Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

Шагдара – сын Бамбы по имени Шара – также был ростовщиком и угнетал односельчан. Его сын Шагдар, а также сыновья Шагдара, Осорон и Цыретор, закабаляли задолжавших односельчан, относились к рабам со всей строгостью, часто избивая их. Про младшего сына Цыретора пожилые люди говорили, что он был очень жестоким и избивал даже детей и стариков. Их родственник, сын Молона по имени Найдан, имел российское и монгольское образование, был при семье Шагдара писарем и помощником, участвовал в притеснениях односельчан. На этом история Шарын Шагдара заканчивается. Следует отметить, что в научной литературе его имя найти не удалось.

Следующий рассказ посвящен известному агинскому богачу Самдан-нойону, о котором есть упоминания в научной литературе. Самдан-нойон, сын Жиг-жита, из рода Шарайд родился в 1837 г., проживал в селе Кункур Агинского района, к северу от реки Онон, скончался в возрасте 70 лет в 1907 г. У Самдана было четверо детей: двое сыновей, которых звали Ехэ Дондок и Бага Дондок[241]и две дочери. Старший сын был приемным. Самдан-нойон в своем хозяйстве имел около 700 лошадей, 200 коров, 120 верблюдов, около 800 овец. Общая численность поголовья скота составляла немногим более 1800 особей. У Самдан-нойона было около пятнадцати работников, содержал он их средне.

Самдан-нойон много путешествовал: ездил в Петербург, с целью паломничества и торговли ездил в Пекин и доезжал до Утайшаня в Китае. По сравнению с Шарын Шагдаром, Самндан-нойон не угнетал людей, помогал односельчанам, однако в рукописи прослеживается негативное отношение рассказчиков о Самдан-нойоне.

Упоминания о Самдан-нойоне содержатся в статье Г. Р. Галдановой, где указано, что он был сановным человеком (гулваа нойон) и самым влиятельным прихожанином Агинского дацана, вносил существенные пожертвования для развития буддизма, способствовал проведению ежегодных Маани хуралов, покровительствовал тибетским и бурятским ламам [1, с. 105–107].

Самдан-нойон стал известным, когда служил заместителем у тайши Агинской степной Думы Жалсараева Зоригто. У него не было русской грамоты (образования), он немного владел монгольской грамотой, и говорили, что был он «недалекого ума человек». Он не был богат скотом и другой живностью, но владел многими домами и прочей недвижимостью, имел дорогую мебель; по словам стариков, в домах у нойона имелись сосуды, в которых хранилось золото и другие драгоценности. Кроме того, он хранил свои сбережения на счетах в банках разных городов и при себе не имел много наличных денег.

В рукописи приводятся разные случаи из жизни Самдан-нойона. К примеру, на торжествах по случаю усыновления[242]Самдан-нойоном мальчика по имени Ехэ Дондок из семьи Лубсанай Шагдара из села Таптанай, произошел следующий случай: богач после горячительных напитков начал утверждать, что является воплощением божества благополучия Нордоп-Дардап, после чего к нему вышел простой парень Энхын Сансар и грубо ответил, что, будь Самдан-нойон божеством благополучия, он имел бы своих собственных детей. Но пожилые люди осудили Сансара, что говорит о большом авторитете Самдан-нойона среди агинчан. Богач же впоследствии «отомстил» Сансару, не подобрав его с улицы, когда тот нуждался.

Во втором и третьем рассказах упоминаются предыстории появления двух народных пословиц. Первая пословица:

Nigedüger erkim bayan erdem belig.

Qoyarduγar tümen bayan ider ǰalaγu.

γurbaduγar-anu adaγ-i bayan adaγu mal ba ed ǰögeri.

Дословно она переводится как «Первое богатство – знания, второе богатство – молодость, третье богатство – скот и имущество». Эту пословицу можно сопоставить с русскими пословицами «Ученье – свет, неученье – тьма», «Мудрый, зная много, богачом слывет, но богач не может мудрецом прослыть». По словам пожилых людей, эта пословица появилась, когда один богач из Внутренней Монголии, Шоно-нойон, намеревался выдать свою дочь замуж за сына состоятельного человека, но она отказалась от замужества и объяснила отцу свое намерение. Девушка считала, что лучше ей связать свою судьбу хоть и c бедным, но обладающим знаниями человеком, чем с богатым, но безграмотным. Шоно-нойон поддержал решение дочери и выдал ее за возлюбленного простолюдина.

Вторая пословица:

Bolol ügei yaγuma – ača bolod-un üǰeγür quqaraba.

Дословный перевод: «Из-за незначительных вещей (нестоящих событий) ломается кончик стали». В русском языке есть эквиваленты пословицы: «Овчинка выделки не стоит», «Игра не стоит свеч». Появление пословицы относят к 1210 г., когда Чингисхан, встретив в степи врага и победив его в схватке, по обычаям того времени, расчленяя тело врага на три части, сломал свой любимый нож. Чингисхан произнес тогда эти слова.

Рукопись написана в феврале 1969 г. на основании устных рассказов старожилов того времени. В источнике используется множество заимствованных из русского языка слов, таких как «расписка», «подписка», «февраль», «суд», «сумка», «волость», «карман», «шаман», «Россия», «банк», «медаль», «стол» и др. Следует отметить, что автор в своей работе допускает ошибки в вертикальном написании, характерном для старомонгольской письменности, записывая одни и те же слова в разных частях рукописи разными способами, что, возможно, является описками летописца.

Рукопись Даши Бубеева, безусловно, представляет большой интерес для историков, этнографов, фольклористов и лингвистов. Содержание источника позволяет сделать вывод, что во второй половине XIX – первой четверти XX в. у агинских бурят имела место резкая социальная дифференциация населения, выражавшаяся в наличии таких социальных групп, как бедные простолюдины, эксплуатируемые бедняки, богачи-эксплуататоры и сановные нойоны. Богачи и нойоны зачастую являлись ростовщиками, пополняя свое имущество высокими процентами заемных средств, имели большое влияние среди населения.

Отношение простолюдинов к ростовщикам во многом зависело от моральных качеств богачей, от их отношения к своим работникам. Бедные простолюдины придумывали песни, поговорки, высмеивающие эксплуататоров, которые передавались из уст в уста. Также из народных рассказов мы можем заключить, что в то время исправно работали судебные, банковские и другие учреждения.

Литература

1. Галданова Г. Р. Цэдэгэ Самданов о ламаизме агинских бурят // Культура Центральной Азии: письменные источники. Вып. 4. Улан-Удэ, 2000. С. 101–110.

2. Цыренова Н. Д. История хоринских бурят: рукопись Даши Бубеева // Гуманитарный вектор. 2020. Т. 15. № 3. С. 153–160. https://doi.org/10.21209/1996-7853-2020-15-3-153-160.

References

1. Galdanova G. R. Tsedege Samdanov on Lamaism of the Agin Buryats. Culture of Central Asia: written sources. Iss. 4. Ulan-Ude, 2000. P. 101–110. (In Russian)

2. Tsyrenova N. D. The History of the Khorin Buryats: the Manuscript of Dashi Bubeyev. Humanitarian vector. 2020. Vol. 15. No. 3. P. 153–160. https://doi.org/10.21209/1996-7853-2020-15-3-153-160. (In Russian)

«Вводная часть» курса по корейской литературе как способ мотивирования студентов[243]

Гурьева А. А.

(Санкт-Петербургский государственный университет, Россия; a.gureva@spbu.ru)

Аннотация: Проблема мотивации студентов, изучающих корейскую литературу (особенно традиционную), стоит в востоковедческих центрах остро. Это связано, в частности, с массовым интересом к