Из Тьмы. Арка 4 (СИ) - "Добродел"

Почувствовав приближение своего демонического некропушистика, поворачиваюсь к двери, чтобы открыть её после стука. Как и ожидалось, вместе с ушастым врагом наглых мажоров и покорителем сердец любительниц всего милого ко мне пожаловала Акира.

— Мы с Люци тебя не отвлекли? — поинтересовалась рыжая, изучая выстроившихся у стеночки двойников группы.

Взгляд девушки в равной степени полнился любопытством — и перемешанным с отвращением подавленным страхом.

Странно, она ведь уже не один раз каталась на нашем грузопассажирском Коврике, который тоже вполне себе мёртвая марионетка. И что характерно, даже во время первого полёта девушка не показала столь бурной — пусть и скрытой за почти не изменившейся мимикой — эмоциональной реакции. Или тут виновата похожесть данных кукол на нас? Или вышеупомянутый эффект зловещей долины? Который не на всех действует так же, как на одну милую и добрую, но чуточку кровожадную и немного сумасшедш… — то есть эксцентричную, конечно же! — некроманси.

— Я уже закончила и собиралась перекусить, — отвечаю сокоманднице, немного «залипшей» на искажённое отражение группы А.

— А? Хорошо. Я тоже закончила осматривать пострадавших людей и как раз собиралась тебя позвать.

— Что там с ними? Есть кто-нибудь важный или нужный?

— Нескольких тяжёлых пришлось добить, — наморщила носик девушка. — Они не воители, с такими обширными повреждениями тканей мало шансов даже с нашими лекарствами. Только если прямо сейчас доставить их в очень хорошую больницу. Женщины, которых загнали в этот скотский загон насильников, что эти бандитские уроды назвали Домом Отдыха — почти все в плохом состоянии. Не думала, что это скажу, но мы убили этих тварей слишком быстро, — сжав кулаки, процедила наша медик. — Но бедняжки всё равно будут жить! И все остальные тоже! — эти слова прозвучали гораздо живее, что неудивительно, ведь убийце-медику не нравилось терять своих пациентов. — Я оказала помощь самым нуждающимся, а для остальных назначила ответственных по уходу. Очень помог твой навык разгона разума.

Кивком даю понять, что слушаю.

— Ещё девять человек просили встречи с командиром, говорили, что у них важный разговор. Но как по мне, там все, кроме двоих — какого-то журналиста и младшего наследника мелкого лорда — бесполезные балаболы.

— Понятно, — отвечаю без особого интереса. — После еды послушаю их предложения. А как тебе мои творения? — движение головой в сторону кукол. — Вроде, если не приглядываться, похожи. Даже миленькие.

— …Похожи, — поёжившись, протянула рыжая. — Но не миленькие, — сокомандница рефлекторно мотнула головой, показывая насколько она не согласна с подобным определением. — Жуткие какие-то, как чучела монстров и манекены в комнате страха. Нет, даже хуже. Без клыков и когтей, но так даже страшней.

Подавив подсознательное опасение, которое чётко ощущалось через эмпатию, Акира подошла к своей копии. Встаю рядом с ней.

— Ты знаешь, что я не люблю твоих мертвецов. Но я почти к ним привыкла. Вот только это… кажется, будто какое-то скрытное чудовище украло моё лицо. Я не трусиха, что бы ни кричал мой дурак, но эти двойники… чем дольше я на них смотрю, тем сильнее они меня пугают, — несколько нервно тиская кролика (тоже немёртвого, кстати), произнесла собеседница. — Ты же избавишься от них после миссии? — с надеждой спросила она.

— Не знаю пока. Вероятно, оставлю свою копию. Потом попробую её улучшить, — ответила я, почесав кролика за ушком.

Развернувшись, делаю шаг по направлению к выходу.

— Пойдём. Если тебе не нравятся мои куклы, то не стоит портить себе аппетит, так внимательно их разглядывая.

— Да, ты права, — согласилась наша медик и поспешно последовала за мной.

— Куроме, а тебе самой не страшно видеть такую… мёртвую почти себя? — спросила она, когда мы молча миновали половину пути.

— Не особенно, — отвечаю, благополучно скрыв смущение от того, насколько мне было «страшно» видеть — и не только — неживую почти себя. — Ведь это я её сделала. Хотя, признаю, получилось немного не так, как хотелось, — заканчиваю деланно-безразлично.

Акира не стала развивать не слишком приятную ей тему, лишь что-то пробормотала на тему моих талантов делать всякие пугающие штуки.

Остаток дороги мы прошли, думая каждая о своём. Например, я размышляла над природой инстинктивного страха людей перед похожими на них, но всё же чуть-чуть отличающимися существами. Ведь в прошлом мире любили создавать мультипликационных животных, придавая им черты людей, точно так же, как и художники манги мира нынешнего. Всякие мишки, котики, уточки, даже мышки и насекомые (вспомнить хотя бы хентайную многоножку) — все они казались более милыми, обзаведясь человеческими глазами, пропорциями и мимикой.

…до определённого предела, когда почти полное сходство с человеком начинало пугать.

И ладно в нынешнем мире, пережившим вторжение демонов, а также населённом множеством различных монстров, химер, изменённых и воителей, порой не уступающих им в немотивированной жестокости. А вот Земля… учитывая тот факт, что все инстинктивные страхи передались тамошним хомо сапиенсам от выживших предков, то возникает ряд очень интересных вопросов. Например: каким это образом эволюция породила столь интересную особенность в насквозь материалистическом мире меня-Виктора? Или там всё выходит несколько сложнее?

Смогло же моё бедовое воплощение-ахтимаг как-то вляпаться в Бездну?

Хотя вряд ли я смогу это узнать теперь. Даже научившись перемещаться по мирам — не имея конкретного адреса, гораздо проще попасть в практически неотличимый от искомого, чем в именно свой мир.

Ведь вселенная если и не бесконечна в буквальном смысле, то достаточно огромна, чтобы казаться таковой даже для архидемона.

Глава 14 часть 2

Новое застолье, помимо прочего, ознаменовалось появлением парочки крупных запечённых уток, а также пирогами и пирожками с различными начинками, поданными на десерт.

Ням!

Я люблю выпечку, поэтому не удивительно, что вслед за окончанием послеобеденного чаепития моё настроение, и так недурное от осознания хорошо выполненной работы, заметно улучшилось. Даже смущение от нездорового интереса к своему двойнику вместе с эмоциональным давлением тейгу — и те успешно скрылись на задворках сознания.

Благодаря этому шуточки Кея, несмотря на свою фривольность, которую по чести следовало бы назвать похабностью — и, блин, проницательностью! — скорее повеселили, чем разозлили. Юморист живо интересовался новыми куклами. Как процессом их создания: «Ты же с голыми работала? И как? Всё исправила по своему вкусу? — пошлая игра бровями. — А потрогала?», так и возможным применением: «Круто! Можно себе любую девочку или парня слепить. Или два в одном, ха-ха! Бэйб, Яма, не хотите завести себе милую зомби-тян от нашей любимой повелительницы трупов?»

«У-у, поганый извращенец! Ещё и заразный притом. Разносчик перверсий, блин! Правильно его Акира приложила!» — думала я, внешне удерживая свою обычную маску невозмутимости.

В общем, застолье закончилось, когда Кей пошёл отмывать свою дурную голову от остатков жира, натёкших с надетой на неё большой тарелки. Красная от злости и смущения Акира, которая и заставила своего никак не желающего замолкать парня примерить сей модный головной убор — надо было ещё сверху ножнами стукнуть! — последовала за ним. По пути рыжая не без рукоприкладства дополнительно разъясняла, где и когда этот паяц оказался неправ. Хотя, судя по долетающим до нас ответным репликам, корм шёл явно не в коня.

Немного сконфуженные здоровяки попрощались со мной и направились на улицу, продолжать рекогносцировку. Окрестности сами себя не изучат, да. Ну а я, призвав одну из новых марионеток и отправив её работать, прихватила с собой Люца и направила свои стопы к бывшим бандитским пленникам, что так жаждали пообщаться с «главным».

* * *

— …Девочка, что ты тут делаешь? — спросил лысый упитанный мужчина, коего, в отличие от многих других, бандиты удостоили личной камеры повышенной комфортабельности: с относительно чистым матрацем на койке, а также столом и стулом.