40к способов подохнуть. Том 12 - Hydra Dominatus

Колоссальная воля не давала сделать ему шага или вернее давила на него, угрожая смертью за попытку пройти дальше. Подобное Ариман встречал и ни раз. Чары чья мощь была привязана непосредственно к душе создателя. Подобную магию любил использовать Магнус, как и в целом во многих элементах защиты использовался такой подход.

И как хорошо, что в своей непокорности Ариман бессчётное число раз искал лазейки, дабы доказать отцу свою важность и силу.

– Знание – сила, но сила без цели – ничто, – произнёс Ариман, пока тело его покрывали ветра эмпириев, играющих обманчивым светом. – Именно поэтому Хаос слаб, ведь цели как таковой он не имеет. Обречённый поедать самого себя, погрязший в безумии и способный лишь подражать. Хаос ничто иное как переработанные отходы наших душ. Он никогда ничего не создаст, никогда не станет чем-то новым и большим, как и победив любой из Тёмных Богов в конечном итоге начнёт убивать уже самого себя.

И медленно левая рука Превозмогающего Сына начала подниматься, а посох дрожать. Вся тяжесть его судьбы находилась в них, колоссальное могущество, что пришло к нему после величайшей ошибки. Он помнил день, когда в благом намерении спасти свой легион и доказать правоту отцу, он уничтожил последние надежды. Рубрика Аримана... величайший обряд, который не достиг своей изначальной цели.

В тот день слабые навсегда стали узниками своих доспехов. Их души ослабли и деградировали. Братья стали големами, а их сила... их сила перешла к тем, кто выдержал обряд. И те кто был изначально сильнее и лучше... они стали ещё могущественнее, в том числе и Ариман, который никогда не желал этой силы, но теперь нёс её как позорное ярмо.

Неслышно задвигались губы, изрекая запретные слоги, из которых собирались слова, что после становились предложениями. Заклинания обращали в ничто чужие потоки эмпириев, а весь дворец начал дрожать. Огнём запылал проклятый доспех, а Чёрный Посох превратился в жуткий шрам на самой ткани Имматериума.

В праведном ужасе от неописуемой мощи, Аркаций осознал как был глуп, когда ставил Ариману в пример Джона. Ведь Джон со своим Языком Богов был... был подобен ребёнку с шахматами, в которые он не умел играть. А Ариман... он тоже владел многими словами, но для того чтобы победить ему они были не нужны. Он использовал лишь силу Имматериума, свои психические способности и магию, в которой он достиг совершенства, способного бороться даже с Энунцией, тем более когда она течёт из уст дилетантов.

И вот посох, что казался просто проводником мощи превратился уже не просто из шрама на пелене варпа, а в жуткий разлом, который начал падать прямо на барьер. Чёрная пустота стягивалась прямо к Ариману, который превращал свою силу в неразрывный поток психической энергии. Пылающим отпечатком тьмы он покрывал барьер, а тот трещал словно ледяной купол под жаром солнца.

А затем барьер треснул и начал осыпаться, открывая взору нечто, что напоминало иное измерение. Изнутри на вторженцев смотрел сам Ужас, но без сомнений Ариман сделал шаг вперёд, не давая барьеру восстановиться.

– Быстрее! – только и рявкнул он, подгоняя опешившего от такой мощи Аримана и замолчавшую в шоке Птичку, которая даже не верила, что не демон, даже не примарх, может обладать такой силой.

И пока подхваченный Птичкой Аркаций летел внутрь с возвращённым Мечом Переменчивого Хаоса, Ариман стал в проходе давя с небес на пик горы своей мощью. Поднялась буря, ряды библиотеки Ниссы задрожали, книги начали высыпаться и ветер пролистывал их содержимое, выпуская наружу всевозможные страхи. Мириадом призраков они летели прямо к Ариману, пытаясь сломить его также, как были сломлены бессчётные герои ранее.

Но Ариман даже шага назад не сделал, не отвёл взгляда и только двинул своим посохом, обрушая бурю из чёрного пламени и разрушая уже изнутри заклинание, которым Нисса пыталась изолировать эту зону от внешнего воздействия.

– Я не боюсь ошибок! – прогремел голос Аримана, после чего образы с его рубрикой и всем причинённым Человечеству злом развеялись вместе с призраками прошлого. – Я боюсь, что меня лишат права их справить!

И опустив свой посох обратно на землю, переворачивая дворец с земли на небеса, меня их местами, Ариман окончательно разрушил барьер, в который хлынули сражающиеся воинства, сделав и это место полем своего сражения. Он не врал и не бахвалился, как и ошибки давили на него невероятно сильно. Но надежда, что жила в его душе, была настолько сильной, что до тех пор пока он будет жить – он не остановится и не позволит совершенным ошибкам его сломить.

Ведь он не верил, он точно знал, что пока сердце его бьётся, а душа борется – изменить можно всё. А тот факт, что девяносто девять душ были возвращены... он не угнетал Аримана, который в видел в этом действие не огромную сложность даже для Бога изменить прошлое. Он видел потенциальную возможность свершить, что угодно. И как только он исправит свою Рубрику, спася легион, то он найдёт и способ спасти Просперо.

Никаких сомнений даже близко не было в его душе.

– Видар! – позади меня прямо во время боя с моим отражением, приземлился Аркаций.

Рука его коснулась моего плеча, сразу же стали видны результаты его тренировок. Когда-то ему не хватало силы, чтобы спасать жизни, как и я. Но он всегда был рядом, учился и рефлексировал, запоминал и делал выводы. В результате имел огромный теоретический багаж, а как только сил стало хватать... то он смог даже исцелять мои раны, куда более опасные и сложные, ведь бой проходил в Имматериуме.

Почувствовав прилив сил, я обнаружил взглядом и протянутую рукоять меча. Однако вместо того, чтобы взять его и закончить начатое... я решил поступить иначе. Ведь настоящее решение моей проблемы крылось вовсе не в том, чтобы убить будущую версию себя. Это невозможно, как и предсказать того, кем я стану, остановить процесс развития и изменения.

Я изменюсь, этого не избежать. Уже изменился и дальше всё будет вероятно только хуже. И как раз же именно для этого я когда-то начал собирать чужие души. Не для того, чтобы получить их силу и знания. А для того, чтобы не остаться один на один с самим собой, когда зайду в тупик, из которого выхода просто нельзя будет найти с моим новым мышлением.

– Иронично. Ты не мой главный враг, но и я же тоже