О всех созданиях - Джеймс Хэрриот

Вознагражденные усилия

У меня очень полегчало на сердце, когда миновала зима и весна вступила в свои права, а причин встречаться с миссис Далби все не находилось. Лето было уже в разгаре, когда в базарный день она позвонила в дверь приемной. Я пошел открыть, но меня опередил Зигфрид. Он умел ценить радушие, с каким нас встречали на фермах, – и не реже меня пил чай с подноса миссис Далби. К тому же он восхищался неукротимым упорством, с каким она пыталась сохранить ферму для своих сыновей. А потому всякий раз, когда она приходила в Скелдейл-хаус, он встречал ее как особу королевской крови. И всегда безупречно любезный, он превращался прямо-таки в испанского гранда.

Вот и теперь он широко распахнул дверь и вышел на крыльцо:

– Миссис Далби! Очень рад вас видеть. Входите же, входите! – И он сделал приветственный жест.

Маленькая женщина с обычным достоинством наклонила голову, улыбнулась и прошла мимо него в дом, а он тотчас нагнал ее и сыпал вопросами все время, пока они шли рядом по коридору.

– Ну а Уильям?.. А Деннис?.. А маленький Майкл? Отлично, отлично, просто великолепно!

Столь же церемонно, с теми же учтивыми жестами он отворил дверь гостиной, а затем принялся со скрипом двигать кресла, чтобы усадить ее поудобнее.

После чего помчался на кухню распорядиться о чае, а когда миссис Холл явилась с подносом, он тревожно оглядел сервировку, словно опасаясь, что она обманет ожидания миссис Далби. Видимо успокоившись, он разлил чай, похлопотал еще несколько секунд и наконец сел напротив, показывая, что он – весь внимание.

Миссис Далби поблагодарила его и отпила глоток из своей чашки.

– Мистер Фарнон, я зашла поговорить с вами о моих телятах. Этой весной их у меня тридцать пять, и все время они выглядели очень хорошо, но теперь вдруг начали сильно худеть – все до единого.

У меня упало сердце, и, наверное, я переменился в лице, потому что она успокаивающе мне улыбнулась:

– Нет-нет, мистер Хэрриот. Это не то. Ни один ни разу не кашлянул. Но только они теряют вес, и у всех сильный понос.

– Кажется, я догадываюсь, в чем дело, – сказал Зигфрид, придвигая поближе к ней тарелку с оладьями. – Опять подцепили каких-нибудь глистов, но не легочных, а кишечных. Одна хорошая доза глистогонного – и все будет в порядке.

Она кивнула и взяла оладью.

– Вот и Чарли то же подумал. Мы их всех прочистили, но словно бы без толку.

– Странно! – Зигфрид потер подбородок. – Конечно, одного раза могло оказаться и мало, но какое-то улучшение должно было бы наступить. Пожалуй, надо бы на них поглядеть.

– Я об этом и думала, – сказала она. – Все-таки на душе будет поспокойнее.

Зигфрид открыл книгу вызовов:

– Совершенно справедливо. И чем раньше, тем лучше. Завтра утром вас устроит? Чудесно! – Он стремительно зацарапал пером, а потом посмотрел на миссис Далби. – Да! Я ведь сегодня вечером уезжаю на неделю отдохнуть, так что ими займется мистер Хэрриот.

– Очень хорошо! – Она посмотрела на меня с улыбкой, которая не прятала и тени сомнения или страха. Если она и подумала: «Этот молодчик в прошлом году смотрел, сложа руки, как передохла чуть не половина моих телят», – прочесть такую мысль по ее лицу было никак нельзя. Наоборот, когда она допила чай и мы проводили ее до крыльца, она опять улыбнулась мне и помахала на прощание так, словно ей не терпелось поскорее со мной увидеться снова.

Но когда на следующее утро я шел к ней по лугу, у меня появилось ощущение, что время вернулось назад на год. Только шли мы в другом направлении – не к болотистой низинке сбоку от дома, а к каменистым пастбищам выше по склону холма, в вечных клетках каменных стенок.

То же ощущение уже пережитого не оставляло меня и когда мы подходили к телятам. Палевые, рыжие, рыжие с белыми подпалинами, они выглядели почти точь-в-точь как прошлогодние и смотрели на нас столь же безучастно, пошатываясь на исхудалых ногах с шишками суставов. Правда, прошлогодние симптомы отсутствовали, но и с первого взгляда было видно, что с ними что-то очень неладно.

Я присмотрелся. По их задним ногам ползли струйки темной жижи. Они даже не приподнимали хвостов, словно ничего уже не могли поделать. И как же они исхудали, все до единого! Обтянутые кожей живые скелеты с торчащими ребрами и крестцом.

– В этом году я за ними следила, – сказала миссис Далби. – Вид у них страшный, я понимаю, но это случилось прямо на глазах.

– А… да… да… – Я впивался взглядом в заморышей, выискивая ключ к загадке. Мне доводилось наблюдать паразитарные истощения, но ничего подобного я еще не видел.

– А в прошлом году и раньше у вас на этих лугах много паслось скота?

– Да нет, – сказала она, подумав. – Пожалуй, нет. Билли иногда выпускал сюда молочных коров, да и то редко.

Следовательно, трава не могла быть заражена глистами. Да и вообще картина была иной. Паратуберкулезный энтерит? Да, похоже. Но какими силами тридцать пять телят могли вдруг разом им заболеть? Сальмонеллез?.. Кокцидиоз?.. Может быть, отравление? В это время года на пастбищах попадаются всякие нежелательные растения. Я медленно прошелся по лугу, но ничего подозрительного не обнаружил. На таких обдуваемых всеми ветрами склонах даже трава росла медленно, и похвастать разнообразием растений они никак не могли. Выше, правда, темнел папоротник, но здесь его не было. Билли расчистил этот луг много лет назад.

– Миссис Далби, – сказал я наконец. – На всякий случай дайте им глистогонное, а я возьму кал для лабораторного исследования.

Я принес из машины несколько стерильных пробирок и снова прошелся по лугу, аккуратно наполняя их из зловонных лужиц в разных его концах.

Отвез пробирки в лабораторию я сам и попросил сразу же сообщить мне результаты по телефону. Позвонили из лаборатории уже на следующий день: абсолютно ничего. Я еле удержался, чтобы не помчаться тут же на ферму. Но что было бы толку? А стоять посреди луга и скрести в затылке… нет уж, увольте! Лучше подождать и узнать, подействовала ли вторая доза глистогонного. Хотя откуда? Ни один анализ не обнаружил никаких следов патогенных глистов.

В подобных случаях я всегда уповаю, что на меня вдруг снизойдет вдохновение в дороге или даже когда я осматриваю других животных. Но на этот раз, вылезая из машины перед домом миссис Далби, я