Как сохранить семью счастливой? - Н. А. Котова

Непрестанно встречаем мы правила и указания относительно взаимных обязанностей супругов, родителей и детей, родоначальников и потомков. Поучительны и трогательны сказания о даровании детей бесчадным родителям по молитвам и обетам их; об избрании из добродетельных семейств от чрева матери (Лк. 1,15) нарочитых служителей в деле домостроительства Божия о спасении людей; о благословении потомков за веру родоначальников; но с другой стороны, встречаем и поразительные повествования о бедствиях, посылаемых на детей за грехи родителей их и за непочтение к ним. Самая семейная жизнь, проводимая в духе благочестия, в книгах Ветхого Завета изображается в чертах привлекательных (см. Притч. 31; Пс. 127).

В законоположениях и действиях Церкви новозаветной семья также составляет предмет особого попечения: на жениха и невесту при первом изъявлении взаимного их согласия особым молитвословием призывается Божие благословение; совершение брака составляет таинство, в котором запечатлевается обет вечной верности и освящается супружеский союз; дети с самой минуты появления на свет на все время воспитания поставляются под покровительство и руководство Церкви. Отцы и учители Церкви часто внушают христианам заботливость о благо-устроении семейств и охранении семейного счастья. Так, святой Иоанн Златоуст, сам девственник, преподает глубокие наставления и советы о благоразумном выборе невест, об охранении взаимной любви между супругами, о воспитании детей и тому подобное.

Главное заблуждение относительно семейной жизни ныне состоит в том, что все ищут и ждут от семейной жизни счастья как чего-то готового, что непременно они должны найти без трудов и усилий. Но такого готового счастья ни в каком роде и нигде нет на нашей земле: все здесь трудом добывается.

В приведенном нами изречении бытописателя о поселении в раю наших прародителей есть знаменательная черта, которую мы можем взять в руководство при нашем размышлении о семейном счастье. Земной рай, изображенный в Библии, всеми признается за первообраз земного благополучия. Красота местности, первобытная сила растительности, готовые плоды для пищи, отсутствие опасностей и болезней, мир и чистая радость сердца, созерцание Создателя и беседа с Ним – все это возносит наше воображение в иной, вожделенный мир, который превышает все наши обычные понятия о земном счастье. Но не для праздных наслаждений поселил Бог первозданных людей в рай сладости, а дал им упражнения для первого развития их сил, повелев им возделывать рай и хранить его.

Итак, если и самый рай для полноты счастья его невинных обитателей имел нужду в возделывании и охранении, то какое земное состояние и какое место на земле может быть всегда готовым для нашего благополучия без возделывания и охранения? Если и рай без наблюдения мог терять свою красоту от излишнего и неуместного размножения хотя и прекрасных растений, то на нашей грешной земле какое наше убежище без возделывания не зарастет крапивою и бурьяном? Если и рай могли повреждать первозданные, хотя и сытые, и кроткие, но все же неразумные животные, то какое наше насаждение останется без наблюдения целым от настоящих хищных и голодных птиц и животных?

Богатство требует труда для накопления и сохранения от растраты и расхищения; самые прочные и великолепные здания – поддержки и исправлений от ветхости и повреждений; человеческое общество – охраны от внутренних и внешних врагов; родство и дружба – от недоразумений и столкновений.

Очевидно, что и семейная жизнь, и счастье не могут в этом отношении составлять исключения – и их надобно возделывать и охранять. Ныне два условия признаются прочным обеспечением семейного счастья: счастливый выбор жениха и невесты и предварительно установившаяся крепкая взаимная склонность, обещающая нерасторжимый союз в будущем.

Никто не отрицает великой важности этих условий, но никто из людей, знакомых с опытом, не решится сказать, что счастливым выбором и взаимною склонностью все будущее счастье супругов обеспечено. Это рай, который надобно еще возделывать и хранить. Прежде всего, под это доброе начинание нужно подвести основание, на котором зиждется истинное, то есть разумное, сознательное, духовное счастье человека.

Все увлечения нашего сердца проходят вместе с переменами, неизбежно происходящими в предметах, к которым они направлены, и в нас самих. Красота телесная вянет, к богатству привыкают, вкус к удовольствиям по времени притупляется – не изменяются и не слабеют только связи, составляемые на общем направлении супругов к разумным целям, на постоянной потребности друг в друге как в необходимой силе, содействующей достижению этих целей, на взаимном уважении друг к другу как к силе действительной и надежной и на взаимном утешении от сознания достигаемого успеха.

Апостол Павел говорит, что невеста свободна выйти, за кого хочет, – как и жених волен жениться, на ком хочет, – только в Господе (1 Кор. 7, 39). Что это значит? Значит— чтобы при заключении брачных союзов не были опускаемы из виду цели, указанные для супружества Господом: взаимное попечение супругов друг о друге во всех отношениях, но преимущественно в нравственном; умножение, согласно с Божиим благословением, рода человеческого людьми, способными силою дарований, познаний и деятельности господствовать над природой, а не смотреть на нее тупым взглядом и не жить в ней без сознания подобно существам неразумным (Быт. 1, 28); наконец, восполнение человеческих обществ членами, способными служить благу человечества и славе Божией.

Только при согласии супругов во взглядах на эти главнейшие их обязанности и при дружном их исполнении получают настоящее значение и красота, и образованность, и достаток, и взаимная любовь, как средства для достижения целей или как утешение в трудах. Без этого единства убеждений является у супругов разлагающая разность во вкусах и взглядах, направление склонностей в разные стороны, а главное – бессодержательность и пустота семейной жизни, которую нельзя наполнить никакими чувственными удовольствиями. Если эта пустота и отсутствие высших целей и благородных трудов, предлежащих супругам, обнимает обе половины, то семейное счастье сгибло, и дом становится жилищем праздности, ссор и пороков как в родителях, так и в детях; если же эта неспособность к труду семейной жизни является в одной половине, то эта половина становится бременем для другой, и ее участь – иногда затаенное, но всегда неизбежное охлаждение и даже пренебрежение от другой стороны как к мертвой силе, задерживающей общее дело и вредящей ему. Таково чувство, сопровождающее печальный взгляд разумного мужа на жену, бросающую без призора детей для светских удовольствий; таковы мысли жены о муже праздном и ленивом или разоряющем дом расточительностью и другими пороками. Когда равно пусты и рассеянны и муж, и жена, то их неизбежно постигает и другая заслуженная кара – потеря уважения и любви со стороны детей их.