Бог и сатана. Борьба продолжается - Франсуа Брюн

class="p1">Как всегда в данном случае речь не идет о каком-то принудительном доказательстве, которое заставляет уверовать того, кто прежде не верил, но в то же время мы видим, что перед нами явное знамение, в котором каждый для себя может усмотреть истинное доказательство, если, конечно, захочет сделать это.

Битва продолжается

А теперь пришло время разобраться, почему так много наших богословов совершенно не видят всех этих знаков божественного присутствия и его любви, равно как не замечают и знаков сатанинского вмешательства в наш мир. Разбираться в этом все равно что исследовать удивительную тайну!

Сначала посмотрим, каковы последствия этого ослепления. Обнаруживая, какую катастрофу оно готовит для нашей Веры, мы не сможем не признать, что силы Зла торжествуют. И дело, конечно, не в том, чтобы, говоря об этом, кричать, что многие наши собратья — явные «приспешники Сатаны»! Нет, прежде всего речь идет о медленно совершающихся переменах в сознании наших современников: сначала всех тех, кто уже давно покинул Церковь и, став добычей узкого рационализма, просто замкнулся для всего сверхъестественного, а потом и тех, кто искренне пытался отстоять существо своей веры, но шаг за шагом отступал перед все тем же рационализмом ― отступал до тех пор, пока те утратил то самое существо, которое хотел спасти.

Видя это, мы попытаемся постепенно добраться до глубоких причин этого ослепления — ведь чтобы помешать этой тенденции, надо рассмотреть глубинные причины зла.

Крушение веры

Сегодня всякий уважающий себя интеллектуал громко восклицает: «Что до меня, то я уверую скорее вопреки чудесам, чем благодаря ним». Ах, как это прекрасно звучит! Какая благородная позиция! Одна беда: этот самый «интеллектуал» (или тот, кто считает себя таковым) на самом деле больше вообще не верит ни во что великое. Да, он, пожалуй, на самом деле пытается отыскать путь к Богу, но при этом упорно не хочет видеть те Божьи знамения, которые Бог установил на этом пути. Интеллектуал допускает, что чудеса могут помочь «простым людям», но он-то сам далеко не прост, он бесконечно выше всего этого! Интеллектуал — особенно если он чему-то учит — не нуждается в Божьей помощи, чтобы его найти (если, конечно, допускает, что Бог на самом деле существует). Он считает (в известных случаях), что должен найти его в одиночку, как человек далеко не заурядный, найти, обратившись к Хайдеггеру, Альтюссеру, Лакану, психологической социологии или структурализму (впрочем, куда делся этот последний? О нем больше не говорят). Во всяком случае, какими бы ни были его учителя, ясно одно: поиск должен совершаться на уровне идей и никогда — на уровне фактов, а потому Бога сразу начинают искать в буддизме, искать бога философов, совершенно не думая о Боге, который воплощается в нашем мире и нашей Истории. Если, в конце концов, удается отыскать возможность Бога — это хорошо, но если ничего не находят, тогда еще лучше. Это доказывает, что тем самым мы достигли уровня высшей рефлексии. Лучше пробираться ощупью в темноте, лучше закоснеть в собственных потемках, чем принять огоньки, которые Бог посылает нам. Принять помощь Бога, да еще в виде чудес — нет, это как-то заурядно. Схватиться за протянутую нам руку, когда мы тонем в собственном отчаянии? Фу, как пошло! Гораздо прекраснее совсем в нем утонуть — по крайней мере, это мощно, это благородно, одним словом, интеллектуально!

К большому сожалению, сегодня именно так и ведет себя все наше общество, и здесь Франция еще может прокукарекать громче остальных. Ведь она на самом деле остается во главе всех стран — по атеизму. Уже который год первой или второй причиной ухода из жизни в возрасте 15–25 лет здесь является самоубийство! Не несчастные случаи, не болезни, даже не наркотики, которые, правда, стали другой формой самоубийства. Дьявол только и стремится к тому, чтобы вызвать это пренебрежение к чуду: ведь если нет Божьего чуда, то нет и дьявольских «чудес».

И какая нехватка воображения! Как можно оставаться пленником одних лишь своих чувств? «Я верю только в то, что вижу!» — такова часто встречающаяся и несколько заторможенная реакция некоторых неверующих. Но как — в век квантовой физики, в век элементарных частиц, когда материя все больше ускользает от нас, — как наши «интеллектуалы» еще могут говорить такие слова?

Они глухие, но могли бы слышать лучше, они слепы, но наверняка могли бы видеть и, в конце концов, они могли бы понять, что — как говорил Сент-Экзюпери — «самым важным оказывается то, чего мы не видим».

И с какой презрительной снисходительностью наши «интеллектуалы», «богословы», «ученые», да и вообще «наставники» всех мастей, — с какой презрительной снисходительностью они относятся к «простым людям», как они сами их называют! Я знаю, что многие из моих собратьев-священников, а также мои светские друзья с такой же снисходительностью относятся и ко мне — ведь уже много лет я интересуюсь паранормальными явлениями, переживаниями на грани жизни и смерти, а вот теперь — чудесами, феноменами одержимости, мистическими переживаниями — одним словом, всем тем, что помогает людям обрести веру. И вот, имея возможность заниматься этим многие годы, я знаю, сколько глупостей и просто чудовищных нелепостей на протяжении многих веков говорили интеллектуалы всех мастей — теологи (449), ученые и философы. И как после этого смотреть на их снисходительное отношение к «простакам»? Что касается меня (и вы об этом уже догадались), то я самым решительным образом отношу себя к числу этих «простаков», потому что именно их и пришел спасти Христос, Сын Божий.

Презирая чудеса, так называемые интеллектуалы поступают гораздо хуже, чем если бы просто отрицали их. Ведь когда мы пытаемся доказать, что чудес не бывает, мы рискуем в один прекрасный день все-таки найти истину, и тогда нам придется ее признать. Но когда мы презираем чудеса, мы с самого начала ставим себя вне области Божьих знамений, которые он может нам дать. Пусть Бог, если он существует, делает все, что угодно, — мы этого даже не заметим!

Уже много десятилетий западная теология порабощена рационализмом. Я вовсе не о том, чтобы не использовать разум в стремлении лучше понять наш мир, узнать все, что на самом деле происходило в жизни Христа или отличить истину от лжи во всех паранормальных явлениях, которые на каждом шагу встречаются в жизни святых и даже в обычной жизни.

Когда я говорю о «рационализме», я имею в виду систематическое, априорное неприятие реальности всего того, что мы не можем объяснить нашими