Геннадий Ищенко - Подарок

– Если его не станет, мне тоже незачем будет жить. И это не просто красивая фраза, это правда.

– Вот видишь! А у нас с Валентином этого нет.

– Говорят, что все любят по-разному.

– Не знаю, Оля. Мне тяжелее, чем другим. Трудно определить, интересую человека я сама или деньги моего отца. Я как-то полгода назад простыла и лежала у своих стариков с высокой температурой. Умудрилась, понимаешь, простудится летом. Валентин ко мне несколько раз забегал, приносил фрукты, хотя и знал, что я ни в чем не нуждаюсь. А потом я узнала, что его приглашали к другу на дачу на шашлыки. И он поехал, пил там вино, лопал эти шашлыки и танцевал с девчонками. Я бы на его месте так не смогла. А отца можно понять. У него дело, которому он отдается весь без остатка. И он не может не думать о том, кому это в конце концов достанется. Других детей у него нет, а я на роль наследницы не подхожу совершенно. Ну не нужно мне это все! Мать тоже в его делах ничего не смыслит. А внука мало родить, его еще нужно вырастить, вот он и торопит. А я боюсь связывать свою жизнь с человеком, в чьих чувствах совершенно не уверена. Такая вот проза жизни.

– Думаю, что скоро смогу тебе помочь, – сказала Ольга. – Я ведь не только лечить могу, у меня и другие таланты есть. И я их сейчас усиленно развиваю. Дело в том, что я почти всегда могу определить, когда человек мне врет. Иногда это чувство почему-то не срабатывает, и я могу обмануться. Но уж если я почувствовала ложь, то это будет совершенно точно. А твои чувства к Валентину, наверное, потому и зависли на мертвой точке, что ты ему не доверяешь и подсознательно противишься дальнейшему сближению. Я могу попробовать после регистрации…

– Спасибо, Оля, но не надо. С этой проблемой я буду разбираться сама.

– Вы долго там, девушки? – раздался из-за двери голос Валерия Сергеевича. – Таня, у меня есть разговор к Ольге, давайте заканчивайте.

– Мы уже закончили, сейчас идем, папа, – ответила Таня. – Пошли к ним. Раз отец зовет, значит, у него к вам что-то важное. Напоследок хочу спросить, есть у меня что-нибудь серьезное?

– Это ты о болезни, что ли? – спросила Ольга и, получив утвердительный кивок, ответила. – Понимаешь, Таня, я ведь не могу пока проводить диагностику, просто не знаю, как это делается. И целенаправленно действовать на что-то одно тоже не могу. Но мне это и не нужно, я своим присутствием вылечиваю все болячки, которые есть в человеке. Только для такого нужно не двадцать минут, как в случае с твоей мамой, а часа два-три, а в тяжелых случаях приходить еще раз.

– Дед о тебе говорил, ты ему очень понравилась. К нему теперь постоянно ездит массажист, а сам дед несколько раз в день делает упражнения главным образом для ног. Говорит, что к весне будет бегать. Мы с тобой заболтались, пошли быстрее, а то отец будет сердиться. Он у нас либерал, но особым терпением не отличается.

– Наконец-то! – высказался по поводу их появления Валерий Сергеевич. – Таня, сходи, что ли, к матери, отвлеки ее разговором, а то она, наверное, опять болтает не по нормальному аппарату, а по мобильнику. Сколько ни говори, что вредно – все без толку. А мы здесь пока обсудим свои дела.

– Я кое-что выяснил по той фирме, чьи представители пытались на вас наехать, – сказал он, когда дочь послушно отправилась к матери. – Это частная клиника «Эскулап-М».

– А почему «М»? – спросила Ольга.

– Не знаю, – развеселился Валерий Сергеевич. – Может быть, потому, что «Эскулап» – это ветеринарная лечебница, а на другое название не хватило фантазии. Это неважно, для вас важно другое. Эта клиника на самом деле обеспечена высококлассным оборудованием и первоклассными специалистами, что не удивительно, если знать, кому она принадлежит. А принадлежит она одному моему «коллеге», имя которого, в отличие от моего, известно, пожалуй, всем. Это Олег Викторович Дементьев. О нем говорили много разного. Он начал свой бизнес раньше меня и действовал достаточно агрессивно, поэтому добился гораздо большего. По слухам, не гнушался откровенной уголовщины, но не был ни разу пойман за руку. Лично меня такое не удивляет. Сейчас в России фигурам такого масштаба позволено очень много, и расправляются с ними только в том случае, если им становиться мало бизнеса, и они начинают играть в политику, задевая интересы иных важных персон. Тогда могут и обобрать до нитки, прецеденты уже были.

– Так этот наезд – его рук дело? – удивился Игорь. – Как-то это все мелко для олигарха.

– Конечно, нет. Он сейчас вообще за границей. Скорее всего, это инициатива кого-то из его менеджеров среднего звена. Сейчас они получили по рукам и на время заткнутся. Но по приезде шефа просто вынуждены будут ему обо всем доложить. И вот его реакцию предугадать сложно.

– А те бандиты, которых схватили, там, по-моему, кто-то даже был в розыске, – сказала Ольга. – За их показания могут зацепиться?

– Милая, Ольга! – сказал Валерий Сергеевич. – Нельзя быть такой наивной. Если бы все было так просто, наш Олег Викторович давно трудился бы в поте лица на лесоповале или там, где сейчас используют зэков. Я узнавал по вашей засаде. Со всеми пойманными с вашей помощью уже определились. На них и разбой, и убийства. На всех достаточно дел на хорошие сроки. Но вот их связь с клиникой доказать не удалось: молчат как партизаны. И я их понимаю: у Олега Викторовича длинные руки и злопамятный характер. Те, кто перешел ему дорогу, обычно долго не живут.

– И что, на него так ничего не накопали? – удивилась Ольга.

– А чего можно накопать на кристально чистого человека? Что с того, что неприятный лично ему тип пошел купаться ночью на озеро и утонул? То, что утонул, как раз понятно: трудно плавать с десятком ножевых ранений, а почему его туда ночью понесло, спросить уже некого. Местная полиция или куплена, или ей не дают работать сверху, а в газетах работают не самоубийцы. Иногда кое-что попадается в Интернете, но далеко не все верят таким публикациям: мало ли у человека врагов?

– А вы…

– Наши с ним интересы ни разу пока не пересекались, хотя у него есть предприятия в том регионе, где я в основном работаю. Такие люди, как мы, стараются без нужды не враждовать, слишком это чревато крупными неприятностями. Предупреждая ваш вопрос, скажу, что в вашем случае, если вас не оставят в покое, нужда несомненно будет.

– Спасибо! – сказала Ольга. – Вам, Валерий Сергеевич, от нас столько неприятностей!

– Не нужно преувеличивать неприятности и приуменьшать собственные заслуги. Благодаря вам я уже немало приобрел и рассчитываю приобрести еще больше. Как, кстати, прошло сегодняшнее лечение?

– Судя по всему жена вашего политика пошла на выздоровление. На редкость пустая женщина!

– Ну он еще не мой, но с вашей помощью… А ее личность пусть вас не волнует, вам с ней не жить. Забыл сказать, сегодня по месту вашего заявления на брак отвезли свидетельство о смерти вашей жены, Игорь. Они сняли копию, а оригинал потом вам вернут.

– Не шумели? – спросила Ольга.

– С начальством сильно не пошумишь, – усмехнулся Валерий Сергеевич. – Но недовольство высказали. Назначили вам на послезавтра на четырнадцать ровно. С дочерью я уже на эту тему говорил. Она согласна участвовать и уверена, что не откажется и ее друг. Ольга, вы что, плохо себя чувствуете?

– Нет, просто небольшая слабость и в сон начало клонить.

– Тогда мы на этом прервем нашу сегодняшнюю встречу, и сейчас вас отвезут домой, отдыхайте.

– Ты же хотела спать, – сказал Игорь, видя, что жена собирается пристроиться у стенки для медитации. – Два лечения за день, а ты еще полностью не отошла от исцеления Сотникова. Стоит ли медитировать?

– Помоталась по морозу, сон и прошел. А от медитации ничего, кроме пользы, быть не может. К тому же еще только шесть часов, куда спать? Посижу с часок, а потом пойдем ужинать. Лично мне эти пирожные нормального обеда не заменили. Ты пока почитай или иди за комп, я в этот раз долго не буду.

Кундалини на этот раз отозвалась почти сразу и гораздо легче, чем в прошлый раз поползла вверх по позвоночнику. Когда она достигла свадхистаны, оранжевый вихрь начал вращаться быстрее и заметно увеличился в размерах. Не останавливаясь на этом, Ольга потянула огненный столб выше. Немного не доходя до солнечного сплетения, столб стал мертво и поднять его выше у нее не получилось. Помучившись, она вышла из медитации.

– Ничего не получилось, – разочарованно сказала Ольга мужу, который отложил книгу и встал с кровати. – Так и не дотянула до третьей чакры.

– Покажи спину, – попросил он. – Да у тебя вся рубашка мокрая! Скорее снимай и марш под душ! А красная полоса на спине сегодня в два раза длиннее, чем в прошлый раз. Не расстраивайся, люди иной раз годами занимаются без видимого прогресса, а у тебя сразу две чакры открылось. Оля, пошевеливайся! Уже давно пора ужинать, а тебе еще душ принимать. И Анну задерживаешь.

– Голодный муж – злой муж, – сделала вывод Ольга, снимая рубашку и набрасывая на себя халат. – Иди скажи своей Анне, чтобы шла домой, с посудой я как-нибудь и без нее управлюсь. Мы простые русские женщины бутиками и заграницей не избалованы. У нас еще все впереди!