж.

Ещё целый час мы ожидали, пока исчезнут все аномалии, возникшие из-за буйства разлитой пси-энергии. Только после этого группы зачистки, в основном состоящие из волколаков, были отправлены на поиски выживших в этом аду морских зергов. До рассвета велась планомерная зачистка территории, и только потом на поле боя были допущены инвенторы, механикусы и биологи, чтобы собрать трофеи и получить данные о поражающих факторах нашего оружия.

По всей округе всё фонило дикой радиацией. Даже наши зерги в эпицентрах ядерных ударов чувствовали себя нехорошо. Однако с каждым часом наши организмы всё больше поглощали радиацию, и уровень фонового излучения постепенно снижался. Меня вновь поражает наша биология и гениальность биологов: мы не только смогли сопротивляться вредным воздействиям радиации, но и частично поглощать её благодаря генам цветов, которые обнаружили в тараканьих колониях ещё на заре своего становления.

Биологи быстро расстилали ковёр из слизи и высаживали те самые модифицированные псевдоцветы, которые, поглощали радиоактивное излучение и начинали производить биомассу в промышленных масштабах. Затем эта биомасса по магистралям из слизи направлялась напрямую в ульи и питала там новые коконы с зарождающимися низшими. Матери и королева после небольшого отдыха основывали новые ульи, как и было ранее запланировано. Никто не собирался уходить и отдавать так дорого доставшийся нам берег. Напротив, как только мы полностью овладеем всей территорией и наш город расширится до самой водной глади, мы продолжим экспансию в океан. Мы не собираемся давать врагу время на восстановление.