Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

Мэн попросил Ли Шэня подать гостям чай. Ли Шэнь вышел и сказал: «Мы с Цуй Мэном друзья, я даже был с ним на каторге, меня можно поставить с ним в один ряд. Он так и не отблагодарил меня, а теперь хочет, чтобы я был у него лакеем. Я этим очень недоволен». После этого он в гневе удалился. Цуй Мэн узнал об этом и очень удивился внезапным изменениям в манерах своего товарища. Ли Шэнь же вновь подал жалобу властям о том, что Цуй Мэн три года не платит ему жалованья за работу. Цуй Мэн этого не ожидал, они встретились в суде и стали яростно препираться. Органы власти не приняли жалобу Ли Шэня и выпроводили его из зала суда. Однажды ночью Ли Шэнь пробрался в покои Вана и умертвил всех троих, кто предавался разврату, – отца, сына и вдову – а на стену прикрепил записку, на которой написал свои имя и фамилию, после чего исчез без следа. Семья Вана подозревала, что это устроил Цуй Мэн, но власти не нашли доказательств. Только тогда Цуй Мэн понял, что Ли Шэнь нарочно поссорился с ним и препирался в суде, чтобы все подумали, что они рассорились и больше не являются закадычными друзьями, и Цуй Мэн не попал под подозрение. При этом Ли Шэню не было никакой надобности писать свое имя на стене, это он тоже сделал для того, чтобы отвести подозрение от Цуй Мэна. В конце концов, Цуй Мэн уже не раз был замешан в таких делах, и если бы подобное произошло вновь, то его бы непременно заподозрили. Презрение ко злу, стремление помогать слабым и противостоять сильным, самоотверженность, а также крепкая дружба между Цуй Мэном и Ли Шэнем – все это не может оставить читателя равнодушным.

Подобные образы людей, лис или духов – вовсе не единичное явление в «Ляо Чжай чжи и». Вместе с тем при чтении рассказов Ван Цзэнци «Настоящая дружба», «Люди из нашего села» «Трое Чэней из нашего села» вспоминаются такие новеллы из «Ляо Чжай чжи и», как «Ван Люлан», «Тянь Цилан» и «Укрощение Цуй Мэна». В рассказе «Настоящая дружба» показана судьба трех товарищей – Ван Шоуу, Тао Хучэня и Цзинь Ифу. Рассказ начинается словами о том, что трое друзей выросли вместе; Ван Шоуу держал магазин шелковых ниток, у Тао Хучэня был магазин хлопушек, а Цзинь Ифу был живописцем. Они не были влиятельными людьми, но при этом были и не совсем простолюдинами. В их жизни было и хорошее, и плохое. Когда дела шли хорошо, то на столе у них стояло по одному скоромному и одному постному блюду и немного подогретого вина; когда с делами было похуже, была только жидкая каша, а порой стол и вовсе был пуст. Однако у всех троих была хорошая репутация. Они никогда не делали подлостей, никогда не злорадствовали над людьми. Они, так же, как Ван Даньжэнь из рассказа «Врач, который удил рыбу», не щадили себя во имя общественных интересов и были добропорядочны. Они всегда были готовы сделать что-либо на благо родному краю. Если разрушался мост, они его чинили; если находили умершего на улице, то хоронили; если случалась эпидемия, то на пристани ставили глиняный чан с лечебным чаем, которым потчевали путников; если происходил пожар, приглашали даосских монахов помолиться об отвращении бедствия; когда приходили подобные несчастья и нужно было тратить деньги, они готовы были потратить такую сумму, которую любой посчитал бы достаточной. Эти трое жили бедно, у них не было ни гроша за душой, только у Цзинь Ифу было три ценных камня тяньхуан. В рассказе об этом написано: «У него была коробочка, в которой лежало то, что он любил как свою собственную жизнь – это были три камня тяньхуан. Они были небольшими и напоминали три куска куриного жира! Один камень был квадратным, еще один – чуть вытянутым, а третий не имел определенной формы» [9, с. 448–449]. Этот бесформенный камень как раз и был самым ценным, так как на нем была вырезана боковая надпись Вэнь Сань-цяо, старшего сына Вэнь Чжэнмина. Однажды, когда у соседей случился пожар, Цзинь Ифу, спасаясь от огня, захватил с собой только эту коробочку с камнями – ничего другого он не взял. «Когда были трудности даже с едой, ему стоило только вынуть эти камни и взглянуть на них, и у него тоже появлялось ощущение, что в этом мире не на что жаловаться» [9, с. 449]. В уездном городе был еще один живописец по имени Ли Таоминь, он был намного богаче Цзинь Ифу, поскольку умел следовать моде и грамотно продвигал свое творчество. Ему понравились камни Цзинь Ифу, и он хотел купить их у него за двести юаней серебром, но Цзинь Ифу прямо сказал ему: «Пока я не в крайней нужде, не могу расстаться с ними». В конце концов Ли Таомин взял с Цзинь Ифу слово: «Если надумаешь продать эти камни, то сначала обратись ко мне» [9, с. 453]. Однажды Цзинь Ифу поучаствовал в выставке, которую нельзя было назвать успешной, потом уехал в дальнее путешествие, его не было три года, домой писал мало. За эти годы Ван Шоуу и Тао Хучэнь терпели всяческие бедствия одно за другим, их бизнес страдал вплоть до банкротства. Из-за этого Тао Хучэню пришлось отдать дочь за командира роты, расквартированного у них, что в действительности можно было считать продажей. После того как дочь выдали замуж, Тао Хучэнь пытался повеситься, но его спасли. Ван Шоуу тоже разорился подчистую. Цзинь Ифу вернулся и, услышав о Тао Хучэне, побежал к его дому, даже не умываясь. Тао Хучэня он застал лежащим на драной тростниковой циновке под потрепанным ватным одеялом. Цзинь Ифу вынул пять юаней со словами: «Старина Чэнь, я только вернулся, у меня мало денег при себе, подожди один день!» Он тут же развернулся и помчался к Ван Шоуу, и обнаружил, что и он сидит в разоренном пустом доме. Цзинь Ифу снова достал пять юаней и велел подождать один день. На следующий день был канун Нового года. Цзинь Ифу позвал Тао Хучэна и Ван Шоуу в трактир выпить, а когда они встретились, вынул два свертка, в каждом из которых было по сто юаней серебром, и дал друзьям по одному. Цзинь Ифу сказал Вану и Тао «пользоваться по своему усмотрению». Ван и Тао тут же поняли, что Цзинь Ифу продал те три камня тяньхуан