Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

Чудесный улов и призвание учеников (Лк 5:1–11) иллюстрируют изобретательность Луки при перекомпоновке материалов. Призвание первых учеников, которое Марк поместил до четырех капернаумских эпизодов, Лука ставит после них и даже после чудесного улова, упомянутого из всех синоптиков только в Лк. Исцеление тещи Симона и чудесный улов[399] помогают понять, почему Симон и другие с такой готовностью последовали за Иисусом. Призвание Симона, который называет себя недостойным грешником, тематически значимо и подготавливает путь призванию Павла, который тоже был недостоин, ибо гнал христиан (Деян 9:1–2; Гал 1:13–15). То, что ученики «оставили все», чтобы следовать за Иисусом (Лк 5:11), иллюстрирует акцент Луки на отказе от имущества. Далее Лк рассказывает об исцелении прокаженного (5:12–16).

2. Реакции на Иисуса: споры с фарисеями; избрание Двенадцати, проповедь на равнине (5:17–6:49). Опираясь на Мк 2:1–3:6, Лука приводит серию из пяти споров (5:17–6:11), в которых участвуют фарисеи[400]. Предметы споров: паралитик, призвание Левия, пост, срывание колосьев и исцеление в субботу. В них фарисеи критикуют многие действия Иисуса: Его уверенность в своем праве прощать грехи, выбор Им спутников, отказ Его учеников от поста и срывание ими колосьев, а также исцеление в субботу. Отметим акцент на молитве Иисуса (5:16). Исцеление паралитика становится торжественнее, ибо Лука включает в аудиторию фарисеев и учителей Закона из всех селений Галилеи, Иудеи и Иерусалима; евангелист сообщает, что с Иисусом была сила Господня, позволявшая Ему исцелять (5:17). Чтобы сделать контекст более понятным эллинистической аудитории (в Греции?), Лк 5:19 описывает черепичную крышу, а не покрытую соломой и глиной (как строили в Палестине; см. Мк 2:4). Описывая призвание Левия, из уважения к Иисусу, Лука пишет, что гнев фарисеев и книжников был направлен не на Него (как в Мк 2:16), а на Его учеников (Лк 5:30). В вопросе о посте и ответе о старом и новом, только в Лк 5:39 подчеркивается превосходство старого. Является ли это жестом уважения к христианам иудейского происхождения среди его адресатов, которым было нелегко отказаться от прежнего благочестия? Конфликты приводят к тому, что враги Иисуса замышляют заговор против Него (Лк 6:11). В отличие от Мк 3:6, Лк не упоминает здесь иродиан: видимо, это упоминание ничего не сказало бы его читателям (ср. также Лк 20:20 и Мк 12:13).

Лука переходит к позитивному отклику на Иисуса, описывая избрание Двенадцати, исцеление и проповедь народу на равнине (6:12–49) — параллель Нагорной проповеди Мф, которая была адресована Двенадцати (Мф 5:1–2)[401]. С присущим ему чувством порядка Лк переставил две сцены Мк 3:7–12 и 3:13–19 (исцеление множества народа и призвание Двенадцати[402]), в результате чего Двенадцать находятся с Иисусом, когда Он исцеляет «всех» из великого множества на равнине (Лк 6:17–19). Стало быть, проповедь на равнине, начинающаяся в 6:20, адресована всем ученикам, а не только Двенадцати. Открывают ее четыре блаженства, вторя программным формулировкам речи в назаретской синагоге. Эти блаженства у Лк направлены к тем, кто в буквальном смысле нищ, голоден, скорбен и ненавидим «ныне». Сопутствующие «горе…», возможно, созданные Лукой и напоминающие контрасты «Магнификата», намекают на социальные антагонизмы среди адресатов. Судя по схожему обличению в Иак 2:5–7; 5:1–6, причиной столь резкого неприятия была несправедливость богачей. Как мы увидим далее, иногда (не всегда!) Лк вроде бы считает, что само обладание богатством (если оно не роздано нищим) нарушает связь с Богом. Идеал Лк — иерусалимская община, где верующие отдавали собственность в общий фонд (Деян 2:44–45; 4:32–37).

Лк излагает ценности, провозглашаемые Иисусом без характерного для Мф 5:17–48 «вы слышали, что сказано… а Я говорю вам». Иногда их называют «этикой Царства», но это название больше подходит для Мф, где слово «Царство» встречается 8 раз в ходе Нагорной проповеди, чем для Лк, которое упоминает «Царство» лишь однажды за всю проповедь (6:20). Таким образом, заповедь любить ненавидящих и проклинающих имеет менее эсхатологическую тональность. Пассаж о неосуждении (6:37–42, расширенный по сравнению с Мф 7:1–5) — продолжение темы любви. Лк напоминает, что эти заповеди адресованы всем слушающим (6:27, 47), и что мало называть Иисуса «господином», но надо приносить добрый плод (6:43–49).

3. Чудеса и притчи, иллюстрирующие могущество Иисуса и объясняющие, кто Он; миссия Двенадцати (7:1–9:6). Версия рассказа об исцелении слуги сотника (7:1–10; чудо из Q), где сотник не лично приходит к Иисусу, а посылает две депутации, и где исцеляется слуга (doulos), а не мальчик/сын (ср. Мф 8:5–13; Ин 4:46–54), возможно, вторична. Здесь противопоставляется вера язычника в Иисуса отвержению Его иудейскими властями. Этот язычник любит иудейский народ и построил синагогу, тем самым прообразуя Корнилия, первого языкохристианина (Деян 10:1–2). Следующее чудо, воскрешение сына наинской вдовы (7:11–17), есть только в Лк. Это поразительное проявление силы влечет за собой христологическое признание (7:16 перекликается с мотивом божественного посещения в 1:76–78) и отражает милосердие к матери, потерявшей единственного сына. (Относительно оживлений см. главу 11, сноску 41.)

Возвращаясь к материалу Q (= Мф 11:2–19), Лк приводит сцену, имеющую отношение к Иоанну (7:18–35) и разъясняющую взаимосвязь между Иоанном и Иисусом[403]. Ответ Иисуса, со ссылкой на Исаию, органично продолжает чтением Им Исаии в назаретской синагоге. Только Лк (7:29–30) далее проводит грань между всем народом (включая мытарей) и фарисеями с книжниками: первые шли к Иоанну омыться (3:10–13), вторые омываться не стали, тем самым отвергнув волю Божию. Это помогает объяснить сравнение из Q с капризными детьми, которым трудно угодить (7:31–34). Согласно Лк 7:35, Премудрость оправдана «всеми своими детьми» (то есть Иоанном, Иисусом и их учениками). Возможно, в продолжение темы недовольства Сыном Человеческим («ест и пьет» 7:34), Лука включает в контекст трапезы у Симона фарисея красивый рассказ о кающейся грешнице, которая слезами омыла и благовониями умастила ноги Иисуса (7:36–50)[404]. Она может иметь составной характер, ибо включает притчу о двух должниках. Та ли это история, что и помазание головы Иисуса женщиной в доме Симона прокаженного в Мк 14:3–9 и Мф 26:6–13, а также помазание ног Иисуса Марией, сестрой Марфы и Лазаря в Ин 12:1–8[405]? Экзегеты также спорят, была ли грешница прощена потому, что много любила, или она любила много потому, что уже была прощена? Оба варианта соответствуют акценту Лк на божественном прощении и ответной любви. После рассказа об этой женщине последняя часть «малой интерполяции» Лк в Маркову канву описывает галилейских учениц Иисуса (8:1–3), исцеленных от злых духов и болезней. Три из них названы по имени: Мария Магдалина, Иоанна, жена Хузы, домоправителя Ирода, и Сусанна; из них первые две появятся у пустой гробницы (24:10). Интересно, что другие Евангелия именуют галилеянок только в связи с распятием и воскресением, и лишь Лк говорит о их прошлом и о том, что они заботились (diakonein) о нуждах Иисуса и Двенадцати из своих средств, — образ верных учениц[406]. Это отчасти предвосхищает образ женщин в Деян (например, Лидия в Филиппах; 16:15).

Затем Лк включает Марков (ср. Мк 4:1–20) материал в главе о притчах (4:1–20), приводя притчу о сеятеле и ее толкование, которое прерывается объяснением цели притч (8:4–15). Любопытно упрощение рассказа о семени, которое падает в хорошую почву. Упомянут только стократный урожай (а не 30–кратный и 60–кратный), причем «семенами» названы те, кто слышат слово, сохраняют его в отзывчивом и добром сердце и приносят плод в терпении (8:15). Краткий свод параболических высказываний, сосредоточенных на светильнике (8:16–18), также заканчивается темой слушания и слышания, за которой следует приход Матери и братьев Иисуса (8:19–21). Хотя эпизод взят из Мк 3:31–35, его смысл полностью изменен. Здесь больше нет невыгодного контраста между родственниками и учениками: лишь хвала Матери и братьям как слушающим слово Божье и исполняющим его, — они олицетворяют доброе семя и соответствуют требованиям, предъявляемым к ученикам.

Затем следует серия из четырех чудес (8:22–56): усмирение бури, исцеление герасинского бесноватого[407], воскрешение дочери Иаира, исцеление кровоточивой. Рассказы о чудесах здесь развернуты, как видно из сопоставления экзорцизма в Лк 8:26–39 с 4:33–37; величие Иисуса раскрывается, когда Он являет власть над морем, бесами, долгой болезнью и смертью. Затем[408] мы читаем о том, как Он посылает Двенадцать на служение (Лк 9:1–6). Явив силу, Иисус делится ею с Двенадцатью, давая им власть над бесами[409] и отправляя возвещать Царство и исцелять (9:2, 6).