Как Эдвард свалил новогоднюю ёлку - Лада Монк

Даже если бы Эдди нашёл, что ответить на этот вопрос, выявились бы другие несоответствия и возникли неприятности иного порядка. Поскольку новые соседи Бруяров, по заверениям Эдварда, люди надёжные и добропорядочные, они не станут принимать подарки безвозмездно. У них, как и у всех искренних и наделённых положительными качествами людей, возникнет непреодолимое желание ответить добром на добро, они захотят подарить что-то маме и папе, чтобы они не печалились по поводу утраты своей коллекции, поменяться с ними или возвратить ёлочные игрушки после праздников. Но как Эдди объяснит родителям, почему соседи не отдают им их домашнюю корзину с игрушками?

«Какая тоска! Нет, это я растолковать точно не смогу! — сокрушался Эдвард. — А может, сказать, что, пока все ходили по лавкам и рынкам, выбирали костюмы, угощения и презенты, праздник давно закончился, поэтому я снял все игрушки, сложил в корзинку и убрал на чердак? Папа наверняка обрадуется, что всё пропустил, и ему можно не принимать гостей и не подписывать бессчётное множество открыток нашим тётям и дядям. И мама, наверное, будет рада, что ей не нужно убирать со стола, отстирывать скатерть и распутывать ленты от подарочных коробок. Вот только София и Кири расстроятся… Они так ждали Зимних праздников! А если даже я смогу убедить их, что в полночь загадал по одному желанию за каждого из нас, им вряд ли станет от этого легче. У них обеих, я знаю, было по сокровенной большой мечте, о которой никому нельзя рассказывать до праздничной ночи, иначе она никогда не осуществится…»

Никогда не сдававшийся Эдвард был готов продолжать выдумывать истории о внезапном исчезновении праздничных украшений, заставляя все шестерёнки в своей изобретательной голове крутиться, но тут он услышал, как кто-то несколько раз постучал по деревянной раме входной двери. Подозревая, что это родители и сестрёнки возвратились из ателье, он скатился на первый этаж по лестничным перилам, на всякий случай уточнил, кто стоит за дверью, и, заслышав знакомые радостные голоса, открыл двери.

Мама, папа, София и Кири, обвешанные сумками, пакетами и бархатными мешочками всевозможных цветов, улыбались, а их одежду украсили снежинки, мерцавшие, как блёстки и серебристые конфетти из хлопушек. Прогулявшись по улицам, преобразившимся к торжествам и обзавёдшимся ледяными скульптурами, иллюминацией и деревянными фигурами оленей, каждый вобрал в свою грудь пропитанный праздником, пахнущий имбирным печеньем и горячим шоколадом воздух. Все с ещё большим воодушевлением ждали теперь зимней сказки, чудес и исполнения заветных желаний. Меньше всего Эдди хотелось в тот миг огорчать свою семью, но он, не придумав о пропаже игрушек ничего, что могло бы удовлетворить абсолютно всех, не опечалить ни одного в его окружении человека, решил, что правильным в таком случае может быть только один поступок. Собрав всю свою волю в кулак, Эдвард решил открыть родителям и сёстрам правду.

— А вот и мы! — улыбнулась мама. Она вошла в прихожую и поставила на обувную тумбочку у входной двери целую гору коробочек разных форм и пакетиков с узорами, выложенными золотыми блёстками.

— Как дела, малой? Не скучал? — спросил папа и осторожно опустил на пол державшую в руках несколько уже упакованных подарков Кири, которую он нёс домой на руках. Эдди не знал, как ему лучше ответить на этот вопрос, поэтому промолчал. — Пропусти-ка сестёр на лестницу, пусть разложат сегодняшние покупки под нашей ёлочкой.

— Подождите, сначала я должен кое-что сказать! — решился и заговорил Эдвард. Перед тем как продолжить, он тяжко вздохнул. — Мама и папа, простите меня, пожалуйста. Я этого не хотел, оно само, честно. Я немножко не уследил за своими вещами, и наша ёлка упала, а все игрушки разбились.

— Все-все? — не поверила услышанному Кири. — Совсем ничего не осталось?

— Нет. Абсолютно ничего, — мотнул Эдвард головой.

— Мальчик мой, Эдди, ты не поранился? — забеспокоилась мама. — Не проходите пока наверх, я там всё уберу…

— Мамочка, не беспокойся! — воскликнул Эдди, подбежал к маме и обнял её, отогревая от уличных морозов. — Со мной всё хорошо, а осколки я уже смёл сам, мы все можем подняться, правда, я теперь не знаю, зачем, если наша ёлочка совсем не готова к праздникам… Простите меня, я не хотел вас огорчать. Я не думал, что это случится.

— А кто тебе сказал, что мы расстроились? Мне, честно говоря, это однообразие порядком поднадоело. Давно пора было обзавестись новыми игрушками… Скажи же, Маргарита? — подмигнул папа маме.

— Да, да, — согласилась она с папиными словами, — Виктор, ты, как всегда, прав. Я думала то же самое, нам ещё раньше стоило всей семьёй сходить в мастерскую стеклодува и выбрать новые ёлочные украшения. Слава Богу, что Эдвард не порезался! Это самое важное.

— Давайте сделаем игрушки своими руками! — предложила София. Поначалу потерявшая в смятении дар речи, теперь, приободрённая спокойствием родителей, она снова заулыбалась. — Если они будут картонными, сшитыми или связанными, то никогда не разобьются. Я могу вырезать цветы из бумаги, и ни у кого не будет такой ёлки, как у нас, цветущей и пёстрой.

— А ещё можно украсить веточки пастилой, мандаринами и конфетами, которые мы купили, — добавила Кири. — София, пойдём поднимемся и подготовим всё нужное!

— Мы подготовим нам материалы для творчества, хорошо? — спросила, посмотрев на папу с мамой, София. Таким образом она решила уточнить у родителей, можно ли ей уйти, не нужна ли им помощь с распределением покупок, и те в знак согласия кивнули ей.

Девочки взялись за руки и поспешили на второй этаж, чтобы найти в ещё не разобранных чемоданах и саквояжах ножницы, цветную бумагу и клей.

— Вы в самом деле не расстроились? — от удивления у Эдварда сам собой приоткрылся рот.

— Конечно же, нет, Эдди, — мама провела рукой по его взъерошенным волосам, — как мы можем о чём-либо жалеть? Ты нас, наоборот, обрадовал.

— Обрадовал? — изумился Эдди и пошатнулся от такой неожиданности. Он боялся опечалить родителей известием о повреждении всех украшений, а они ему почему-то даже обрадовались. — Чем же, мамочка? Я ведь уронил ёлку, разбил все игрушки на ней, почти что испортил нам праздники… Я виноват, разве же нет?

— Ничего ты нам не испортил! — хлопнул папа Эдварда по плечу. — Спокойно, Эд. Так даже лучше. Мы мало проводим времени вместе из-за моей работы, а сейчас у нас хоть появился повод всей семьёй заняться полезным делом. Я уже тысячу лет не видел своих родных детей, ёлку мы тоже вместе не смогли нарядить, какой я тогда отец?

— И ни в чем не вини себя, Эдди, — успокоила Эдварда мама. — Ты поступил как настоящий взрослый и добропорядочный